деньги в русской системе ценностей: уничтожение внутренних таможен как шаг к централизации власти
Что же означала отмена внутренних таможен в русской системе ценностей?..

Вот что пишет на эту тему Сергей Соловьев:

Так произошло одно из важнейших явлений в русской жизни. Русская земля была давно собрана, но внутренние таможни разрывали ее на множество отдельных стран; уничтожением внутренних таможен Елисаветою заканчивалось дело, начатое Иваном Калитою.
СС23-3

Пишет, надо отметить, в петербургский период русской истории, не зная еще, чем он закончится. Мы имеем преимущество во времени: за нами стоят полтора века русской истории, которые Соловьев не увидел. Уничтожение внутренних таможен, таким образом, видется нам с другой точки, под другим углом. Если Соловьеву процесс централизации власти, в том числе и финансовой, казался несомненным благом, то нам трудно с ним согласиться в такой оценке. И вот почему. При Николае I и Александре II Россия продолжала наращивать силу, и поэтому централизация казалась -и была на деле- благом. Ведь она, при национальной власти, отвечала национальным интересам. Можно сколько угодно спорить о том, хороша ли была монархия дома Романовых для России и правильно ли понимало правящее сословие национальные интересы, но достаточно сравнить этот период с последовавшей денационализацией власти, продолжающейся и по сей день, чтобы расставить в этом вопросе все точки над "i". С этой точки зрения оказывается, что централизация власти, и отмена внутренних таможен в том числе, создавали такую систему, которую оказалось легко прибрать к рукам открытым врагам русских.

Теперь сделаем вывод. Он касается сборщиков податей или, говоря современным языком, чиновников. Речь идет о тех, кто берет взятки, вставляет палки в колеса, о тех, кого ненавидили в России всегда и везде. Ведь это их должности упразднили по предложению П.И. Шувалова. Им пришлось сойти с насиженных мести и выпустить из рук верный источник доходов. Вот этот вывод: при рассмотрении длительных исторических промежутков чиновничество выступает как сила, сдерживающая монополизацию власти государством и таким образом замедляющая процесс денационализации.

Отмена внутренних таможен означала то, что денежные потоки, до той поры подконтрольные местным властям, целиком перешли в руки центральной власти. Такое перераспределение средств было шагом к созданию той системы, которую оказалось впоследствии легко расшатать и захватить. Подчеркнем здесь, что если бы внутренние таможни оставались в той или иной форме, русская государственность оказалась бы прочнее, ибо легко подкупить, очернить или попросту убить императорского фаворита, забравшего себе в руки львиную долю финансов, но невозможно то же проделать с тысячами и тысячами чиновников, каждого из которых связывают теснейшие связи с людьми на местах.

Если Иван Калита и вообще первые московские князья боролись с центробежными силами в русском мире, то к царстованию Елизаветы эти силы были полностью подавлены и находили выражение только в исходе населения из Российской империи в Польшу. Маятник прошел через центр, пропустил зону золотого сечения и, благодаря насилию Петра над старой Россией, круто забрал в сторону тотально централизованного государства.

Таким образом мы пришли к противоположному выводу в сравнение с тем, что приводит Соловьев. Излишняя централизация таможенных сборов в длительной перспективе несомненное зло, как часть государства-монополиста власти она выиграла России несколько десятилетей военной славы, составила несметные богатства нескольким родам знати, но обошлась стране революцией, ужасом послереволюционного геноцида, до сих пор дорого обходится нам и неизвестно еще во что встанет окончательно. Такова на деле оказывается цена сильного централизованного государства.

Следует оговориться, что та или иная форма централизации, видимо, была России необходима, иначе она бы не справилась с угрозой натиска с Запада. При всем при этом, в целом справившись с этой внешней угрозой, страна утратила органичность исторического развития, что на деле оказывается страшнее военных неудач.