Святая эпидемия 1
И из дыма вышла саранча на землю, и дана была ей власть, какую имеют земные скорпионы. И сказано было ей, чтобы не делала вреда траве земной, и никакой зелени, и никакому дереву, а только одним людям, которые не имеют печати Божией на челах своих.

Откровение Иоанна

СВЯТАЯ ЭПИДЕМИЯ

Неожиданно мощно и торжественно ударили первые аккорды царского гимна «Боже, царя храни!» в исполнении хора духовной академии. Это Ромка в шутку проинсталлировал его в городской телефон. Сидевшая у постели матери Светка вздрогнула и закрутила головой: где трубка? Кто последний раз звонил? Опять не положили на место!

Мама приподнялась на локтях:
– Это папа! Телефон, наверное, на подоконнике в большой комнате. Я там разговаривала с Илюшиной мамой. Когда они с Ромкой уходили, я в окно смотрела. Я сейчас принесу.
– Что ты, что ты! – возмутилась Светка – лежи, я сбегаю!

Она легко вскочила и выбежала из родительской спальни. Их отец полторы недели назад был мобилизован в санитарное ополчение. Он звонил иногда, когда была связь с Подмосковьем, куда его определили по какой-то счастливой случайности. Остальные мужчины находились на санитарных работах в самой Москве. Но в Москве было очень трудно, тут была большая смертность ополченцев. А за городом – гораздо лучше. Природа, как-никак…



Светка подбежала к окну, раздвинула плотные шторы и взяла телефон.
– Алло!
В трубке послышался незнакомый мужской голос.
– Участковый, лейтенант Мухин беспокоит.
– Какой Мухин? У нас Самохвалов участковый.
– Выбыл Самохвалов, теперь Мухин, Сергей Алексеевич – коротко представился он. – Это сорок вторая квартира?
– Да, сорок вторая…– растерялась Светка.
– К вам бригаду направлять?
– Нет, нет! Не направляйте! У нас все нормально!
– Самочувствие – как? Все здоровы?
Светка замялась, но быстро оправилась:
– Да, да! Все здоровы, все на месте!
– А почему так нерешительно? Вы – кто?
– Я – Света Васильева.
– А мать дома?
– Дома…
– Дайте ей трубку.

Светка обернулась, чтобы отнести телефон маме, но та, оказывается, уже стояла за ее спиной, укутанная одеялом. Светка, зажав микрофон, строго зашептала:
– Ты чего вскочила? Тебя новый участковый спрашивает!
Мама махнула рукой, взяла трубку и как можно более бодрым голосом сказала:
– Алло, здравствуйте! Да… да… Ирина Николаевна… да, очень приятно... Все нормально, Сергей Алексеевич, держимся, соблюдаем карантин. Продукты есть. Да…
Участковый в трубке поинтересовался:
– У вас еще Роман Васильев проживает. С ним можно поговорить?

Ромка часа три назад убежал со своим другом Илюхой кормить собаку, спрятанную на даче, недалеко от города. Чрезвычайным указом Мэра все домашние животные подлежали усыплению, но Илюха спрятал своего Валдая и наврал, что он вывезен в Тульскую область еще весной. Это было серьезным нарушением. За контакт с животными строго карали выселением в санитарную зону. А оттуда мало кто возвращался.

Мама растерялась… Участковый настойчиво продолжал:
– Роман Васильев дома? Он может говорить?
– Вы знаете, его нет дома. Он ушел.
– Куда ушел? Для него карантин не существует?
– Да… вы понимаете… – замямлила мама.
– Он жив?
– Жив, конечно, жив!
– Он болен?
– Говорю же вам: нет, не болен! Он ушел. Разве вы не понимаете, что трудно удержать мальчишку дома целый месяц?
– Нет, не понимаю. Высылаю к вам бригаду для проверки. До свидания.
– Подождите, подождите! – взмолилась мама. Но опустила руку с телефоном.
– Что? – с ужасом в глазах спросила Светка.
– Он бросил трубку…


Конец июля. Уже полтора месяца в Москве стояла невыносимая жара. Даже несмотря на то, что в последние три недели по неумолимому расписанию каждый день около пяти часов вечера в абсолютно безоблачном небе появлялись исполинские черные тучи, которые расстреливали город толстыми жгутами молний и заливали океаном теплой воды.

Город почти не убирали, поэтому скопившийся мусор наглухо забил уличные стоки. Во время ливней мутные потоки воды заполняли тоннели до потолка, забивая их горами автомобилей. Вода неслась с возвышенностей в низины бурными реками, смывая по пути мусорные баки, торговые палатки, брошенный транспорт и сваливала все это кучами на перекрестках.

После каждого дождя в плотной испарине, висящей над столицей, со всех сторон со страшным ревом в нее входили колонны танков. Они пробивали завалы на основных магистралях, разворачивая детские площадки и скверы, растаскивали во дворы искореженные груды металла и пластика, которые еще недавно были троллейбусами, трамваями, машинами и магазинами.

Вслед за ними на улицах появлялись тысячи неуклюжих людей, в прорезиненных защитных костюмах. Они отовсюду выносили трупы и грузили их на грузовики.

Через два часа напряженной работы во всех районах начинали выть сирены. Это значило, что любой технике необходимо было освободить проспекты и шоссе, чтобы пропустить санитарные колонны.

Вслед за белым танком с красными крестами на башне и бортах, выползали вереницы автобусов и машин с людьми. Затем шли самосвалы, накрытые брезентами, из-под которых торчали человеческие тела.

Эпидемия. Год второй…