крест и радуга

Я загоняю в тебя свой интегрирующий множитель, слышишь? как дребезжат твои ручонки, как хрупко нависает показатель степени над аргументом твоего синуса. Дай я тебя поцелую, дай, не отстраняйся. Аааах, ты беременна полным дифференциалом. Что ж, духом кровавой пентаграммы и светом святого Риккати я изгоняю из тебя демона! Риккати недаром проектировал плотину в Венеции, чтобы её прорвало и стена полных дифференциалов с грохотом обвалилась на город, заливая подвалы и вынося обломки гробов из-под земли, и несла их до самого Петербурга, а на них, уцепившись обеими руками, содрогаясь от промозглого холода и мыслях о подводных чудовищах, плыл Антоний Римлянин в Господин Великий Новгород, в Крестцы, в Большое Опочивалово, и останавливался на невских берегах и окаменевал. А с того камня Пётр Алексеевич смотрел на позиции шведов, и видел Мануила Сведенборга, а Ларса Альфорса-то во чреве его мозга и не увидел. Пожалеешь ты об этом, пожалеешь, солдатня ты, Пётр Алексеевич! Как поймает он тебя, Альфорс, и потащит в сетке квазиконформных отображений через всю Маркизову лужу, за Кронштадт, за Суоменлинну, за Голландию, эх ты дровосек ты недотёпа, в самую Папуа-Новую Гвинею, где торчит другая Новая Голландия, не та твоя, что в Питере; и будешь ты вечно смотреть, как Миклухо-Маклай учит аборигенов украинскому языку, и как терпит разгром императорский японский флот от американского. Пусть тебе снится, как коммодор Мэтью Перри открывает Японию, как Джордж Дьюи приходит на Филиппины, спи. И ты заснёшь. А в Италии Риман умирал, и его захватывали в сетку Альфорс и дух Зиновия Рождественского, и он просил жену благословить своих детей. Риккати не поехал в Петербург, он тоже остался с детьми и с женой, а в Питер поехал Блюментрост, а Ловиц поехал в Гурьев, а д`Отрош в Тобольск. И все будут смотреть, как Венера проходит по диску Солнца, как вспучивается лимфотическая бородавка её атмосферы, и Пугачёв повесит Ловица наблюдать течение светил небесных, а сын его выживет и бежит со склянкой спирта в руках в Петербург. Чёрт тебя дери, зачем все дороги приходят в Петербург?! лучше бы они приходили в Гурьев. Фил Эванс пролетал над Гурьевом и над Астраханью, над этой пустой страной, где города основывали ярославские купцы и из Новгорода на Сарай шли ушкуйники; а Эванс летел в Петербург, и в Петербурге он станет морским офицером, и придумает гамбит Эванса и азбуку Морзе, а Сэмюэля Морзе зовут так же, как Марстена Морса. А лучше бы он над Венецией летел, над дамбой Риккати и застывшем в своём расцветании XVIII веке, веке Эйлера и Ловица, Рихмана и д`Отроша, Сведенборга и Вашингтона. Вот ты и кончил, и разрешился от своей маленькой беременности полным дифференциалом, и никакие интегрирующие множители тебе не нужны. Спи спокойно.

Current Mood: calm
Current Music: Jesper Kyd -- Flight Over Venice 1