|
|
Пишет cleofide (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} cleofide)@ 2009-02-05 09:04:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Тайна большого барабана
Ненадолго приехавшая в Москву подруга, живущая за границей, захотела сходить на симфонический концерт. Поскольку на Спивакова с Мацуевым было не прорваться, мы вчера сходили в БЗК на вполне традиционную программу из Гайдна, Моцарта и Брамса (оркестром Московской филармонии дирижировал Юрий Симонов, арии Моцарта пела Анна Аглатова; www.mosconsv.ru/afisha.phtml).
Как ни странно, я получила удовольствие, хотя на "нормальные" концерты, где хорошо известная музыка звучит в сугубо академическом исполнении, хожу нечасто.
Немного "напрягла" 1 часть симфонии Гайдна. Отвыкла я слушать венских классиков в неаутентичных интерпретациях - с многочисленным оркестром, густым звуком, романтическими штрихами, в несколько заторможенных темпах. Не хватало лёгкости, чёткости, изящества. Но постепенно "втянулась". Интерпретации Симонова отличались не просто аккуратностью, а продуманностью каждой детали, и это подкупало. Прекрасно прослушивались все реплики деревянных, а медь ни разу за весь вечер не киксанула.
Но всё-таки венцом программы стала 3-я симфония Брамса, тоже сыгранная несколько медленнее, чем у других (это касалось всех частей, кроме, пожалуй, финала). В результате симфония получилась отнюдь не скучнее, а крупнее и психологически объёмнее, лишившись "шлягерного" глянца (особенно в 3-й части). Замечательно прозвучало Andante со всеми его мистическими странностями.
Однако весь вечер мне не давал покоя... большой барабан, красовавшийся на сцене рядом с четырьмя литаврами.
Я ломала голову, зачем он тут. Ведь ни в одном из произведений, объявленных в программе, нет никакого барабана. Ни большого, ни малого. Уж подумалось, что тут какой-нибудь бюрократический бзик - дескать, раз в штате оркестра есть барабанщик, он должен сидеть на сцене, даже при отсутствии партии для него.
Загадка разрешилась только в самом конце!
Публика, набившая БЗК почти до отказа (мы сидели во втором амфитеатре), принимала услышанное на "ура", требуя бисов. В первом отделении милая и интеллигентная певица Аглатова спела на бис вторую арию Сюзанны из "Свадьбы Фигаро" (кстати, выяснилось, что у нас есть моцартовская певица! И донну Анну может, и Сюзанну - правда, Памина была не очень - но спишем на волнение).
А во втором отделении на бис прозвучали увертюры к "Дон Жуану" (кстати, отлично слушалась после Брамса) и... к "Похищению из сераля".
И вот тут наконец стало понятно, зачем - большой барабан!
Кроме того, вышла и вся прочая турецкая "банда" - треугольник и тарелки.
Загадка разъяснилась.
Одно осталось непонятно.
А если бы публика не потребовала второго "биса"?
Барабан бы так и не проснулся?
И почему было не включить эту увертюру в программу, коли уж она заведомо планировалась?..
И, кстати: а слабо Аглатовой спеть любую из виртуозных арий Констанцы из "Похищения"?..
Ненадолго приехавшая в Москву подруга, живущая за границей, захотела сходить на симфонический концерт. Поскольку на Спивакова с Мацуевым было не прорваться, мы вчера сходили в БЗК на вполне традиционную программу из Гайдна, Моцарта и Брамса (оркестром Московской филармонии дирижировал Юрий Симонов, арии Моцарта пела Анна Аглатова; www.mosconsv.ru/afisha.phtml).
Как ни странно, я получила удовольствие, хотя на "нормальные" концерты, где хорошо известная музыка звучит в сугубо академическом исполнении, хожу нечасто.
Немного "напрягла" 1 часть симфонии Гайдна. Отвыкла я слушать венских классиков в неаутентичных интерпретациях - с многочисленным оркестром, густым звуком, романтическими штрихами, в несколько заторможенных темпах. Не хватало лёгкости, чёткости, изящества. Но постепенно "втянулась". Интерпретации Симонова отличались не просто аккуратностью, а продуманностью каждой детали, и это подкупало. Прекрасно прослушивались все реплики деревянных, а медь ни разу за весь вечер не киксанула.
Но всё-таки венцом программы стала 3-я симфония Брамса, тоже сыгранная несколько медленнее, чем у других (это касалось всех частей, кроме, пожалуй, финала). В результате симфония получилась отнюдь не скучнее, а крупнее и психологически объёмнее, лишившись "шлягерного" глянца (особенно в 3-й части). Замечательно прозвучало Andante со всеми его мистическими странностями.
Однако весь вечер мне не давал покоя... большой барабан, красовавшийся на сцене рядом с четырьмя литаврами.
Я ломала голову, зачем он тут. Ведь ни в одном из произведений, объявленных в программе, нет никакого барабана. Ни большого, ни малого. Уж подумалось, что тут какой-нибудь бюрократический бзик - дескать, раз в штате оркестра есть барабанщик, он должен сидеть на сцене, даже при отсутствии партии для него.
Загадка разрешилась только в самом конце!
Публика, набившая БЗК почти до отказа (мы сидели во втором амфитеатре), принимала услышанное на "ура", требуя бисов. В первом отделении милая и интеллигентная певица Аглатова спела на бис вторую арию Сюзанны из "Свадьбы Фигаро" (кстати, выяснилось, что у нас есть моцартовская певица! И донну Анну может, и Сюзанну - правда, Памина была не очень - но спишем на волнение).
А во втором отделении на бис прозвучали увертюры к "Дон Жуану" (кстати, отлично слушалась после Брамса) и... к "Похищению из сераля".
И вот тут наконец стало понятно, зачем - большой барабан!
Кроме того, вышла и вся прочая турецкая "банда" - треугольник и тарелки.
Загадка разъяснилась.
Одно осталось непонятно.
А если бы публика не потребовала второго "биса"?
Барабан бы так и не проснулся?
И почему было не включить эту увертюру в программу, коли уж она заведомо планировалась?..
И, кстати: а слабо Аглатовой спеть любую из виртуозных арий Констанцы из "Похищения"?..
