Зачем нынешней украинской интеллигенции нужно лизоблюдство в ситуации все еще остающейся свободы выбора?


Вечная проблема взаимоотношений интеллигенции и власти на советском и постсоветском пространстве состояла в том, что эти два слоя ненавидели друг друга и безмерно нуждались друг в друге. Власти, по большей части совершенно безмозглой, были нужны «духовные лидеры», чтобы как-то «цивилизовать» ее и закамуфлировать ее зоологическое нутро. Интеллигенция при всей ненависти и боязни власти чувствовала к ней какое-то мазохистское влечение, желание быть изнасилованной, и в этом проявилась ее женская природа. Такие отношения особенно ярко проявились при Сталине, идеальном садисте и насильнике. Пастернак ненавидел его, но и был заворожен мощью построенной им системы. Мандельштам еще больше ненавидел диктатора, но после известных строк «Мы живем, под собою не чуя страны» не менее искренне написал «Оду Сталину».

Так что этот сценарий более или менее понятен, и о нем достаточно много написано (в том числе и автором этих строк). Но вот когда я увидел возрождение некоторых его черт при режиме Януковича, когда представители интеллигенции с привычным энтузиазмом проявили верноподданические чувства по отношению к самой мерзкой власти, которая когда-либо была в Украине, возникли вопросы: «Зачем нынешней украинской интеллигенции нужно лизоблюдство перед этим человеком в ситуации все еще остающейся свободы выбора? Зачем этим людям, завоевавшим определенное реноме, покрывать свое имя несмываемым позором? Зачем им лизать сапоги полуграмотному типу, которые топчут не только права и свободы украинцев, но и саму Украину»? Вопросов было много, и главный из них состоял в том, что толкает этих «властителей дум» на такие поступки: «Только страх? Желание иметь чисто материальную выгоду или что-то еще, иррациональное и непонятное, родовая память холуев перед власть предержащими»?

 Я хотел написать об этом тогда, когда смотрел беседы Виталия Коротича с Януковичем в тот момент, когда в стране начинались политические репрессии. А благостный Коротич расспрашивал диктатора о реформах и демократии и с улыбкой на устах слушал переворачивание словесных глыб, которые паталогически не могли оформиться в какую-либо внятную мысль. Я не понимал, чего может бояться и чего может хотеть в отношениях с Властью этот успешный, ни от кого не зависящий и «упакованный» культурный деятель в возрасте, когда люди уже подводят итоги сделанного за всю жизнь?  Я смотрел на его уставшее лицо в рамке телевизора и подумал, насколько пародийно в этом контексте духовно порнографического телешоу может выглядеть известная фраза «Время собирать камни». Наверное, мания общаться с «венценосными особами» пересилила в этом писателе здравый смысл и элементарную моральную брезгливость.

Я хотел написать об этом тогда, когда  4 августа 2011 года, то есть, буквально за день до ареста Юлии Тимошенко, появилось еще одно свидетельство возрождения советских (в принципе сталинских) практик использования властью интеллигенции – феномен «подписанства». Тогда группа украинских культурных деятелей опять же таки под руководством Виталия Коротича подписала благодарственное письмо Януковичу за его реформы, в котором подписанты просили его быть твердым в проведении линии борьбы с коррупцией. Я тогда также задавал себе аналогичный вопрос: «Ну, положим, с Коротичем все ясно, это уже патология. Но что нужно 90-летнему Патону, чего ему бояться и что просить? Что нужно «демократу» Танюку или поэту-политтехнологу Владимиру Цибулько, чтобы так запачкаться»? (Последний, правда, оправдывался, что он подписывал не тот текст, который оказался «на выходе», но решительного опровержения своей подписи от него не дождались).

Я хотел написать об этом, когда прочел интервью с Семеном Глузманом, диссидентом и правозащитником, который не боялся советской системы, а с режимом Януковича предпочитает «открытое сотрудничество». По идее, такой человек с обостренным нюхом на политические репрессии, должен был бы не только не «сотрудничать» с представителями этой власти, но обязан был бы побрезговать даже руку подать тем, кто восстанавливает самые отвратительные черты смолоду ненавистного для него режима. А ведь его авторитет мог серьезно подкрепить позиции тех, кто хочет бороться с этим режимом. Но он этого почему-то не сделал, ссылаясь на какие то «рациональные обоснования» своего выбора. И для меня это также было загадкой. (Хотя, возможно, здесь сыграло свою роль его неприятие Юлии Тимошенко. Не знаю, но для личности такого масштаба причина мелковата).  

Однако я решил все-таки написать об этом тогда, когда ровно через год после акта «подписанства» Анна Герман как воспитательница детского садика свезла группу из отечественных «светильников разума» в крымское имение Властелина, где по традиции его партии, их «развели как котят» в буквальном смысле слова. В числе главных фигур и объектов этого «разводилова» был полудиссидент, полуконформист, полубунтарь, полусоглашатель, классик украинской литературы Иван Драч, который вместе с покойным Ступкой вышел из Общественного гуманитарного совета при президенте 4 июля этого года в знак протеста против «языкового закона», принятого регионалами. Что же изменилось после этой встречи в сознании семидесятипятилетнего мэтра, когда закон все-таки был подписан несмотря на всю комедию, которая была поставлена при его посильном участии? А свершилось почти что чудо. После соприкосновения с носителем власти, которая мечтает стать абсолютной, вместо гневного протеста из уст Героя Украины вдруг полилась пропагандистская галиматья о том, какая плохая Верховная Рада и какой хороший Виктор Федорович Янукович. (Хотя, чем он собственно хороший, понять весьма сложно. Ведь не колеблясь подписал закон, который по его собственным словам, «раскалывает украинское общества».  И эти посиделки с духовными лидерами нации оказались очередным мыльным пузырем).

Понять, почему умудренный жизнью человек повторяет штамп о «плохих боярах и хорошем царе» очень сложно. Верит ли он сам в этот бред сказать еще сложнее. Впрочем, привожу радостные впечатления Драча, который после встречи с Януковичем прозрел и понял, что украинскому языку теперь уже ничего не угрожает и решил поделиться этим открытием с украинскими СМИ: «Тот вал, который идет из Верховной Рады, -- кому то надо было стать против него. Единственный, кто может стать против этого – это Президент Янукович. Впервые обеспокоенность относительно украинского языка входит в какое-то нормальное рабочее русло». Вчитайтесь, стиль то каков! Так и вспоминается классическая фраза: «Какой матерый человечище!».   А если честно, то подобная кострубатая фраза достойна не классика украинской литературы, а моего соседа-алкологолика. Подумайте, куда «обеспокоенность» может «войти», это ведь стилистически безграмотная фраза! Это просто абракадабра, которую не только нельзя помыслить, но произнести как следует. Язык не поворачивается. Не говоря уже о мерзости пропагандистского тезиса о заботе власти в виде Януковича и Азарова о дальнейшей судьбе украинского языка. Это просто интеллектуальная блевотина какая-то.


Что можно сказать обо всех этих демаршах интеллигентского сервилизма? Отчасти согласен с О.Забужко в том, что современная нам интеллигенция в виде некоторых ее титулованных представителей - это "клоака". Отчасти потому, что писательница применяет эту характеристику буквально ко всем своим коллегам, которые подписывают письма во имя чего-то и проводит знак равенства между теми, кто подписал письмо в защиту Ю.Тимошенко, и теми, кто воспел "хвалу и славу Рулевому". А разница есть, и она огромна. Разница между группой "1 декабря", писателем Ю.Андруховичем и насквозь проституированными людьми, которые сами себя возвели в ранг "духовных аятолл", но которые не в состоянии создать ни полноценный культурный продукт, ни преподать пример морали. Они в состоянии воспроизводить только пустоты, и эта глубинная духовная импотентность и позволяет считать все их потуги чистым "драчиловом", которое можно предложить как имя нарицательное для интеллигентского коллаборационизма.


.Алексей Шевченко