В 1791 году русско-турецкая война завершилась блистательной победой контр-адмирала Феодора Ушакова у мыса Калиакрия. Турция намеревалась нанести решительный удар России, чтобы принудить ее к заключению выгодного для Турции мира. Султан призвал на помощь флот из африканских владений, прославившийся под предводительством алжирца Сеит-Али. Сеит-Али хвастливо пообещал виновника недавних поражений Турции контр-адмирала Ушакова привести в Константинополь в цепях. Предстояло генеральное сражение; это сознавалось всем нашим флотом. "Молитесь Богу! - писал князь Потемкин Ушакову. - Господь нам поможет, положитесь на Него; ободрите команду и произведите в ней желание к сражению. Милость Божия с вами!" 31 июля на подходах к мысу Калиакрия Ушаков обнаружил турецкий флот, стоявший в линии на якоре под прикрытием береговых батарей. Появление русской эскадры было для турок полной неожиданностью - их охватила паника. Турки в спешке стали рубить канаты и ставить паруса. При этом несколько кораблей, не справившись с управлением на крутой волне при порывистом ветре, столкнулись друг с другом и получили повреждения. Ушаков, будучи на ветре и пользуясь неразберихой в стане неприятеля, принял изумительное по находчивости решение и повел свой флот между турецкими кораблями и безпрестанно палящей береговой батареей, отрезая корабли от берега. Бой разгорелся с потрясающей силою. Боевая линия турок была разбита, их корабли были настолько стеснены, что били друг в друга, укрываясь один за другого. Ушаков на флагманском корабле "Рождество Христово" погнался за пытавшимся уйти Сеит-Али и, сблизившись с ним, атаковал его. Первым же ядром с русского флагмана на алжирском корабле вдребезги разнесло фор-стеньгу, щепа от которой отлетела в Сеит-Али, тяжело ранив его в подбородок. Окровавленный алжирский предводитель, не так давно похвалявшийся пленением Ушакова, был унесен с палубы в каюту. Русские корабли, окружив противника, буквально осыпали его ядрами. Турецкий флот был "совершенно уже разбит до крайности" и в очередной раз бежал с поля боя. Наступившая темнота, пороховой дым и перемена ветра спасли его от полного разгрома и пленения. Весь турецкий флот, лишившийся двадцати восьми судов, разбросало по морю. Большая часть экипажей была перебита, в то время как на русских кораблях потери были незначительны. А в Константинополе, не имея известий о происшедшем морском сражении, праздновали курбан-байрам и радовались; но вскоре "сверх чаяния сия радость обратилась в печаль и страх", вызванные появлением у крепостей Босфора остатков эскадры "славного алжирца" Сеит-Али: вид пришедших пяти его линейных кораблей и пяти других малых судов был ужасен, "некоторые из оных без мачт и так повреждены, что впредь служить на море не могут"; палубы были завалены трупами и умирающими от ран; в довершение всего корабль самого Сеит-Али, войдя на рейд, стал на виду у всех тонуть и пушечными залпами просить о помощи...
"Великий! Твоего флота больше нет", - доложили турецкому султану. Тот был настолько напуган увиденным зрелищем и известием о сокрушительном поражении своего флота, что немедленно поспешил заключить мир с Россией.
29 декабря 1791 года в Яссах был подписан мирный договор. Российское государство, укрепив свои позиции на юге, "твердою ногою встало на завоеванных им берегах Черного моря". За столь знаменитую победу контр-адмиралу Феодору Ушакову пожалован был орден святого Александра Невского.
Турция встречала русские суда на удивление дружелюбно. Поразила турок опрятность, строгий порядок на русских судах. Один из влиятельных вельмож на встрече у визиря заметил, что "двенадцать кораблей российских менее шуму делают, нежели одна турецкая лодка; а матросы столь кротки, что не причиняют жителям никаких по улицам обид". И облик, и весь дух русских моряков были удивительны туркам. Российская эскадра пробыла в Константинополе две недели; 8 сентября, "дав туркам опыт неслыханного порядка и дисциплины", она снялась с якоря и при благополучном ветре направила свой путь к Дарданеллам, к месту соединения с турецким флотом. Командующим объединенными силами назначен был вице-адмирал Ушаков. Турки, на собственном опыте зная его искусство и храбрость, полностью доверили ему свой флот, а капудан-паша Кадыр-бей именем султана обязан был почитать российского вице-адмирала "яко учителя".


Ф.Ф.Ушаков о морском сражении у мыса Калиакрия

Июль, 1791 г.

... Июля 29 со флотом, мне вверенным, вышел я на море и в числе шестнадцати кораблей, двух бомбардирских, двух фрегатов... и семнадцатью крейсерскими судами, для поисков флота неприятельского... 31 числа усмотрел оный, стоящий на якоре в линии при Калиакрии против мыса Калерах-Бурну под прикрытием сделанной на оном береговой батареи. Я со флотом под выстрелами оной прошёл близ самого берега и, отрезав его от берега, будучи на ветре, спешил атаковать. Неприятель, устрашённый нечаянным приходом нашего флота, проиграв ветер, отрубил якоря, лёг на паруса, и, будучи в замешательстве, некоторые корабли при довольно крепком ветре сошлись между собою и на двух тот же час оказалось повреждение... Флот неприятельский состоял в числе осьмнадцати больших кораблей..., десяти больших линейных фрегатов, семи малых и многочисленных разного сорта мелкими судами....
Передовые наши корабли, бывшие за мною, "Александр", "Предтеча" и "Фёдор Стратилат", исполняя моё повеление, спустились от ветра, окружили передовых бегущих неприятельских кораблей и с великой живостью производили по них и вдоль всего флота беспрерыный огонь, а между тем корабль "Рождество Христово", спустясь за корму "Фёдора Стратилата", спешил приблизиться к бегущему в средину флота кораблю Саит-Али*, дабы его не отпустить, и производил сильный огонь по оному и вдоль всего неприятельского флота. который от последующей за передовыми всей нашей линии был весьма разбит, замешен и стеснён так. что неприятельские корабли сами себя друг друга били своими выстрелами. Наш же флот всею линиею передовыми и задними кораблями совсем его окружил и производил с такою отличной живостию жестокий огонь, что...принудил укрываться многие корабли один за другова, и флот неприятельский при начале ночной темноты был совершенно уже разбит до крайности..., а наш флот, сомкнув дистанцию, гнал и беспрерывным огнём бил его носовыми пушками...
... По рапортам командующих оказалось во время бою убитых на всём флоте унтер-офицеров 1, рядовых 16, раненых капитан-лейтенант Ганзер, лейтенант Головачев, штурман прапорщичьего ранга Жмухин, унтер-офицеров 2, рядовых 23, всего 28 человек...
Адмирал Ушаков: Документы: В 2 т. — М., 1952. — Т.1. — С. 511-518