Народный гнев
Кукуня Степанович тихонько достал с шифоньера новые ботинки и на цыпочках, чтобы не разбудить жену, стал прокрадываться в коридор. Он уже дошел до двери, уже согнулся буквой Г, чтобы нежно, с любовью зашнуровать обнову, которую купила ему на День рождения его жена Шура, как вдруг сзади услышал ее тяжелые шаги.

От досады он так и замер в позе буквы Г, соображая, как оправдаться.

Шура решительно подошла и легко ткнула толстым коленом в согбенную фигуру Кукуни Степановича, от чего он чуть не упал. Так как эта поза очень неустойчивая. Хочется посоветовать всем читателям, если не хотите упасть, никогда не вставайте в позу буквы Г, если перед вами нет какой-нибудь твердой основы, вроде стены или дерева.

Перед Кукуней Степановичем твердой основы не оказалось, и он был вынужден выставить вперед руки и опереться на них. То есть, он оказался на классических четвереньках.

Шура включила в коридоре свет и… началось то, чего очень не любил Кукуня Степанович:

- Та-а-а-ак, старый хрен, ты это куда вырядился?

Вообще-то по паспорту он был Николай. Но с детства все его звали Кукуней. Так уж повелось. И как бы он не скрывал это детское прозвище на работе, или в какой кампании, почему-то все быстро узнавали, что он Кукуня.

- Да я, да я… - кряхтел на четвереньках, извинительно заглядывая снизу Шуре в заспанные глаза, Кукуня Степанович.

- Чего «ты»? Чего «ты»? А? Я спрашиваю – куда собрался, козел?

Кукуня Степанович судорожно думал, чего бы сказать. Но Шура нагрянула так неожиданно, что он растерялся.

-Та-а-а-ак, а чего это ты новые ботинки украл? – протрубила Шура и еще раз пихнула его коленом. – Ты чего ботинки украл!

Чтобы не упасть, Кукуне Степановичу пришлось сделать пару шагов руками и подволочить ногами в незашнурованных ботинках.

Это было самое страшное. Шура шутить не любит. Она треснула кулаком его по спине:

- А ну, снимай ботинки, шакал вонючий!

Кукуня Степанович изловчился, и прямо в этой позе снял ботинки и даже протянул их Шуре.

- Да я, это… Холодно там. А у нас День народного гнева.

- У кого это «у вас»? Опять Петька-поэт придумал?

- Не Петка, а Петр Иванович. Его при советской власти в заводской газете печатали.

- Я те дам День гнева! Я тебе такой День гнева устрою! Я тебе Год гнева устрою! – ревела Шура, трепля Кукуню Степановича за шкирку так, что он потерял-таки равновесие и упал на коврик перед дверью.

- А это у тебя что?! – удивилась Шура, увидев приклеенный скотчем на груди Кукуни Степановича плакат «Власть, трепещи! Не уйдешь от народного гнева!» - Что это у тебя, а?

Шура сорвала плакат и стала хлестать им по мордасам Кукуни Степановича. Он робко прикрывался рукой и с заискивающей улыбкой пытался объяснить:

- Мы попротестовать… (шлеп!) немного… (шлеп!) у мэрии… (шлеп!) пикет у нас… (шлеп!) Петр Иванович санкцию получил… (шлеп!) на десять человек…(шлеп!) а активистов только восемь… (шлеп!)

- Так ты еще и активист, хрыч пердучий! – завершила избиение звонкой затрещиной Шура. Она открыла дверь и вышвырнула босого Кукуню Степановича из квартиры и закрыла за ним дверь.

Он сел на ступеньки и задумался. Что теперь делать? Как протестовать без ботинок?

В это время дверь опять открылась и в него полетели старые ботинки, потом потрепанный картонный плакат и Шурин плевок.

Дверь закрылась. Кукуня Степанович обулся, утер плакатом с пальто плевок и пошел выражать народный гнев кровавому режиму.