Хорошо расположенные ко мне люди пытались провернуть такую операцию в Америке. Но там в паре университетских издательств фыркнули: дескать, зачем мы будем переводить какую-то русскую книгу о Бетховене, когда у нас есть наш Соломон?.. Ну и пусть остаются при своём Соломоне. В конце концов, я сознательно писала именно для наших читателей.