крест и радуга

Смотрю я на это всё, что вокруг, и дивлюсь тому, как это всё прекрасно; кажется, что тут не было ни Хонеккера, ни Гитлера, ни Вильгельма, ни Бисмарка, и даже святой Бонифаций не подрубал никакого дуба: Германия как будто бы одномоментно переметнулась из дремучей дикости язычников, славивших Донара и Вотана, на кромсающее время остриё современности, как перемётывается с одного листа на другой значение функции, когда аргумент проходит через точку ветвления. Впрочем, это всё, вероятно, от провинциальности: Бремен разными своими гранями напоминает мне Хвалынск или Выксу, а центр его и вовсе похож на какие-то кавказские расселины. В других местах, наверное, всё иначе, но я там не был и в ближайшие годы не побываю.

Да и вообще нету никакой Германии, это всё сон, тоненькая плёночка бесконечной коразмерности над тем, что существует на самом деле, с чем придётся столкнуться уже послезавтра. Нет и никогда не было всех этих острых крыш цвета сине-зелёных солей меди, этих газонов, на которых растут грибы, клевера и маргариток, протягивающих лапки Солнцу, разрезающему своими лучами волнистую границу дубовых листочков. Есть только расходящийся антрацитовыми волнами чёрный от своей бессмысленной, исступлённой злобы, бесконечно самоподобный мандельбротовский маразм, каждая частица которого столь же омерзительна и погана, как и весь он: есть только шлагбаумы над велосипедными дорожками, забитыми припаркованными машинами, только майоры полиции, ворующие полотенца на пять миллионов рублей, студенты, дающие преподавателю в качестве взятки шуруповёрт, отцы, меняющие пол ради избавления от алиментов; это -- фундаментально, это -- вечно, это -- стабильно.

И всё же никак не может эта чернота перемолоть тоненькой, как красная линия, которая (впрочем, самою же собой, но важен сам факт) была уже разима down the lane -- а, значит, не так-то и сильна -- плёночки. Колышется чернота, рассупониваясь, и только кипит в бессильной злобе, не в силах, как заговорённая, и коснуться плёночки-то. Значит, есть, есть она, есть плёночка! Истинно говорят: реальный мир -- это нелепая попытка скрыться от компьютерных игр и интернета. Так и будет всегда, и никто не знает, кто кого победит, как никто не знает, подымет ли полюс функции Дирака вослед за собою окружающий его океан нулей, или нильпотентно-разлиянное море утащит птицу-скворца бесконечность в свою пучину. Худо было бы верить, что всё останется при своих, остаётся только молиться, что выйдет кривая Гаусса, и полетит, взмахивая крылами, как скат, в неизвестные закаты. Выйдет, выйдет Гаусс, истинно вам говорю, полетит он! Всё в руках Господних. Ждём.

Current Mood: tired
Current Music: Михаил Щербаков -- L'homme à la moto