Под словами "сверхтрудное делание" я разумел молитву, очевидно.
Молиться - очень трудно. Это кажется совершенно нелепым утверждением, но тем не менее это так. Поверьте.
Сошлюсь еще на мнение знаменитого путешественника Федора Конюхова:
Когда моя яхта перевернулась, я понял, что нет на земном шаре более тяжелой работы, чем молиться Господу Богу, именно молиться.
Когда к полюсу идешь, тащишь за собой 135 килограмм груза, всё время вверх, два месяца, при минус 50 градусах, преодолевая встречный ветер, то думаешь: на земном шаре ни у кого не может быть такой тяжёлой работы, как тащить это. А когда меня перевернуло, и я читал молитвы, то понял, что вот это и есть самая тяжёлая работа. И только через нее мне открылся Господь.

А вот зачем это нужно? Для укрепления духовного, для утешения, одним словом для единения с Богом.

И монахи не занимаются самоистязанием. Совсем нет. Монахи несут радость, не замечали?
Вы ведь в Питере живете? Вот съездите как-нибудь в Покрово-Тервенический монастырь (в деревне Тервеничи Лодейнопольского района; если будет желание найдете легко) и сможете убедиться сами.

Александр.