Friday, August 7th, 2009

Time	Event
9:23a	Чужеземцы про Украину "Гiмназична читанка" В. Сичинского под таким названием занимает достойное место в новомодной украинской истории. Компилятивный сей труд впервые вышел в свет в 1938 во Львове и неоднократно переиздавался то немецкими оккупационными властями, то украинскими диаспорными националистами. Время, место и обстоятельства появления книжки вполне понятно определяют ее содержание - это надерганные из разных авторов отрывки, тенденциозно подобранные и восхваляющие украинскую нацию как лучшую среди славян. Изнанка этой морали понятна: многие отрывки из источников XIV-XV веков повествует на об Украине, поскольку ее тогда не было, а о России, которую называют "Московщиной" и рисуют в самых мрачных тонах - и пьяницы эти москали, и грубияны, и грязнули, и вообще не такие как украинцы, а вот украинцы - это о-го-го, самые просвещенные, самые храбрые и т.п. Не хотелось бы обращать внимание на это новое переиздание старых басен, если бы не одно обстоятельство: труд Сичинского в настоящее время возведен на высшую ступень науки - он входит в список обязательной литературы при сдаче кандидатских экзаменов по истории Украины - на право защиты диссертации кандидата исторических наук. И это серьезно. Поскольку Сичинский возведен в такой ранг, автор взял на себя смелость предложить альтернативную точку зрения. Ведь для установления объективной истины необходимо выслушать обе стороны. Итак, что же писали ИНОЗЕМЦЫ ПРО УКРАИНЦЕВ Амброзио Контарини "Посольство в Персию". 1483. «Наконец приехали в Луцк, где и остановились до 24 дня марта с некоторой опасностью, ибо все жители по поводу свадьбы понапивались и легко могли нас обидеть. Тут вообще не пьют вина, но употребляют напиток, сделанный из меда, который значительно крепче вина... Киев переполнен хлебом и всякого рода мясом. Жители обычно проводят время утром до 3 часа за делами, а потом идут в шинки, где остаются до самой ночи и нередко, напившись, начинают драку». Сигизмунд Герберштейн "Записки о Московии". 1549. “Ближе всего к Московии Литва. Я имею в виду здесь не одну собственно Литву, но и прилегающие к ней страны, которые разумеются под общим именем Литвы (Великое княжество Литовское). Она тянется длинной полосой от города Черкассы, расположенного у Борисфена (Днепра) до самой Ливонии. Живущие по Борисфену черкасы - русские. В наше время над ними начальствовал Евстахий Дашкевич... Ниже Черкасс нет никаких христианских поселений. На 7 миль выше по Борисфену встретим город Канев, в 18 милях, от которого находится Киев... От людей, достойных доверия, я слышал, будто девочки там редко сохраняют целомудрие после семилетнего возраста. Причины тому приводились разные, но ни одна из них меня не удовлетворяет, купцам позволяется злоупотреблять девушками, но нельзя увозить их." Гийом Левассер де Боплан "Описание Украины". 1651. “Они исповедуют греческую веру, которую по своему называют русской, очень чтят праздники и придерживаются постов, которые состоят в отказе от мяса. Они настолько упрямы в соблюдении этой формальности, что убеждают себя, будто спасение души зависит от перемены еды. Зато, я думаю, навряд ли какой другой народ в мире давал бы себе столько воли в пьянстве, ибо они, не успев протрезветь, сразу начинают лечиться тем, от чего пострадали… Они невероятно влюблены в свободу и поэтому так склонны к бунтам против местных вельмож, поэтому редко проходит 7-8 лет без того, чтобы они не бунтовали и не поднимались против них. Кроме того, это люди вероломные, предательские, коварные, которым можно доверять только хорошо поразмыслив… Где более всего они проявляют доблесть, так это сражаясь в таборе под прикрытием возов, обороняя это укрепление. Они неплохи также на море, но верхом на конях они не лучшие воины. Я сам видел, как 200 польских всадников обратили в бегство 2000 их лучших воинов... Когда избранный ими старший отказывается от поста, отказываясь неумением, отсутствием опыта или пожилым возрастом, это ему не помогает. Отвечают лишь, что он действительно не заслужил этой чести и тут же убивают его как какого-то предателя, хотя сами при этом поступают предательски, как вы и помните, наверно, что я рассказывал раньше, говоря о их обычаях и обычных предательствах... В набегах на татар они всегда теряют до 2/3 своих людей, редко когда случается, чтоб вернулась половина, зато привозят богатые трофеи. Вот чем живут козаки и такие у них доходы, ибо если говорить о работе, то они не знают другого, как только пить и гулять с товарищами после возвращения". Я.К. Гильдебрандт "Путешествие шведского посольства в Украину и Турцию". 1668. "Их женщины тоже отважны, выпивают славно, заглядывают в чарку, а работать велят мужам. Одежда их зимою длинный кожух, а, кроме того, вокруг нижней части тела красная запаска, которую они очень сильно затягивают так, что сильно выступают формы тела... Их язык немного грубей польского". Бернард О´Коннор "История Польши". 1698. "Жители Украины, которых называют козаками, занимаются пиратством на Евксинском (Черном) море, а поляки используют их против неверных. Не подлежит сомнению, что народ этот частично сложился из бродяг, которые прятались здесь от правосудия, занимаясь охотой и рыболовством и, в конце концов, перешли к пиратству и разбою... Жители Украины - неутомимы, отчаянны и храбры, но одновременно горькие пьяницы, ненадежные друзья и опасные враги. Обычные их занятия - охота и рыболовство. Они равнодушны к изучению военного искусства, но широко известны изготовлением селитры... Религия их греческая. Некоторые из козаков настолько благочестивы, что отказываются, есть в пост даже хлеб. Женщины в этой стране так часто искушают мужчин, что это стало обычным делом и не воспринимается как бесчестие… Язык козаков это диалект польского, который является славянским языком". Шведский офицер Вейге, пообщавшись с мазепинцами в 1709, сообщает в своем дневнике: "И мужчины и женщины ходят в сапогах и очень любят водку, даже знатные женщины не стыдятся выпить на ярмарке несколько мерок. Поэтому, не диво, что они имеют большую охоту к любовным приключениям... Запорожцы за стенами или зарослями, как и другие казаки, достаточно хороши, так же, как и в случае погони, когда враг уже разбит, однако в тесный бой на вольном поле они не вступают... ибо их стрельба идет слишком слабо и огонь они дают без всякого порядка". П.А.Румянцев "О усмотренных в Малой Руси недостатках". 1760-е годы. “Эта небольшая частица людей инако не отзывается, что они из всего света отличные люди и что нет их сильнее, нет их храбрее, нет их умнее, и нигде нет ничего хорошего, ничего полезного, ничего прямо свободного, что им годиться могло и все что у них есть - то лучше всего... люди, ослепленные любовью к своей землице". А.И.Ригельман "Летописное повествование о Малой России". 1786. «Они прежние свои храбрости забыли или паче храбрость оную в бунтовское и разбойное свирепство обратили, ибо и у себя самих непрестанные делали смущения междуусобием и часто себя убивали, отчего кошевые, и войсковая старшина в великом всегда страхе были... Они не иным чем тогда время пробавляли как непрестанным костырством и пьянством и безрассудными меж собою драками. Где б только услышал шум и крик обычной: "Бей его!" все с дубьем туда бегут и бьют биемого, не распрося за что того бьют... Кои ж в оные старшины избирались, те не смели отказываться понеже часто случалось, что такого почитали за изменника, которого иногда за то отрицание и смерти предавали равно ж и в случае несчастья против неприятеля или иной ошибки». Неизвестный автор "Замечания до Малой Руси принадлежащие" 1790-е годы. «Нигде и никакой народ к сочинению ябед и к продолжению тяжеб, часто пустых и неосновательных так не склонен и не жаден как малороссийский. Малороссия в добронравии, в просвещении, в общежитии, в хозяйстве, в торговле, в рукоделии и во всем благоустройстве от всех прочих губерний отстала и во всем их хуже». Шарль Франсуа Массон "Секретные воспоминания о России". 1804. "Козаки не имеют ничего общего с русскими, разве что греческую религию и испорченый язык... Козаки это кочевники, чабаны, вояки, грабители. Русские - оседлые, хлеборобы, лавочники, поэтому естественно менее воинственны и большие жулики в торговле. Козаки жестоки и кровавы, но только в пылу боя, русские же от природы хладнокровно-беспощадны и суровы". Карл Владислав Запп "Путешествие по Галицкой земле". 1844. "Во Львове по-русски говорят мало, а интеллигенты-русины говорят по-польски. Народ заброшенный, покинутый, отданый моральному унижению и неправедному рабству... Отсюда происходит у простого русина тот сепаратизм и недоверие к каждому, кто отличается от него хотя бы одеждой". ----------------------- (2000 год) (Comment on this)
1:25p	К 75-летию ПЕРАЦКИЙ И МНОГИЕ ДРУГИЕ Памяти львовского историка-антинационалиста д.и.н. В.И.Масловского, убитого неизвестными в 1999 г 75 лет назад, 15 июня 1934 в Варшаве был убит министр внутренних дел Польши полковник Бронислав Перацкий. У этих выстрелов была своя преамбула. После окончания гражданской войны в России (ныне именуемой «національно-визвольними змаганнями») эмиграционная волна выбросила за рубеж множество бывших военных, не приспособленных к мирному труду и обуянных жаждой реванша. Именно из этих кадров в сентябре 1920 в Праге была сколочена Украинская Войсковая Организация. Название её, ничтоже сумняшеся, слизали у Польской ВО, организованной пилсудчиками несколько ранее для борьбы за независимость Третьей Речи Посполитой. Аналогичные программные цели выдвигала и УВО, но вот методы… Как верно заметил В.К.Винниченко, «Підходячи до всіх явищ життя з погляду своєї професії, отаманщина вносила й у нову свою діяльність (політику) мілітарний спосіб думання й мілітарні методи… Отамани пренаївно гадали, що можна мілітарним способом примусити українізуватися». Бессменным главой УВО стал Евген Коновалец, бывший то ли фельдфебель, то ли прапорщик австрийской армии, произведенный Петлюрой в чин полковника и командира Сечевого корпуса, а его бессменным замом (еще с сечевых времен) - такой же полковник А. Мельник (будущий преемник). Вооруженная борьба в мирное время неизбежно превращается в террор. Уже 25 сентября 1921 боевик УВО С.Фесак стрелял в «начальника польского государства» Юзефа Пилсудского. Он промазал, но бурная реакция польской полиции вынудила Коновальца бежать за границу, как выяснилось, навсегда. Перед выборами 1922 года, 16 октября боевики УВО снова отличились, убив в Каменце известного украинского поэта и общественного деятеля, кандидата в депутаты сейма Сидора Твердохлеба, выступавшего за мирное сосуществование с польскими властями. Борьба требовала денег и в 1923, после «Збора комендантов» в Гданьске, Коновалец от имени УВО предложил услуги разведкам Литвы и Германии. За антипольский шпионаж полковнику Коновальцу платили: начальник немецкой контрразведки полковник Гемпш – по 900 марок в месяц (позже эта сумма выросла до 7000 марок) и начальник штаба литовских стрелков капитан Клемайтис – по 2000 долларов ежеквартально, не считая разовых выплат (это задокументировано в дневнике руководителя «розвідочного реферату» УВО О.Думина). Как выяснилось недавно, принципиальность Коновальца была не очень высока: одновременно он пытался выпросить денежную помощь даже у большевистского правительства УССР. В протоколах Политбюро ЦК КП (б) У сохранилась запись от 7 апреля 1924: «Предложение Коновальца и других (Гр. Петрушевича) о их субсидировании отклонить». Однако, шпионская деятельность УВО-ОУН-УПА – тема для отдельного разговора. 15 сентября 1924 во время визита президента Польши С.Войцеховского во Львов боевик УВО Теофил Ольшанской бросил в него гранату (позже он получил политическое убежище в Германии). 19 октября 1926 боевики Роман Шухевич и Богдан Пидгайный убили во Львове школьного куратора Яна Собинского (исполнителям удалось скрыться). В 1929 УВО, впитав в себя ряд мелких групп, переименовалась в Организацию Украинских Националистов. «Вождем» остался Коновалец. Террористическая деятельность активизировалась польской «пацификацией» 1930 года (усмирение украинского движения полицией). В том же году боевики ОУН Зенон Пеленский и Богдан Кравцив у местечка Бибрка на Львовщине напали на почтовую карету, убили охранника и похитили 26000 злотых. 30 июля 1931 аналогичный налет на почтовый дилижанс произошел у Перемышля. Было похищено 50000 злотых, убит охранник Юзеф Чипчинский, но один из группы нападавших – Василь Цебеняк – был арестован жандармами. Остальным (Владимир Терешко, Роман и Юзеф Кучаки) удалось бежать через Чехословакию в Германию. Одновременно произошел налет на «Банк Людовый» в Бориславе (украдено 20000 злотых). Полицейский следователь Букса, ведший это дело, был застрелен 24 августа. 28 августа 1931 ОУНовцы Василь Билас и Дмитро Данилишин прямо в униатском монастыре Трускавца застрелили депутата польского сейма Тадеуша Голувко. 1932 год: 22 марта Юрко Березинский убил комиссара Львовской полиции Емельяна Чеховского (украинца по национальности), а 30 ноября группа боевиков учинила налет на почту в Городке (Львовщина). Было убито двое охранников, но и нападавшие понесли потери: Березинского подстрелили свои же, а Билас и Данилишин попались в руки полиции, были осуждены и повешены в Львовской Цитадели 23 декабря. 21 октября 1933 ОУНовец Мыкола Лемык открыл стрельбу в консульстве СССР во Львове, убил секретаря Андрея Майлова и ранил курьера Джугая. За это преступление антисоветски настроенный польский суд вознаградил Лемыка всего 6-летним заключением. Правда, «соратники» из ОУН оказались покруче: несмотря на «героический» ореол, в октябре 1941 они сами грохнули Лемыка во время бандеровско-мельниковской усобицы. 1934 стал пиком террористической деятельности ОУН. К тому времени связи с немецкими спецслужбами окрепли настолько, что Берлинская штаб-квартира организации, осевшая здесь еще в 1923, специальным приказом Р.Дильса была включена в штат гестапо на правах особого отдела с полным материально-финансовым обеспечением. Деньги надо было отрабатывать. В начале года ОУН «размялась» на коммунистах: был произведен ряд нападений на членов КПЗУ – 14 января в селе Болеховцы Станиславского воеводства, 14 февраля в с.Опошецы и 9 апреля в Стебнике Львовского воеводства. Новый краевой проводник ОУН С.Бандера воспринимал террор как универсальный способ борьбы. Может, поэтому в данной области ОУН перещеголяла и народовольцев ХІХ века, и эсеров начала ХХ в. «Возврата назад для нас нет, потому что все мосты за собой мы сожгли», - писал 22-летний функционер в партийном листке «Сурма». Резкое правение и фашизация национального движения проявились в обострении террора. Студент Яков Бачинский заинтересовался деятельностью ОУН с целью вступления. Но Бандера воспринял это, как происки польской полиции, и в мае 1934 по его приказу студента пырнули отравленным ножом. Он выжил, но через два месяца коллеги-студенты из ОУН Роман Семкив и Евген Кочмарский дострелили Бачинского из того самого пистолета «Гишпан». Директор Львовской украинской гимназии профессор Иван Бабий запретил ОУНовцам заниматься здесь своей пропагандой, опасаясь репрессий польских властей, и в августе того же года был убит. Типография Яськива во Львове напечатала непонравившуюся Бандере либеральную брошюру – взоpвана. Подложили бомбы в редакции львовских газет «Праця» и «Сила». И, наконец, апогей – 15 июня. Была пятница и министр Перацкий закрыл совещание, не дождавшись, когда часы пробьют три. Шофер С.Витульский послушно отвез его в кофейню на улицу Фоксаль, №3, привычно отметив, что пан министр снова без охраны. Обыкновенный летний день патриархальной Варшавы не предвещал ничего необычного. Министр прошелся по улице и стал подниматься в кофейню. Никто не обратил внимания на высокого сутулого юношу в длинном плаще, который, внезапно ускорив шаг, приблизился к Перацкому и… всадил ему в спину три заряда из «Гишпана» Первым очнулся швейцар Юзеф Зайонц, завопив: «Министра Перацкого убили!» Услышав крики, сутулый бросился бежать. За ним бросились Зайонц и администратор Адам Давда. Швейцар из соседнего японского посольства Ф.Вывроцкий кинулся наперерез, но убегавший киллер выстрелом отогнал его. Не смог перехватить бегущего и полицейский постовой с улицы Коперника Стась Багинский. Проходивший мимо подпоручик В.Обрембский решительно выхватил револьвер и пальнул два раза. Мимо! В ответ сутулый прострелил ему правую руку, принудив отступить. Улица Щиглёва внезапно кончилась, беглец метнулся влево на лестницу и… исчез. Шум вокруг этого теракта поднялся невероятный. Официальные соболезнования фактическому диктатору Польши Ю.Пилсудскому поступили от лидеров всех украинских партий и даже от митрополита Шептицкого. Полиция сначала привычно схватилась за «коммунистическую» версию, начав тягать в участки членов КПЗУ, но очень скоро на первый план выступили ОУНовцы. Осуществив теракт, Бандера фактически ослушался приказа «вождя» Коновальца, который после заключения 26.1.1934 польско-германского пакта требовал «прекратить все революционные действия». Может, неслучайно на этот раз польские власти оказались необычайно оперативными. Поляки закатили Германии дипломатический демарш, немцы вызвали «на ковер» Коновальца, тот оправдывался, что «краевой проводник» совершенно неуправляем. Сам Бандера был арестован еще 14 июня по подозрению в покушении на Бачинского. Затем взяли М.Лебедя (фактически сдан немцами), Р.Мигаля, Я.Стецько, Р.Шухевича… Правда, непосредственный исполнитель Гриць Матейко успел смыться в Чехословакию. Пик стал началом конца – провод ОУН в «крае» (Галичине) был разгромлен. 17 июня вышел указ о создании концлагеря в Березе Картузской, впоследствии обретшего печальную известность (через него прошло 10000 человек). А на Варшавском процессе в конце 1935 один из подсудимых – Иван Малюца – вдруг заговорил. В свое время он получил приказ ликвидировать Р.Мигаля за невыход на связь с Бандерой, но не выполнил его. Тогда боевики ОУН убили сотрудницу и подругу Малюцы Марию Ковалюк. Это стало «последней каплей, которая переполнила чашу моего терпения… ОУН это организация, которая признает только индивидуальный террор. Её методы и тактика загнали нас в угол без выхода. Террор ОУН создал о нас такое мнение среди общественности, что практически сделало невозможным создание независимой украинской державы… ОУН не есть, никогда не была и не будет полезной народу Украины… ОУН есть наследница УВО, которая не признавала ничего, кроме террора», - говорил Малюца. Бандера во время суда неоднократно устраивал истерики и удалялся из зала. Увы, но патриархальная Польша и на этот раз ограничилась полумерами: Бандера получил пожизненное заключение (спасла вовремя подоспевшая амнистия в связи со смертью Пилсудского), а отсидел 5 лет; Я.Стецько – 5 лет (отсидел 2); Р.Шухевич – 4 года (отсидел 2). Возможно, спасли германские связи, ведь польские газеты еще в 1931 писали о встречах «вождя» ОУН Коновальца с «фюрером» НСДАП Гитлером, ныне правящим рейхсканцлером. Террор временно поутих, во всяком случае, министров больше не убивали. Так, в сентябре 1936 отрезали голову известному антифашистскому деятелю Михаилу Белецкому в с.Дверцы на Львовщине да разогнали сельский сход в Нагуевичах. А потом началась Вторая мировая. ОУНовцы в крае под шумок в сентябре-октябре 1939 попытались устроить кое-где резню еврейского и польского населения, но эти шалости были быстро пресечены НКВД, хотя отдельные террористические вылазки были и позже: во второй половине 1940 года на Тернопольщине было убито 30 колхозных активистов, 7 июля кинули гранату во Львовском кинотеатре (погибло 26 человек), 3 августа боевка ОУН пыталась у Равы-Русской прорваться через границу, к друзьям в немецкую зону оккупации. Повеселей было за рубежом. Освободившийся из тюрьмы Бандера немедленно учинил раскол. Образовались ОУН (б) и ОУН (м), которые, как пауки в банке, начали истреблять друг друга. По воспоминаниям бывших ОУНовцев Ивана Бысаги и Михаила Бабяка, в усобице первых месяцев были перебиты около 400 мельниковцев и более 200 бандеровцев. Было это в немецкой зоне окупации, в Кракове. Особенно широко «процесс пошел» уже в годы Великой Отечественной, когда трупы стало очень удобно списывать на «ворогів нації». Омeлян Сеник, Мыкола Сциборский, Степан Козий, Осип и Владимир Пришляки, Ярослав и Владимир Барановские, Роман Сушко, Утьо Соколовский, Ростислав Волошин, Матвей Токарь, И.Шубский, М.Лемык… всех не перечислишь. Суммируя итоги резни, член Центрального Провода Зиновий Кныш назвал цифру «около 4000 рядовых членов и бойцов. Ответственность за смерти этих людей лежит на С.Бандере». «Внешний террор» становился массовым. Общеизвестен факт резни Львовской интеллигенции в июле 1941: здесь ОУНовцы из сформированных немцами спецбатальонов SS «Роланд» и «Нахтигаль» под командованием Е.Побигущего и Р.Шухевича истребили около 7000 человек, в том числе множество известнейших деятелей культуры. Их жертвами стали академики К.Бартель, И.Соловий, А.Цешинский, профессора Я.Грек, Т.Островский, В.Стожек, В.Новицкий, В.Круковский, С.Пилят, писатели Т.Бой-Желеньский, Г.Груская (с тремя сыновьями), доктора Г.Гилярович, Р.Лонгшамо де Бере и многие, многие другие. Так же общеизвестна террористическая деятельность украинской полиции в годы оккупации. Зверства отрядов ОУН-УПА продолжались и после войны. Не будем повторять известные факты массового террора – об этом много писали Ярослав Галан, Владимир Мельничук, Юстин Омельчук, Тарас Мигаль, Клим Дмитрук и другие. Рубили руки, душили удавками, пробивали головы молотком, жгли, топили. Не зря, когда бандеровцы сколотили очередную квазидержавную организацию – Украинскую Главную Вызвольную Раду (УГВР), в народе тут же придумали аббревиатуре новую расшифровку: Убивай! Грабь! Вешай! Режь! Убили писателя Ярослава Галана. Убили генерала Н.Ватутина, командующего фронтом, освободившим Киев. Убили Миколу Франко, племянника знаменитого писателя. Убили еще одного польского министра Кароля Сверчевского. Убивали священников, перешедших из унии в православие (Гавриил Костельник, Николай Бобыляк, Евгений Король). А сколько покрошили своих же – из отрядов ОУН (м), УНРА (Бульбы), НВРО! Только по официальным данным, за 5 послевоенных лет жертвами террора ОУН-УПА стало свыше 30000 мирных граждан (учителей, врачей, колхозников) и 25000 военнослужащих (солдат, пограничников, милиционеров). К сему надо приплюсовать еще 60-80 000 поляков (по подсчетам В.Масловского), вырезанных в ходе этнических чисток (помните, в прошлом году справляли юбилей «Волынской резни»?) А общее число жертв – кто знает? Во всяком случае, в 1990 в Открытом письме к сейму Общества жертв украинских националистов (Вроцлав) указывалось, что в 1940-е годы от рук ОУНовцев погибло до 500 000 человек – поляков, евреев, украинцев, и этим преступлениям нет срока давности. Скорпион в конце концов сожрал самого себя: с февраля 1944 по июль 1946 было убито 111346, арестовано 250990 и пришло с повинной 114880 ОУНовцев. К началу 1950-х националистичес-кое подполье в СССР перестало существовать. Междоусобная резня продолжалась и за рубежом: в лагерях «перемещенных лиц», вплоть до начала 1960-х. Тем более и повод был – в 1948 ОУН раскололась еще раз и стало их три («Два украинца – три гетмана !»). Но это уже совсем другая история. «Вот так родился дьявол в украинской политической действительности. Повитухой была ему немецкая дефензива, кумом – амбициозная гордость и бунтовское непослушание. Сколько он беды натворил на Украине, сколько слез и крови пролил – не списать на воловьей шкуре. Все это занотировано на скрижалях мартирологии украинского народа и предстанет когда-то перед судом истории» (Б.Михайлюк. Бунт Бандеры. Мюнхен, 1950. С.95). (1 Comment | Comment on this)

<< Previous Day

2009/08/07 [Calendar]

Next Day >>