Ничто не предвещало беды.

Как-то я с Иваном Васильевичем и его другом Колей культурно отдыхали у Алексея Ивановича дома. Стол ломился от угощения. На нем присутствовали и полуторалитровая баклажка с самогоном, такая же с жигулевским пивом (любимое Лёхино), имелась вобла и прочая закуска по стеклянным трехлитровым банкам.

Иван Васильевич был не один. Дочку привел. Ей Леха поставил мультики, угостил чаем да пряниками, и оставил развлекаться перед видаком.
Ну а мы тут посреди лехиной залы уютно расположились, и вели свой неспешный мужской разговор. Ну, там былое вспоминали. Перебивали друг друга, напоминая те или иные детали.

«А помнишь, Ваня свои корявым пальцем нам кило пряников заработал, когда у проводницы клитор настраивал?» «А помнишь, как ты Ваня в зиндан на радостях попал?». «А в Прохладном помнишь?»
Одним словом, шутки веселье смех.


Настроение портил иногда телефон. Леха подходил к нему, брал трубку, слышал в ней истеричное «Я сейчас умру», и спокойно ложил ее на место. После спешил обратно за стол, ибо тост важный пропустить можно. До бабских истерик ли тут?

Однако недолго веселье в спокойствии протекало. Тот самый человек, который так не мог до нас дозвониться, таки проперся сюда, чтобы агонию свою продолжить на полу у входа в лехину залу. «Я ууумиирааааюююю!» - истошно кричала Галина Митрофановна, или просто Гала, судорожно катаясь на лехином паласе.

Однако, кроме этой детали, все продолжалось в том же спокойном темпе. Ванина дочка смотрела мультики, жевала пряники и болтала ножками, не обращая внимания на мамины истерики. Мужики за столом разливали по хрустальной посуде самогон и, хрустя огурцами, продолжали делиться воспоминаниями. «А про пулемет помнишь, а? Как Ваня идет такой счастливый из толчка привокзального в Прохладном, и я тут ему – ну мол, сбылась твоя, Ваня, мечта!»

И чем громче голосила на полу супруга Ивана Васильевича, царапая ногтями себе лицо и рвя на голове волосы, тем сильнее ржали пацаны. Правда, Коля был слегка не в себе от увиденного. Не в курсах он был насчет Галы.
Поэтому он осторожно глядя на нее, шепчет тихо – мол, а че с ней не так? А мож и правда сдохнет? На что я ему пренебрежительных жестом отбросил все сомнения. Не, мол. Не переживай. К сожалению, выживет.

Ну и долго бы продолжалось то веселье, если бы не закончился самогон. И последним тостом, глядя на извивающуюся у порога Галочку, решил я ее подбодрить:

- Так выпьем же мужики за тяжелую женскую долю, и за Галыно здоровье в частности.

Реакция была мгновенной. Как пружина сжалось галыно умирающее тело и как тень бросилось оно из своего угла, выставив в полете вперед руки, чтобы суметь сомкнуть свои когти прямо на моем горле. Чудесный полет был. Видели бы Вы, как парила она над столом, снижаясь и сбивая толстым брюхом бутылки со стола. Как есть бы вцепилась мне в горло. Видать правильно прицелилась.
Одно меня спасло. Не за горло я переживал. За жидкость в бокале недопитую. Посему успел таки задрать голову вверх и чуть назад, успев допить все до капли, прежде чем галыно тело не приземлилось рядом, переворачивая стол на мою сторону и сшибая меня со стула.

Мужики тоже вроде допить успели. Если бы не перевернуты вместе с Галой стол, - в комнате почти ничего не изменилось. Все так же спокойно ходили ходики на настенных часах, и также спокойно размахивала ножками Ванина дочка, любуясь перед экраном на мультики.

Гала же, встав на ноги, убить меня отнюдь не передумала, и решительно рванулась к стоявшей на телевизоре колонке. Только разбить ее об мою голову она не успела. Леха повис у ней на руках. Он потом честно признался, что ему не мой головы жалко было. Сам, мол, ее раздраконил. А вот аппаратура денег стоит. Честным еще трудом заработана.

Декорации поменялись. Ваня, взяв свои костыли, пошел с Колей на кухню покурить, а заодно и чайник поставить. Леха выставил Галу в коридор, стал со мной наводить марафетик в зале. И только Ванина дочка продолжала уплетать за обе щеки свои пряники и смотреть мультики.

Когда все собрались за чаем в той же зале, произошло невероятное. Гала замолчала. Когда томительное молчание затянулось на пару минут, мы переглянулись с Лехой, и вышли в коридор. Леха еще и нож прихватил. Мало ли. Вдруг придется веревку какую перерезать.

Нож пригодился. Галина Митровафновна повисла на проводе. В смысле звонила куда-то не переставая. Надо отметить, что однажды Леха позволил пользоваться ей услугами междугородной связи для общения с руководством финансовых служб тех частей, где служил Иван Кашкин, и под чьими знаменами он оставил в одной из командировок свою ногу.

Однако после первого же телефонного счета Леха глубоко раскаялся в своей доброте. Ибо выслушивать каждый день как Гала по часу обсуждает с какой-то дамой из строевой погоду в Рязанской области и их местные моды оказалось ему не по силам.

Посему он зарекся подпускать ее к своему телефонному аппарату, и встречая на пороге, вместо «Здрасти», говорил ей, - «Гала, хрен ты сегодня у меня позвонишь».

Как тут не понять, что вид Галы с трубкой в руках просто разрывал Алексею Ивановичу сердце. Ну и рубанул он по проводам, после чего спокойно развернулся в залу для продолжения беседы.

Галочка еще немного повсхлипывала в коридорчике, вспоминая все и всем, когда в дверь раздался первый в этот вечер звонок.

Оказывается, Гала таки успела набрать 03 по телефону. Увидав ее, врачи Скорой помощи поменялись в лице. Город у нас маленький, врачи и менты знают всех в лицо.

- А … Это Вы, Галина Митрофановна? – как будто отказывались верить своим глазам.
- Да, это я. Я умираю, - буднично ответила им Галочка, - довезите меня до дома, пожалуйста.

Надо Вам заметить, други мои, что по мои и по галыным наблюдениям, некоторые виды автомобильного транспорта стали с некоторых пор недешевы в городе. Каждый приспосабливается как может. Кто-то ходит пешком, благо дистанции у нас невелики, кто-то пользуется услугами местной Скорой помощи. А ее врачи, давно уже смирились перед неизбежным злом. Ибо неважно сколько там в городе бабулек умирает в данный момент, или скольким там детям требуется немедленная помощь.

Всегда есть дела и поважнее. Ибо не у всех такой иммунитет к галыным истерикам, как у меня. Нервные же клетки не восстанавливаются. Посему став однажды женой героя-инвалида, Гала наконец поняла, в чем ее истинное призвание. И бороться с этим было почти невозможно. Помнится в госпитале в Химках врач спрашивал у Ивана Васильевича после пятиминутного общения с Галиной Митрофановной:

- Ваня, ну а я здесь при чем? Не, ну а что ей от меня то надо? А? Я хирург. Ваня, хочешь, я тебе еще одну ногу отпилю? Что она от меня хотела-то, Вань?

Случилось это после того, как Галочка его за пять минут сумела всего забызгать слюной, передав ему в словесной форме много информации, в которой хаотично перемешивались несколько сюжетных линий – «Вани ногу оторвало, Леха свою бабу бьет, Вани машину пообещали, Ванька с Лехой и Димкой в «Галанте» пиво пьют, Дима себе позвоночник сломал, а Леху скоро посадят». И как было тут уберечь свой неискушенный мозг ведущему хирургу?
Посему я не осуждаю этих несчастных врачей «Скорой помощи», выбиравших наименьшее зло.

После отъезда Галлы мы допили чай и уже собирались расходиться по домам, когда раздался следующий звонок.

На вопрос «Кто там», ответил какой-то водопроводчик-слесарь-электрик-почтальон, или что-то в этом роде. Никто трезвый сроду бы не открыл в такую позднюю пору. Однако слегка охринев от ненавязчивого сервиса в нашем-то городке, где оных людей неделями дожидаются, хозяин квартиры открыл двери.

Все произошло мгновенно. Не успел Леха, у которого специально для ментов возле порога топор подписанный имеется, с челюстью своей справиться, как ЭТО началось. Ну, там, в кучу кони-люди-собаки, автоматы-броники-каски, резиновые продолговатые предметы и прочие спутники ментовского героизма. Все как у взрослых и в полный рост.

- Стоять-сидеть-лежать-к стене я сказал-руки за голову- не двигаться! – гости походу и сами-то толком не знали, что они от нас хотели.

Посреди всего этого веселья, собачьего лая и плача испуганной ванькиной дочки, выходит тут и сам Иван Васьевич со своими костылями из кухни. В одной руке беломорину дымящуюся держит, а другой ручкой машет. Привет, мол, Серега. Это он одному из работников местечкового РУБОП, того самого, которого Леха уже приговорил промеж прочих, выделив его за какие-то заслуги в отдельный почетный список.

А Серега тот, слегка охриневший, поворачивается к нему и спрашивает, изумляясь не меньше врачей Скорой помощи:

- Ваня, а это ты? Ааа … Это че, Гала, то бишь Галина Митрофановна звонила? - город у нас маленький, врачи и менты знают всех в лицо.

Вид у него был такой, что только что у него сорвался как минимум звезда «Героя России», или на крайняк, орден «За мужество». Не свезло чуваку.
Слово за слово складывается вся картина. Оказываеццо Гала успела таки набрать еще один двухзначный номер. Ответившим она надрывающимся голосом сообщила, что в настоящий момент она находится по такому-то хорошо известному Вам адресу у небезызвестного Вам Алексея Колесникова. Что в настоящий момент его квартира набита горами оружия, от пулеметов просто проходу нет. Что собравшиеся занимаются ритуальным расчленением сотрудника милиции, и более того, обсуждают в настоящий момент план нападения на местечковое РОВД.

Если бы она представилась, то, пожалуй бы ничего подобного и не случилось бы. Ну, кто бы в здравом уме и трезвой памяти поверил бы хоть одному Галыному слову? Купились как и врачи со Скорой помощи. Последние их сомнения развеял указанный ей адрес, высветившийся номер, зарегистрированный по этому же месту и фамилия хозяина квартиры, давно ставшего своей рода легендой у местных правоохранительных органов.

Почему-то все сразу поверили, что у Лехи на квартире вполне могут заниматься расчленением сотрудников милиции, и готовиться к нападению на опорные пункты представителей законной власти. Но… их ждало разочарование.
Девочку удалось успокоить и прекратить ее истерику. Менты и прочие собаки ушли не солоно хлебавши, напрасно истратив казенный бензин. Мы же, выпив на посошок еще чайку, неспешно разошлись по домам. Одним словом, это была не самая длинная ночь в моей жизни.

А Ваня со своей сумасшедшей все-таки развелся спустя пару лет. Взял себе бабу с деревни, и сделал себе еще одну дочку. Живет себе счастливо с властью не конфликтуя.

Мы к нему еще вернемся.