|
|
Пишет cyaness (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} cyaness)@ 2016-04-25 07:03:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Свастика в штанах
Хочу я вам рассказать, граждане дорогие, какая со мною петурбация случилась.
Я намедни с товарищами Шар Свободного Слова делал, в университете-то нашем. Это пузырь такой, большой и надувной. И всякий гражданин невозбранно может писать на нём всё, что в его голову лезет. Кто слова попроще пишет, а кто похитрее.
Я, как человек не освещённый, накорябал на том пузыре "сапог". Полезная, доложу я вам, вещь, особливо когда слякоть на улицах. Чарли, как самый башковитый из нас, прямо скажу - одаренный качествами, написал невесть что: "тран-син-клю-зив-ность"! Чёрт его знает, откуда он такие словечки вытаскивает.
А один тип, тоже чересчур умный, возьми, да и напиши на том пузыре "пенис". Тоже слово непростое, научное слово; по-нашенски это мужской половой хуй будет. Да не просто, шельма, написал, а ещё этот самый пенис изобразил во всех, я извиняюсь, подробностях. Девочки аж заохали в восхищении. У меня и у самого похожий есть; хотя, признаюсь вам честно, граждане, мой-то маленько поскромнее будет.
К нам студенты подходят, слова пишут, дискуссию ведут, да пузырь катают: то мой сапог промелькнёт, то пенис, то ещё что-нибудь.
И тут является целый урядник полицейский, из тех, что у нас в городке студенческом за порядком да благочинием следят. Толстоватый субъект такой, упитанный, лычки блестят, и китель на нём до того плотно сидит - ну ровно как на нашем пузыре. Я, понятно дело, приосанился, руки из карманов повытаскивал, рукой по вихрам провёл. Хоть и небольшое, а всё же начальство нас своим вниманием, так сказать, посетило.
А урядник здоровкается с нами и говорит, так мол и так, у вас пенис беспорядок общественный нарушает. Согласно правил полового поведения университета, говорит, пенис ваш есть явление, ведущее к отказу от равноправия и его идей.
- Один, - говорит, - пенис нарисует, другой - свастику, третий вообще н-слово напишет. Это, значит, что выходит? А выходит, значит, возбуждение этой самой, социяльной ненависти и провокации.
Оторопели мы, не знаем, что и сказать, а Сарочка робко спрашивает, мол, а как же дискуссия?
- Барышня милая, - говорит урядник, и тотчас поправляется, - то есть, гражданочка, а ежели ваш пенис увидит кто, кому он не по душе придётся? Вы же не хуже меня знаете, что начнётся бодяга: что они, мол, оскорблены, пострадали они, и требуют меры принять незамедлительно. И выйдет у нас по этому грустному поводу не дискуссия, а самая что ни на есть конвульсия.
Тут Чарли, по причине образованности своей изрядной, от этих слов разнервничался и в ажитацию полез. Это что же, кипятится Чарли, вы нам запреты на мыслей свободное выражение чинить изволите? И поправку Первую уряднику в самый нос суёт.
Урядник как про Первую поправку услышал, так руками замахал, что твой ветряк; аж его китель кургузый встопорщился.
- Что вы, - говорит урядник даже с некоторой обидой в голосе, - про эту самую поправку я наслышан весьма, нам господин становой пристав всё подробно растолковали. Запрещать никак не можно, нешто я, да не понимаю?!
- Но и вы, - говорит, - в моё бедственное положение тоже войдите. Я же, во исполнение обязанностей служебных, должон каждое слово, которое кому оскорбительным покажется, расследовать - нет ли в нём крамолы да этой самой, социяльной ненависти проклятущей. От греха подальше, господа студенты, стёрли бы вы свой пенис или переправили во что другое. Хушь бы в котика, або в цветочек!
Пришлось нам просьбу его уважить, и пенис тот изничтожить. Сарочка даже расстроилась немножко: такую, говорит, красу сгубили.
А я потом к уряднику подхожу, и его тихохонько спрашиваю:
- Извиняюсь за тревожное волненье, - говорю, - господин хороший, дозвольте обратиться?
- Обращайтесь, - говорит.
- А вот у меня в штанах, - говорю, - пардон, пенис запрятан. Это покамест ещё разрешено? А то опасаюсь я, как бы идеологического шатания в этом деле не проявить.
А урядник посмотрел на меня так тоскливо, тяжело вздохнул, и не сказал ничего.
Так я и не получил ответа на свой ответственный вопрос. И такое у меня в сердце уныние сделалось, что решил я всесторонне осветить здесь эту многоуважаемую историю. Может, вы, дорогие граждане, что посоветуете?
P. S. Это довольно-таки близкое к тексту переложение следующей новости: campusreform.org/?ID=7502
Хочу я вам рассказать, граждане дорогие, какая со мною петурбация случилась.
Я намедни с товарищами Шар Свободного Слова делал, в университете-то нашем. Это пузырь такой, большой и надувной. И всякий гражданин невозбранно может писать на нём всё, что в его голову лезет. Кто слова попроще пишет, а кто похитрее.
Я, как человек не освещённый, накорябал на том пузыре "сапог". Полезная, доложу я вам, вещь, особливо когда слякоть на улицах. Чарли, как самый башковитый из нас, прямо скажу - одаренный качествами, написал невесть что: "тран-син-клю-зив-ность"! Чёрт его знает, откуда он такие словечки вытаскивает.
А один тип, тоже чересчур умный, возьми, да и напиши на том пузыре "пенис". Тоже слово непростое, научное слово; по-нашенски это мужской половой хуй будет. Да не просто, шельма, написал, а ещё этот самый пенис изобразил во всех, я извиняюсь, подробностях. Девочки аж заохали в восхищении. У меня и у самого похожий есть; хотя, признаюсь вам честно, граждане, мой-то маленько поскромнее будет.
К нам студенты подходят, слова пишут, дискуссию ведут, да пузырь катают: то мой сапог промелькнёт, то пенис, то ещё что-нибудь.
И тут является целый урядник полицейский, из тех, что у нас в городке студенческом за порядком да благочинием следят. Толстоватый субъект такой, упитанный, лычки блестят, и китель на нём до того плотно сидит - ну ровно как на нашем пузыре. Я, понятно дело, приосанился, руки из карманов повытаскивал, рукой по вихрам провёл. Хоть и небольшое, а всё же начальство нас своим вниманием, так сказать, посетило.
А урядник здоровкается с нами и говорит, так мол и так, у вас пенис беспорядок общественный нарушает. Согласно правил полового поведения университета, говорит, пенис ваш есть явление, ведущее к отказу от равноправия и его идей.
- Один, - говорит, - пенис нарисует, другой - свастику, третий вообще н-слово напишет. Это, значит, что выходит? А выходит, значит, возбуждение этой самой, социяльной ненависти и провокации.
Оторопели мы, не знаем, что и сказать, а Сарочка робко спрашивает, мол, а как же дискуссия?
- Барышня милая, - говорит урядник, и тотчас поправляется, - то есть, гражданочка, а ежели ваш пенис увидит кто, кому он не по душе придётся? Вы же не хуже меня знаете, что начнётся бодяга: что они, мол, оскорблены, пострадали они, и требуют меры принять незамедлительно. И выйдет у нас по этому грустному поводу не дискуссия, а самая что ни на есть конвульсия.
Тут Чарли, по причине образованности своей изрядной, от этих слов разнервничался и в ажитацию полез. Это что же, кипятится Чарли, вы нам запреты на мыслей свободное выражение чинить изволите? И поправку Первую уряднику в самый нос суёт.
Урядник как про Первую поправку услышал, так руками замахал, что твой ветряк; аж его китель кургузый встопорщился.
- Что вы, - говорит урядник даже с некоторой обидой в голосе, - про эту самую поправку я наслышан весьма, нам господин становой пристав всё подробно растолковали. Запрещать никак не можно, нешто я, да не понимаю?!
- Но и вы, - говорит, - в моё бедственное положение тоже войдите. Я же, во исполнение обязанностей служебных, должон каждое слово, которое кому оскорбительным покажется, расследовать - нет ли в нём крамолы да этой самой, социяльной ненависти проклятущей. От греха подальше, господа студенты, стёрли бы вы свой пенис или переправили во что другое. Хушь бы в котика, або в цветочек!
Пришлось нам просьбу его уважить, и пенис тот изничтожить. Сарочка даже расстроилась немножко: такую, говорит, красу сгубили.
А я потом к уряднику подхожу, и его тихохонько спрашиваю:
- Извиняюсь за тревожное волненье, - говорю, - господин хороший, дозвольте обратиться?
- Обращайтесь, - говорит.
- А вот у меня в штанах, - говорю, - пардон, пенис запрятан. Это покамест ещё разрешено? А то опасаюсь я, как бы идеологического шатания в этом деле не проявить.
А урядник посмотрел на меня так тоскливо, тяжело вздохнул, и не сказал ничего.
Так я и не получил ответа на свой ответственный вопрос. И такое у меня в сердце уныние сделалось, что решил я всесторонне осветить здесь эту многоуважаемую историю. Может, вы, дорогие граждане, что посоветуете?
P. S. Это довольно-таки близкое к тексту переложение следующей новости: campusreform.org/?ID=7502
