|
|
Пишет colonizer (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} colonizer)@ 2007-10-30 11:07:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
9. Дегенеративное искусство.
Куприн А.И, великий русский писатель.
Письмо Ф.Д.Батюшкову от 18 марта 1909 г.
Замечу, пишет человек, заподозрить которого в "пещерном" антисемитизме достаточно трудно. Выделение жирным шрифтом моё.
"...Все мы, лучшие люди России (себя я причисляю к ним в самом хвосте), давно уже бежим под хлыстом еврейского галдежа, истеричности, еврейской многовековой спайки, которая делает этот избранный народ столь же страшным и сильным, как стая оводов, способных убить лошадь. Ужасно то, что все мы сознаем это, но в сто раз ужасней, что мы об этом только шепчемся в интимной компании, а вслух сказать не решаемся. Можно печатно иносказательно обругать царя и даже Бога, а попробуй-ка еврея!
Ого-го! Какой вопль и визг поднимется, особенно среди этих фармацевтов, зубных врачей, особенно среди русских писателей — ибо, как сказал один очень недурной беллетрист Куприн, каждый еврей родился на свет божий с предначертанной миссией быть русским писателем.
Я помню, что ты в Даниловском возмущался, когда я звал евреев жидами. Ты тогда делал это искренне. И уж если теперь ты рассердился на эту банду литературной сволочи - стало быть они охамели от наглости.
Прелестный Крым обратили в дом проституции. Сожрали Польшу. Обуздывают Финляндию. Устроили бойню на Дальнем Востоке и вот ей богу, по поводу всего этого океана зла выпущено гораздо меньше воплей, чем при недавнем инциденте с одним евреем Шоломом Ашем.
Выражаясь тем же жидовским современным газетным языком, отчего? От того, что и слону и клопу одинаково больна боль, но раздавленный клоп больше воняет.
Мы русские, так уж созданы нашим русским богом, что умеем болеть чужой болью как своей. Сострадаем Польше, распинаемся за еврейское равноправие, волнуемся за Болгарию. Никто не способен так великодушно бросить свою жизнь псу под хвост во имя призрачной идеи о счастье будущего человечества, как это делаем мы. И пусть так. Тверже, чем в завтрашний день верю в великое мировое зaгaдoчное предначертание моей страны и люблю ее безграничную христианскую душу. Но я хочу, чтобы евреи были изъяты из ее материнских забот. Постараюсь пояснить тебе.
Один парикмахер стриг господина и вдруг, обкорнав ему полголовы, сказал "извините", побежал в ближайший угол мастерской и стал ссать на обои, и когда его клиент окоченел от изумления, фигура спокойно объяснила: "Ничего-с, все равно завтра переезжаем-с".
Таким цирюльником во все века и во всех народах был жид, со своим грядущим Сионом, за которым он всегда бежал и бежит как голодная кляча за куском сена, повешенным впереди ее оглобель.
Этот инстинкт сказывается в их скорбных глазах, в их неискоренимом рыкающем акценте, в плачущих завываниях в конце фраз, в тысячах внешних мелочей. Но главное, в поразительной верности религии, в гордой отчужденности от всех других народов.
В течение 5000 лет каждый шаг еврея был направлен одной религией - от рождения до смерти, в беде, питье, спанье, ненависти и веселье, в шепоте матери над ребенком, в приветствиях и обрядах. И везде вырабатывалась бесповоротная брезгливость к гою. И потому каждый еврей ничем не связан со мной: ни землей, ни языком, ни Природой, ни кровью, ни любовью, даже ни ненавистью.
Идет, идет еврей в Сион, вечно идет. Каждая клеточка его тела стремится в Сион. К чему же еврею строить в чужой стране свой дом украшать чужую землю цветами, уважать чужой труд, хлеб, воду, обычаи, язык. Все будет во сто крат прекраснее там, в Сионе. Оттого он и вечный странник со своим стихийным кровным презрением ко всему нашему, земному. Оттого-то он грязен физически, оттого во всем творческая работа у него третьесортная, оттого он опустошает так зверски леса, оттого он равнодушен к Природе, чужому языку и судьбам народов, оттого он чаще всего торговец живым товаром, вор, обманщик, провокатор, шпион, оставаясь, впрочем, чистым евреем.
Но я согласен не винить еврея за его презрительность, надменность, за чуждый нам вкус и вонючий запах его души. Я готов даже в чем-то помогать им. Но есть одна область — область языка, где не могу позволить бесчинство.
Ведь никто, как они, успели внести и вносят в прелестный русский язык сотни немецких, французских, польских, торгово-условных телеграфно-сокращенных нелепых и противных слов. Они создали теперешнюю ужасную по языку социал-демократическую брошюрятину. Они внесли припадочность, истеричность и пристрастность в критику и рецензию. Они же, начиная от “свистуна” М.Нордау и кончая засраным Оскаром Норвежским, полезли в постель, в нужник, в столовую, в ванную к писателям.
Мало ли чего еще они наделают с русским словом. Ради Бога, избранный народ! Иди в генералы, инженеры, ученые, доктора, адвокаты — куда хотите! Но не трогайте нашего языка, который вам чужд и который вы обсосали и вывихнули.
Эх! Писали бы вы, паразиты, на своем говенном жаргоне и читали бы сами себе вслух свои вопли. И оставили бы совсем, совсем русскую литературу. А то ведь привязались к русской литературе, как к мягкосердечному черезчур человеку старая истеричная припадочная блядь, найденная на улице. И держится она около него воплями, угрозами скандалов, клеветой, шантажом,анонимными письмами. И самое верное средство — это дать ей однажды ногой по заднице и выбросить за дверь в горизонтальном направлении".
Куприн А.И. Письмо Ф.Д.Батюшкову от 18 марта 1909 г. Хранится в Отделе рукописей Института русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР. ф.20; ед.хр.15, 125, ХСб 1.
Куприн А.И, великий русский писатель.
Письмо Ф.Д.Батюшкову от 18 марта 1909 г.
Замечу, пишет человек, заподозрить которого в "пещерном" антисемитизме достаточно трудно. Выделение жирным шрифтом моё.
"...Все мы, лучшие люди России (себя я причисляю к ним в самом хвосте), давно уже бежим под хлыстом еврейского галдежа, истеричности, еврейской многовековой спайки, которая делает этот избранный народ столь же страшным и сильным, как стая оводов, способных убить лошадь. Ужасно то, что все мы сознаем это, но в сто раз ужасней, что мы об этом только шепчемся в интимной компании, а вслух сказать не решаемся. Можно печатно иносказательно обругать царя и даже Бога, а попробуй-ка еврея!
Ого-го! Какой вопль и визг поднимется, особенно среди этих фармацевтов, зубных врачей, особенно среди русских писателей — ибо, как сказал один очень недурной беллетрист Куприн, каждый еврей родился на свет божий с предначертанной миссией быть русским писателем.
Я помню, что ты в Даниловском возмущался, когда я звал евреев жидами. Ты тогда делал это искренне. И уж если теперь ты рассердился на эту банду литературной сволочи - стало быть они охамели от наглости.
Прелестный Крым обратили в дом проституции. Сожрали Польшу. Обуздывают Финляндию. Устроили бойню на Дальнем Востоке и вот ей богу, по поводу всего этого океана зла выпущено гораздо меньше воплей, чем при недавнем инциденте с одним евреем Шоломом Ашем.
Выражаясь тем же жидовским современным газетным языком, отчего? От того, что и слону и клопу одинаково больна боль, но раздавленный клоп больше воняет.
Мы русские, так уж созданы нашим русским богом, что умеем болеть чужой болью как своей. Сострадаем Польше, распинаемся за еврейское равноправие, волнуемся за Болгарию. Никто не способен так великодушно бросить свою жизнь псу под хвост во имя призрачной идеи о счастье будущего человечества, как это делаем мы. И пусть так. Тверже, чем в завтрашний день верю в великое мировое зaгaдoчное предначертание моей страны и люблю ее безграничную христианскую душу. Но я хочу, чтобы евреи были изъяты из ее материнских забот. Постараюсь пояснить тебе.
Один парикмахер стриг господина и вдруг, обкорнав ему полголовы, сказал "извините", побежал в ближайший угол мастерской и стал ссать на обои, и когда его клиент окоченел от изумления, фигура спокойно объяснила: "Ничего-с, все равно завтра переезжаем-с".
Таким цирюльником во все века и во всех народах был жид, со своим грядущим Сионом, за которым он всегда бежал и бежит как голодная кляча за куском сена, повешенным впереди ее оглобель.
Этот инстинкт сказывается в их скорбных глазах, в их неискоренимом рыкающем акценте, в плачущих завываниях в конце фраз, в тысячах внешних мелочей. Но главное, в поразительной верности религии, в гордой отчужденности от всех других народов.
В течение 5000 лет каждый шаг еврея был направлен одной религией - от рождения до смерти, в беде, питье, спанье, ненависти и веселье, в шепоте матери над ребенком, в приветствиях и обрядах. И везде вырабатывалась бесповоротная брезгливость к гою. И потому каждый еврей ничем не связан со мной: ни землей, ни языком, ни Природой, ни кровью, ни любовью, даже ни ненавистью.
Идет, идет еврей в Сион, вечно идет. Каждая клеточка его тела стремится в Сион. К чему же еврею строить в чужой стране свой дом украшать чужую землю цветами, уважать чужой труд, хлеб, воду, обычаи, язык. Все будет во сто крат прекраснее там, в Сионе. Оттого он и вечный странник со своим стихийным кровным презрением ко всему нашему, земному. Оттого-то он грязен физически, оттого во всем творческая работа у него третьесортная, оттого он опустошает так зверски леса, оттого он равнодушен к Природе, чужому языку и судьбам народов, оттого он чаще всего торговец живым товаром, вор, обманщик, провокатор, шпион, оставаясь, впрочем, чистым евреем.
Но я согласен не винить еврея за его презрительность, надменность, за чуждый нам вкус и вонючий запах его души. Я готов даже в чем-то помогать им. Но есть одна область — область языка, где не могу позволить бесчинство.
Ведь никто, как они, успели внести и вносят в прелестный русский язык сотни немецких, французских, польских, торгово-условных телеграфно-сокращенных нелепых и противных слов. Они создали теперешнюю ужасную по языку социал-демократическую брошюрятину. Они внесли припадочность, истеричность и пристрастность в критику и рецензию. Они же, начиная от “свистуна” М.Нордау и кончая засраным Оскаром Норвежским, полезли в постель, в нужник, в столовую, в ванную к писателям.
Мало ли чего еще они наделают с русским словом. Ради Бога, избранный народ! Иди в генералы, инженеры, ученые, доктора, адвокаты — куда хотите! Но не трогайте нашего языка, который вам чужд и который вы обсосали и вывихнули.
Эх! Писали бы вы, паразиты, на своем говенном жаргоне и читали бы сами себе вслух свои вопли. И оставили бы совсем, совсем русскую литературу. А то ведь привязались к русской литературе, как к мягкосердечному черезчур человеку старая истеричная припадочная блядь, найденная на улице. И держится она около него воплями, угрозами скандалов, клеветой, шантажом,анонимными письмами. И самое верное средство — это дать ей однажды ногой по заднице и выбросить за дверь в горизонтальном направлении".
Куприн А.И. Письмо Ф.Д.Батюшкову от 18 марта 1909 г. Хранится в Отделе рукописей Института русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР. ф.20; ед.хр.15, 125, ХСб 1.
