непоротое: к деньгам в системе русских ценностей
Сделаем теперь небольшое отступление и рассмотрим один любопытнейший психологический механизм, которые имеет отношение более к современному западному восприятию денег, чем к русскому.



Возьмем обычного западного обывателя. Чтобы придать ему хоть какие-то личные черты (а у западного обывателя их вопиющий недостаток), сделаем его тридцати с небольшим лет и совершенно лысым. Как шар. Он работает в каком-нибудь месте, включает с утра комьютер, перемещает из папки в папку какие-то файлы, говорит с менеджером, улыбается, хлебает кофе с утра, - в общем человек этот ничего не производит, но он постоянно занят чем-то. При том, что никаких результатов своей работы он не видит, да их попросту и нет, шарик продолжает упорно делать свое "дело". На чем же он держится? Что заставляет его катиться вперед, когда настоящей цели никакой в его жизни нет? Вспомним теперь, что он лыс и добавим еще одну черту, довольно типичную для западного обывателя: он тайно, сладко и безнадежно самовлюблен. Он обожает и ненавидит себя одновременно, и прежде всего покоя не дает ему его лысина. Именно она, разрастаясь от висков и с макушки, не давала ему спать десять последних лет, она, как ужасное пятно, затмевала и отравляла всю его жизнь, блестела в лунном свете во снах и сверкала наяву, когда он выходил летом на улицу. Человек отдал бы все, чтобы нарастить обратно хоть какие-нибудь жиденькие волоски, но это невозможно.

И вот тут-то и происходит любопытнейшая вещь. Человек этот начинает зарабатывать деньги с тем же упоением, с каким наращивал бы свою потерянную шевелюру. Ему нравится сам процесс. Очередная зарплата оседает на его счету, и он буквально телом ощущает, как доллары и центы накапливаются, растут и множаться у него в банке. Это возможно и это заменяет ему мечту его взрослой жизни - запустить руку в нечесаные, густые и разлохмаченые волосы.

Теперь оставим этого лысого и поставим на его место человека катастрофически маленького роста, а потом на его место - с плохими глазами, на его место - страдающего полнотелостью. Все эти обычные человеческие недостатки в западном обществе непомерно тяжелы психологически, потому что о них не говорят, но по ним судят о людях. Отношение к этим житейским недостаткам на Западе напоминает детское, когда ученики сидят в классе при строгой училке и делают вид, что учатся, на самом же деле про себя, едва сдерживая гаденький смех, думают об Н., "который... ну вы сами понимаете". Вот такое ровно давление и несут на себе западные люди, которые хоть чем-то отличаются от стандартного обывателя. Для каждого из этих людей выходом всей их жизненной энергии, устремлений, заметим, не таких уж и плохих изначально, становится накопление денег. Деньги заменяют для них то, чего они не могут.

Этот небольшой и возможно упрощенный психологический этюд помогает понять одно из фундаментальных свойств денег на Западе: их универсальность.