Monday, October 8th, 2012

Time	Event
7:35a	Продолжение покаяний: Л.Павлишин Бывший ОУНовец Лука Павлишин умер в 1987 году. Спустя 23 года (в 2010) во Львове были изданы его мемуары «На грані двох світів», которые «записал и подготовил к печати» свидомый литератор Василь Щеглюк. Однако нижеприведенного документа там наверняка нет. Я ПРИЄДНУЮСЬ ДО СЛІВ В.КУКА З інтересом познайомився я з зверненням В.Кука до Лебедя, Стецька, Ленкавського та інших верховодів закордонних емігрантських організацій українських націоналістів. Він розкрив перед всією українською громадськістю антинародну діяльність оунівців і закликав їх до припинення злочинної роботи, скерованої проти українського народу. Я повністю погоджуюсь з його думкою і приєднуюсь до всього, що сказав Кук. Я також закликаю своїх бувших колег по націоналістичному підпіллю, що знаходяться тепер за кордоном, припинити брудну і безцільну боротьбу з своїм рідним народом. Тим, хто не знає мене, хочу розповісти коротенько про себе. Я, Павлишин Лука Степанович, народився в 1907 році в селі Тяпче, Болехівського району, Станіславської області, в сім'ї селянина. В 1937 році вступив в ОУН. Був військовим референтом і членом трьох краєвих «Проводів» ОУН (Краківського, «заходу» і «сходу»), а також організатором і командиром військових з'єднань УНС «захід» і УПА — «схід». Перебуваючи в місцях покарання за свою активну діяльність в ОУН, ворожу українському народові, я багато передумав про те, куди веде шлях націоналіста і взагалі про діяльність ОУН. Багато про це доводилось розмовляти із своїми друзями по ув'язненню. І ось, аналізуючи свою колишню націоналістичну діяльність, я прийшов до твердого переконання, що вона була скерована проти інтересів українського народу, що вся діяльність ОУН — реакційна і глибоко антинародна. Хоч, повторюю, раніше я сліпо вірив в ідеї націоналізму і ніяких суперечок з власною совістю відносно доцільності своєї діяльності в організації українських націоналістів у мене не було. Що ж допомогло мені зрозуміти, що це був невірний шлях, який веде тільки до зради і злочинів проти своїх рідних братів? Знайомство з радянським життям, з сучасною радянською літературою, розповіді рідних, розмова з незнайомими людьми, переконали мене, що на Україні відбувається велике культурне і економічне зростання, що весь український народ впевнено йде за своєю радянською владою, яка дала йому все те, чого не міг дати ні цар, ні Петлюра, ні якісь інші скоропадські націоналістичні проводи. Після звільнення з ув'язнення я на власні очі переконався, що український народ живе щасливим і заможним життям. Крім того, я мав можливість робити порівняння. Адже будучи довголітнім членом ОУН, я бачив зблизька діяльність ОУН і поступово міг переконатись, що вона була глибоко антинародна. На власному досвіді я переконався, що українські люди ненавидять націоналістів. В 1941 році я був учасником «Північної походної групи ОУН» і пройшов майже все правобережжя України, багато розмовляв з населенням. На Київщині, Житомирщині, Вінниччині населення ганьбило українських націоналістів, справедливо вважаючи їй холуями фашистів. Найкращим свідченням їх ставлення до націоналістів є те, що, незважаючи на великі зусилля пропаганди, ОУН так і не вдалося там завербувати майже жодних послідовників до лав націоналістів. Про це я знаю добре, бо, будучи в 1941 — 1942 роках окружним провідником десяти районів (з осередком у Василькові), я на протязі шести місяців із кількома помічниками так і не зміг завербувати жодного члена. Такої ж думки про оунівців і населення Західної України, про що я також наочно переконався з власного досвіду. Керівники УВО, ОУН і УПА були не борцями за щастя українського народу, як вони афішували себе, а справжніми авантюристами, кар'єристами і агентами чужоземних розвідок. Вони використовували ОУН як філіал західних розвідок, який постачав нових шпигунів, провокаторів і вбивць проти своєї батьківщини. Під час другої світової війни керівники ОУН фактично поставили цю організацію на службу фашистам, хоч офіційно декларували про те, що ведуть боротьбу «за самостійну Україну». Мені особисто відомо з розмови з Олексою Гасиним (замісник Шухевича), що він за наказом Бандери їздив в 1940 році в Берлін, де вів переговори з фельдмаршалом Браухічем про створення українських військових формувань для боротьби з радянською владою. Член центрального «Проводу» ОУН Ріхард Ярий також за наказом Проводу ОУН організував у Відні із українських націоналістів полк «Роланд», який було відправлено на східний фронт. Так було сформовано Шухевичем і батальйон «Нахтігаль». Звірства і масові вбивства радянських людей на Львівщині і Білорусії, які провадив цей батальйон, тепер добре відомі усьому світові. Про безпосередній зв'язок націоналістичних військових формувань з фашистами яскраво свідчить і справа Оберлендера. За наказом бандерівського «Проводу», який тоді очолював Лебідь, ОУН прийняла активну участь у формуванні СС-дивізії «Галичина», яка брала участь в боях проти радянської армії. Степан Новицький, який прийняв після мене посаду краєвого референта ОУН «заходу», займався вербовкою людей в цю дивізію. Мені відомо також, що в 1943—44 роках у Ровенській області головнокомандуючий УПА «Північ» Клячківський – «Клнм Савур» договорився з командуючим Німецького фронту «Прип'ять—Дністер» генералом СС і поліції Пріцманом про спільні дії УПА і гітлерівської армії. Більшість керівників ОУН, як мельниківці, так і бандерівці, відкрито служили в гітлерівській розвідці і поліції. Наприклад, члени центрального «Проводу» ОУН Сеник і Сцнборськнй, колишні резиденти німецької розвідки в США і Канаді, в 1941 році в званні полковників служили в гестапо в місті Житомирі. Там же служив і Федак, також член центрального «Проводу» ОУН. Відомий український націоналіст Омельяновнч-Павленко організував і командував карательним поліційським полком у місті Вінниці. Цей полк брав активну участь у боях проти радянських партизанів у Вінницькій області і Білорусії. Оунівці Орлик і Біда, що були керівниками київської поліції, займалися відкритим грабуванням і насильством над радянськими громадянами. І все це чинили вони — так звані «поборники неньки-України», коли їх ноги топтали її землю! Брехні, провокації, кар'єризм, продаж своїх однодумців ворогам — оце дорога вожаків ОУН на протязі всієї її історії. ОУН принесла незліченні нещастя українському народові. Внаслідок жорстокого, нічим не виправданого терору в Західній Україні в 1946—48 роках загинуло багато найкращих синів і дочок українського народу, який став на шлях свого відродження. Я з жахом згадую про всі ті звірства, що творили націоналісти над своїми ж братами і сестрами, над українцями. Тільки в Болехівському районі на протязі 1947 року було повішено сотні радянських громадян і лише в невеличкому рідному мені селі Тяпче від рук оунівців загинуло багато ні в чому невинних людей. В Пустомитівському районі Львівської області їми був по-звірячи замучений священик Дорик лише за те, що в одній із своїх проповідей повчав, що людей убивати гріх. Тепер я твердо переконаний у великій правді, яку принесла українському народу радянська влада. Вона допомогла йому з'єднати одвічно українські землі і створити дійсно суверенну могутню державу. І український народ повністю цю владу підтримує, тому що це його, народна влада. І ніхто: ні оунівська, ні інша подібна їй націоналістична організація не може мати нічого спільного з народом і приречена на загибель. Тепер всім ясно, і хочеться вірити, що ясно і верховодам націоналістів, що українські націоналісти — це покидьки історії. Вже саме слово «оунівець» стало огидним і презирливим. Сьогодні мені гірко згадувати про те, що довгі роки я був на неправильному шляху, що замість користі приносив шкоду своєму народові і вклонявся фальшивим ідолам. На закінчення я ще раз звертаюсь до своїх бувших однодумців, що знаходяться тепер за кордоном: уважно прислухайтесь до слів Кука, Матвієйка, до моїх слів. Мені знову хочеться повторити те, що писав вам Василь Кук: «Не зв'язуйтесь з ніякою діяльністю проти свого народу, не дозволяйте себе далі обманювати і використовувати в чужих для вас самих і вашого народу інтересах». Л. ПАВЛИШИН. («Вісті з України» № 31, квітень 1961) Еще одно выступление Павлишина см. http://yadocent.livejournal.com/50964.html (Comment on this)
7:37a	Образцы галицкого языка Газета "Вперед" от 27.09.1921. "Заговір на Пілсудського у Львові. В неділю 25 вересня о 9 годині вечора в хвилині, коли начальник польської держави Пілсудський по обіді в міській ратуші в товаристві львівського воєводи Грабовського сів у авто, з товпи в напрямі авта впали три постріли. Начальник Пілсудський вийшов зовсім ціло, натомісць воєвода Грабовський зістав ранений... Виконавець замаху називається Стефан Федак (син д-ра Стефана Федака, директора "Дністра"), числить 21 літ життя. Його арештовано. Всі компетентні влади ведуть енергійне слідство в цілі усталення всіх подробиць". Журнал УВО "Сурма" №1-2 за 1930 "Вже по кількох тижнях помер наглою смертю... Микола Величковський. І тим разом приложила тут своїх рук УВО. Польські лікарі ствердили смерть наслідком отруї, яку найшли у внутренностях; лише, розуміється, не ствердили, завдяки кому вона там дісталася. Признаємося до того вчинку". Газета "Діло" от 1.09.1931 «Дня 29 серпня о год. 7.30 вечора вбито в Трускавці посла Тадея Голуфка, заступника голови клюбу ББ (беспартийный блок). Голуфко від двох тижнів перебував у Трускавці і мешкав у віллі СС. Васіліянок. Там на відпустці він конферував з особами дипломатичного й урядового світів... В суботу після 7 години Голуфко пішов до своєї кімнати, поклався в ліжко й почав читати книжку. За яких 5 хвилин тихенько відчинилися двері: у кімнату ввійшло двоє молодих людей. Прискочили до ліжка. Один з них вистрілив тричі до Голуфка з револьвера, другий пробив його кинджалом у лівий бік грудей... Голуфко зразу згинув... Вбивники втекли тією дорогою, якою прийшли... Їх шукає поліція з Трускавця, Борислава й Дрогобича». Коммуникат ПАТ от 1.12.1932: «Дня 30 листопада о 17 годинi 8 замаскованих бандитів перевели грабунковий напад на поштову контору в Городку Ягайлонському... Бандити засипали персонал револьверовими кулями, пробуючи зрабувати каси. Завдяки геройській поставі персоналу напад відперли. В висліді стрілянини одного з бандитів убили, другий – важко поранений – небавом помер”. „Львів. Вчора 30 листопада, заалярмований подією в Городку, пішов на стежу комендант станиці Коят з поліцистом Слугоцким. На станції Глинна-Наварія стрінув двох підозрілих людців, яких завізвав вилегітимизуватися (это мое любимое место. Попробуйте выговорить сие словосочетание хотя бы по слогам). В тому моменті ті два людці засипали поліцистів кулями. В висліді комендант станиці загинув на місті, а Слугоцкі дістав постріл у живіт” Журнал «Сурма» №2-1933 «Для ідеї ОУН пішов стріляти Лемик представників Москви, бо та ідея не знає іншого говоріння з ворогами. Терор треба відпирати терором». Из выступления в суде Ивана Малюцы (1935) "Коли я вступав в цю організацію, то гадав, що вона поведе нас правильною дорогою до створення самостійної України. Але скоро переконався, що ОУН – це організація, котра визнає тільки індивідуальний терор. Її методи і тактика загнали нас у куток без виходу. Тортури ОУН створили про нас таку думку серед громадськості, що практично унеможливило створення вільної української держави… ОУН не є, ніколи не була і не буде корисною народові України… Вона, тобто ОУН, є спадкоємницею української військової організації, котра не визнавала нічого, крім терору". (Comment on this)
7:39a	Еще раз о "Молодой гвардии" История «Молодой гвардии» - бесспорно, одна из наиболее мифологизированных страниц нашего прошлого. Хотя миф – это не всегда неправда. Нередко это упрощенная версия правды, удобная для восприятия. Совокупность штампов: «свои – чужие», «листовки», «подвиг», «предательство», «шурф», «бессмертие». Штампы подменяют собой живых людей, обедняют и обесценивают их историю. Вероятно, поэтому вокруг «Молодой гвардии» такое количество спекуляций, домыслов, споров, сомнений. А между тем есть источники информации, способные во многих случаях расставить в этих спорах точки над «і». Это архивные документы. В архиве Управления СБУ в Луганской области хранится значительный массив документальных материалов, касающихся деятельности «Молодой гвардии», в том числе, самые ранние из дошедших до нас и датируемые 20-ми числами февраля 1943 года. Речь идет о материалах расследования преступлений палачей и предателей «Молодой гвардии», задержанных органами НКВД буквально сразу же после ухода немцев из Краснодона. В протоколах допросов этих лиц может быть и нет особых сенсаций, но они способны развеять многие домыслы. Например, сомнения некоторых наших современников относительно того, существовала ли в принципе эта организация. Оказывается, существовала. По крайней мере, для представителей немецких спецорганов и оккупационных властей это была именно реальная антифашистская организация, а не шайка хулиганов. Начало расследования Краснодон был освобожден от фашистских захватчиков 14 февраля 1943 года, а уже 16 февраля НКВД начал аресты лиц, причастных к гибели подпольной организации. В том, что это произошло так быстро, ничего удивительного нет: советские органы госбезопасности заблаговременно готовились к работе на территориях, освобождаемых от фашистов и к этому времени уже успели наработать алгоритм действий, позволявший очень оперативно выявлять агентуру и официальных сотрудников разведывательных, контрразведывательных и карательных органов противника, изучать их деятельность, задерживать активных коллаборационистов. С этой целью создавались оперативные группы по обслуживанию районов, оккупированных противником. Группы размещались вблизи закрепленных территорий и к моменту их освобождения накапливали оперативные материалы (главным образом за счет показаний советских граждан, переходивших через линию фронта, а также оперативных источников, действовавших на оккупированной территории), которые впоследствии использовались в практической работе. Группы вступали в освобожденные районы с передовыми частями Красной Армии и немедленно разворачивали работу. Так, в Ворошиловграде оперативная группа из 42 человек под руководством заместителя начальника УНКВД В.А.Короба приступила к работе уже на следующий же день после освобождения. Что творили гитлеровцы на оккупированных территориях к началу 1943 года, было хорошо известно. Но и на этом фоне произошедшее в Краснодоне обращало на себя внимание в силу массовости и жестокости расправы над местной молодежью. Отсюда – особая скрупулезность расследования. Розыск и задержание нацистских преступников, участвовавших в этих кровавых событиях, продолжался и во время и после войны. Например, Вальтер Айхгорн, который в 1942-1943 гг. в составе жандармской группы непосредственно участвовал в карательных акциях и убийствах членов «Молодой гвардии» и других участников антифашистского Сопротивления на Ворошиловградщине, был разыскан в Тюрингии (Германия), где работал... на кукольной фабрике. Аналогичным образом разыскали и задержали в Германии Эрнста-Эмиля Ренатуса - музыканта, в прошлом - начальника немецкой окружной жандармерии в г. Краснодоне. Их и других нацистских преступников, участвовавших в разгроме краснодонского подполья, судили в Москве. Протоколы допросов этих лиц до сих пор хранятся в архивах. Их монотонные диалоги со следователями – это тоже рассказ о краснодонских событиях 70-летней давности. Но с непривычной точки зрения - от лица палачей. Что и придает достоверность этому рассказу – палачей трудно упрекнуть в желании создать «героический миф» о «Молодой гвардии». Вот выдержки из некоторых протоколов. Я выполнял эти директивы» Из показаний Айхгорна (9.ІІІ.1949 г.): «Находясь еще в Магдебурге, перед отправкой на оккупированную советскую территорию, мы получили ряд инструкций по поводу наведения «нового порядка» на Востоке, в которой говорилось, что жандармы должны видеть в каждом советском гражданине партизана-коммуниста, и поэтому со всей хладнокровностью каждый из нас обязан истреблять мирных советских граждан как своих противников». Из показаний Ренатуса (VII.1949 г.): Прибыв в июле 1942 года в составе жандармской команды в город Сталино, я участвовал на совещании офицеров «жандармерии ейнзатцкомандо»... На этом совещании начальник команды подполковник Ганцог дал нам указание в первую очередь заняться арестами коммунистов, евреев и советских активистов. При этом Ганцог подчеркнул, что для ареста этих лиц совершенно не требуется наличие каких-либо действий против немцев. Тогда же Ганцог разъяснил, что все коммунисты и советские активисты должны быть уничтожены и только в виде исключения заключены в концентрационные лагеря. Будучи назначенным начальником немецкой жандармерии в гор. Краснодоне, я выполнял эти директивы…» «Артес Лина (переводчица. – Ю.Е.) мне рассказывала, что Зонс и Соликовский пытают арестованных. Особенно любил мучить арестованных Зонс (шеф жандармов. – Ю.Е.). Для него представляло большое удовольствие после обеда вызывать арестованных и подвергать их истязаниям. Зонс мне говорил, что только пытками он приводит арестованных к признанию. Артес Лина просила меня освободить ее от работы в жандармерии из-за того, что она не может присутствовать при избиениях арестованных». Гибель 32 краснодонских горняков В сентябре 1942 года Краснодон был потрясен расправой оккупантов над более чем 30-ю коммунистами, которые в основном являлись горняками местных шахт. Именно шок от происшедшего подтолкнул многих молодых людей стать членами антифашистского подполья. В 1947 г. на допросах в МГБ Ренатус сообщил следствию, что по его заданию начальник Краснодонской полиции Соликовксий выявил коммунистов, комсомольцев и других неблагонадежных для немцев лиц. Из показаний Ренатуса (12.ХІ.1947 г.): «Получив список 32-х местных коммунистов, я вызвал к себе Соликовского и Стаценкова, которые подтвердили мне, что все эти лица являются активными сторонниками Советской власти. Для меня это было вполне достаточно, чтобы расстрелять этих людей. 28-го сентября 1942 года я приказал Соликовскому уничтожить арестованных коммунистов, не ограничивая при этом его в способах уничтожения. На следующий день Соликовский доложил мне, что мой приказ выполнен». Из показаний полицейского Лукьянова (11.ХІ.1947 г.): «Первый раз я участвовал в массовой казни советских патриотов в конце сентября 1942 года в Краснодонском городском парке… Ночью в Краснодонскую полицию на автомашинах приехала группа немецких жандармов во главе с офицером Козак. После непродолжительной беседы Козак с Соликовским и Орловым по заранее составленному списку полицейские стали выводить арестованных из камер. Всего было отобрано более 30 человек, главным образом, коммунистов… Объявив арестованным, что их перевозят в Ворошиловград, вывели их из здания полиции и погнали в Краснодонский городской парк. По прибытии в парк арестованных связали за руки по пять человек и ввели в яму, служившую ранее убежищем от налетов немецкой авиации и там расстреляли. … Некоторые из расстрелянных были еще живы, в связи с чем оставшиеся с нами жандармы стали пристреливать тех, которые еще подавали признаки жизни. Однако это занятие жандармам скоро надоело, и они приказали закопать жертвы, среди которых были еще живые…». Краснодонское подполье и его разгром О деятельности «Молодой гвардии» в материалах уголовных дел сказано не так уж много. Гораздо больше – о ее гибели. Да и много ли успела сделать организация, просуществовавшая всего несколько месяцев, в которую входили почти дети? Смонтировали и установили 4 радиоприемника. Выпустили и распространили несколько сотен листовок. В ночь с 6 на 7 ноября 1942 года вывесили в Краснодоне красные флаги. Собрали немалый арсенал – по некоторым данным, до 15 автоматов и 30 винтовок, свыше 13 тыс. патронов и 10 пистолетов (оружие было собрано на «складе» «Молодой гвардии» в городской бане). Планировали наладить связь с действующими партизанскими отрядами и постепенно вооружать организацию, чтобы с наступлением весны уйти в леса для партизанской борьбы с фашистами. В ночь с 5 на 6 декабря устроили пожар на немецкой бирже труда. В принципе, эти документы - о другом. Они о палачах и предателях. Началом краха молодежного подполья стала кража новогодних подарков для солдат из немецкой машины в ночь с 30 на 31 декабря 1943 г. Из показаний Кулешова – старшего следователя Краснодонской полиции, написанных им собственноручно (20.ІІ.1943 г. и 7.ІІІ.1943 г.): «31 декабря или 1 января меня и Соликовского вызвал к себе начальник жандармерии и потребовал найти виновных. Затем Соликовский вызвал всех работников полиции, поставил перед ними задачу любыми путями найти виновников. Сам он пошел по ресторанам, а часть работников полиции пошли на базар. Соликовский обнаружил у хозяина ресторана 5 пачек сигарет, которые он купил у одной женщины. Женщину попытались найти, но ничего не вышло. Захарову, зам. начальника полиции, удалось выйти на след воров через одного мальчика. Были арестованы зав. клуба им. Горького Мошков, зав. струнным кружком Третьякевич и ряд других. В результате обысков была обнаружена часть похищенного…» Тут и вспомнили о доносе, который поступил в полицию несколько ранее, но по каким-то причинам не был удостоен серьезного внимания. Из показаний Кулешова: «24 или 25 декабря 1942 года я зашел в кабинет коменданта района Краснодонского, он же начальник полиции этого района, Соликовского Василия Александровича, где увидел у него на столе заявление, адресованное на имя начальника шахты №1 бис «Сорокино» Жукова от Почепцова Геннадия Прокофьевича. Ниже привожу дословный текст заявления: «Начальнику шахты №1 бис г-ну Жукову от гр-на Почепцова Геннадия Прокофьевича заявление Г-н Жуков, в г. Краснодоне организована подпольная комсомольская организация «Молодая гвардия», в которую я вошел активным ея членом. Прошу вас в свободное время зайти ко мне на квартиру и я подробно расскажу вам об этой организации и ея членах. Мой адрес: ул. Чкалова, дом 12 вход № 1, квартира Громова Д.Г. 20.ХІІ.1942 г. Почепцов». …Во время допроса Почепцова Геннадия последний выдал всю Первомайскую организацию во главе с ее руководителем Поповым Анатолием». «В полиции был такой порядок, что раньше всего арестованного приводили к Соликовскому, он приводил его в сознание, и велел следователю допросить. Почепцова вызвали в полицию. Он рассказал, что действительно состоит членом подпольной молодежной организации, существующей в Краснодоне и его окрестностях. Он назвал руководителей этой организации, вернее, городского штаба, а именно: Третьякевича, Земнухова, Лукашова, Сафонова и Кошевого. Руководителем общегородской организации Почепцов назвал Третьякевича. Сам он состоит в Первомайской организации, руководителем которой является Попов Анатолий. В Первомайской организации состояло 11 человек, в том числе, Попов, Главан, Жуков, Бондаревы (двое), Чернышов и ряд других. Он рассказал о том, что в распоряжении штаба имеется оружие, у Попова винтовка, у Николаева и Жукова – автоматы, у Чернышова – пистолет. Сказал он также, что в одной из каменоломен в шурфе имеется склад оружия. Там раньше был склад Красной Армии, который при отступлении был взорван, но молодежь там нашла множество патронов. Организационное построение было следующее: штаб, Первомайская организация, организация в поселке Краснодон и городская организация. Общее количество участников он не назвал. До снятия меня с работы было арестовано до 30 человек. Лично я допросил человек 12, в т.ч. Почепцова, Третьякевича, Лукашова, Петрова, Пирожка Василия и др. Из членов штаба этой организации не были арестованы Кошевой и Сафонов, т.к. они скрылись. Как правило, предварительные допросы производились лично Соликовским, Захаровым и жандармерией с применением побоев плетьми, кулаками и т.д. Присутствовать при таких «допросах» не разрешалось даже следователям. Такие методы не имеют прецедентов в истории уголовного права». Из показаний Гурия Фадеева, агента немецких спецорганов: «После того, как я был завербован в полиции для выявления лиц, распространявших листовки «Молодой гвардии», я несколько раз встречался с заместителем начальника Краснодонской полиции Захаровым. На одном из допросов Захаров поставил мне вопрос: «Кто из партизан вербовал вашу родную сестру Аллу?» Я, зная об этом со слов моей матери Фадеевой М.В., выдал Захарову Ваню Земнухова, который действительно делал моей сестре предложение вступить в подпольную антифашистскую организацию. Я передал ему, что в квартире Коростылева слушают радиопередачи из Москвы сестра Коростылева Елена Николаевна Кошевая и ее сын Олег Кошевой, который записывает сообщения Совинформбюро». Крестный путь Из показаний начальника Ровеньковской райполиции Орлова (14.ХІ.1943г.) "Кошевой Олег был арестован в конце января 1943 года немецким жандармом и железнодорожным полицейским на разъезде в 7 км от г. Ровеньки и доставлен ко мне в полицию. При задержании у Кошевого был изъят револьвер, а при повторном обыске в Ровеньковской полиции у него была обнаружена печать комсомольской организации и какие-то два чистых бланка. Я допросил Кошевого и получил от него показания о том, что он является руководителем Краснодонской подпольной организации». Из показаний следователя районной полиции Черенкова: «Я допрашивал участников организации «Молодая гвардия» комсомольцев Громову Ульяну, двух сестер Иванихиных, брата и сестру Бондаревых, Пегливанову Майю, Елисеенко Антонину, Минаеву Нину, Петрова Виктора, Ковалеву Клавдию, Пирожок Василия, Попова Анатолия, всего примерно 15 человек… Применяя пытки и издевательства к «молодогвардейцам», мы установили, что вскоре после прихода немцев в Донбасс, молодежь Краснодона, в большинстве комсомольцы, организовались и повели подпольную борьбу против немцев…Признаю, что на допросах я избивал арестованных участников подпольной комсомольской организации Громову и Иванихину». Из показаний полицейского Бауткина: «В начале января 1943 года я арестовал и доставил в полицию участницу раскрытой полицией в Краснодоне подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия»… Дымченко, проживавшую на шахте №5. В полиции она подверглась пыткам и в числе других своих друзей по подполью была немцами расстреляна… Я арестовал «молодогвардейца», проживавшего на шахте № 2-4 (фамилию не помню) у которого при обыске на квартире мы обнаружили и изъяли три тетради с заготовленными текстами антифашистских листовок». Из показаний Орлова – начальника Ровеньковского районной полиции: «От Шевцовой требовали указать место хранения радиопередатчика, которым она пользовалась для связи с Красной Армией. Шевцова в категорической форме отказалась, заявив, что она не Лядская, и назвала нас извергами. На следующий день Шевцова была передана жандармскому управлению и расстреляна». У шурфа Из показаний Ренатуса: «…В феврале Веннер и Зонс доложили мне, что мой приказ о расстреле краснодонских комсомольцев выполнен. Часть арестованных… были расстреляны в Краснодоне в середине января, а другая часть в связи с приближением линии фронта к Краснодону была оттуда вывезена и расстреляна в гор. Ровеньки». Из показаний полицейского Давиденко: «Я признаю¸ что в казнях «молодогвардейцев» участвовал три раза и с моим участием было расстреляно около 35 комсомольцев… На глазах у «молодогвардейцев» сначала было расстреляно 6 евреев, а потом поочередно все 13 «молодогвардейцев», трупы которых были сброшены в шурф шахты №5 глубиною около 80 метров. Некоторые были сброшены в шурф шахты живыми. Чтобы предотвратить крики и провозглашения советских патриотических лозунгов, платья у девушек поднимали и закручивали над головой; в таком состоянии обреченных подтаскивали к стволу шахты, после чего в них стреляли и затем сталкивали в ствол шахты». Расстрел в Ровеньках Из показаний Шульца – жандарма немецкой окружной жандармерии в г.Ровеньки: «В конце января я участвовал в расстреле группы членов подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия», в числе которых находился руководитель этой организации Кошевой. …Его я запомнил особенно отчетливо потому, что стрелять в него пришлось два раза. После выстрелов все арестованные упали на землю и лежали неподвижно, только Кошевой привстал и, обернувшись, посмотрел в нашу сторону. Это сильно рассердило Фромме и он приказал жандарму Древитц добить его. Древитц подошел к лежавшему Кошевому и выстрелом в затылок убил его. …Перед бегством из Ровеньков 8 или 9 февраля 1943 года Фромме приказал мне, Древитц и другим жандармам расстрелять группу советских граждан, содержавшихся в Ровеньковской тюрьме. В числе этих жертв находились пять мужчин, женщина с трехлетним ребенком и активная молодогвардейка Шевцова. Доставив арестованных в Ровеньковский городской парк, Фромме приказал мне расстрелять Шевцову. Я подвел Шевцову к краю ямы, отошел на несколько шагов и выстрелил ей в затылок, однако спусковой механизм у моего карабина оказался неисправным и произошла осечка. Тогда в Шевцову выстрелил рядом стоявший со мной Холлендер. Во время казни Шевцова держала себя мужественно, на краю могилы стояла с высоко поднятой головой, темная шаль сползла на плечи и ветер трепал ее волосы. Перед расстрелом она не проронила ни слова о пощаде…». Из показаний Гейста – жандарма немецкой окружной жандармерии в г.Ровеньки: «…Я принимал участие вместе с… другими жандармами в расстреле в Ровеньковском парке комсомольцев, арестованных в Краснодоне за подпольную работу против немцев. Из расстрелянных участников организации «Молодая гвардия» я помню только Шевцову. Она запомнилась мне потому, что я ее допрашивал. Кроме того, она обратила на себя внимание мужественным поведением во время расстрела…». Ворье Из показаний полицейского Колотовича: «Приехав к матери молодогвардейца Бондарева Василия, Давиденко и Севастьянов ей сказали, что сына ее полиция отправляет на работу в Германию, и он просит передать ему вещи. Мать Бондарева дала Давиденко перчатки и носки. Последний при выходе взял себе перчатки, а Севастьянову дал носки и сказал: «Почин есть!» Дальше мы поехали к дому молодогвардейца Николаева. Войдя в дом Николаева, Давиденко, обращаясь к сестре Николаева, сказал, что ее брата полиция отправляет на работу в Германию, на дорогу он просит дать ему продукты и вещи. Сестра Николаева по-видимому знала, что он расстрелян, поэтому какие-либо вещи или продукты давать отказалась. После этого Давиденко и Севастьянов, полицейский (фамилию не знаю) и я насильственным путем отобрали у нее мужское пальто и овцу. Далее мы поехали еще к одному молодогвардейцу (фамилию не знаю) и у матери последнего тоже насильственно взяли четыре куска сала и мужскую сорочку. Положив сало в сани, мы поехали к семье молодогвардейца Жукова. Таким путем Давиденко, Севастьянов и другие грабили семьи молодогвардейцев». Послесловие 19 сентября 1943 г. в Краснодоне по приговору Военного Трибунала войск НКВД Ворошиловградской области были публично расстреляны Кулешов, Громов и Почепцов, признанные виновными в гибели «Молодой гвардии». В 40-е годы практически все остальные палачи молодогвардейцев – и полицаи, и немцы-каратели были приговорены к 25 годам тюремного или 25 годам лагерного заключения. В середине 50-х годов заключенные-немцы были переданы в распоряжение правительства ГДР как преступники и отбывали свой срок в Германии. Данных о том, дожил ли кто-то из них до освобождения, в архивах УСБУ нет. Ю.Еременкo. (Comment on this)

<< Previous Day

2012/10/08 [Calendar]

Next Day >>