Жить пока интересно

Маршал Жуков о Сталине
В мае 1956 года министр обороны СССР маршал Г.К.Жуков подготовил текст доклада, с которым ему предстояло выступить на Пленуме ЦК КПСС. Однако ситуация изменилась и тот пленум не состоялся. Текст доклада Жукова не пропал — он лег в партийные архивы и благополучно дожил до наших дней. Впервые был опубликован в журнале «Источник», № 2-1995. Затем в четырехтомнике Н.С.Хрущева "Воспоминания. Время. Люди. Власть".-Москва:МН, 1999.- том 3, с. 632 -637 (со ссылкой на Архив президента РФ, ф.2, оп.1, д.188). Предлагаются вниманию несколько фрагментов из доклада Жукова на актуальную тему.

«Товарищи!
В своем выступлении я хочу доложить Пленуму ЦК о состоянии и задачах военно-идеологической работы.

Главным недостатком во всей военно-идеологической работе у нас в стране до последнего времени являлось засилие в ней культа личности… Роль нашего народа, Партии и Правительства, наших Вооруженных сил принижалась, а роль Сталина непомерно преувеличивалась. Во имя возвеличивания Сталина в нашей военно-идеологической работе было допущено грубое искажение ряда исторических фактов, замалчивание неудач, ошибок, недочетов и их причин, а достижение успехов приписывалось исключительно руководству Сталина…

На протяжении нескольких лет перед Отечественной войной советскому народу внушалось, что наша страна находится в постоянной готовности дать сокрушительный отпор любому агрессору. На все лады восхвалялась наша военная мощь, прививались народу опасные настроения легкости победы в будущей войне, торжественно заявлялось о том, что мы всегда готовы на удар врага ответить тройным ударом, что, несомненно, притупляло бдительность советского народа и не мобилизовало его на активную подготовку страны к обороне. Действительное же состояние подготовки нашей страны к обороне в то время было далеким от этих хвастливых заявлений, что и явилось одной из решающих причин тех крупных военных поражений и огромных жертв, которые понесла наша Родина в начальный период войны…

Особенно плохо обстояло дело с руководящими военными кадрами, которые в период 1937—1939 гг., начиная от командующих войсками округов до командиров дивизий и полков включительно, неоднократно сменялись в связи с арестами. Вновь назначенные к началу войны оказались слабо подготовленными по занимаемым должностям. Особенно плохо были подготовлены командующие фронтами и армиями. Огромный вред для Вооруженных сил нанесла подозрительность Сталина по отношению к военным кадрам. На протяжении только четырех лет, с 1937 по 1941 г., в наших Вооруженных силах дважды упразднялось единоначалие и вводился институт военных комиссаров, что сеяло недоверие к командным кадрам, подрывало дисциплину в войсках и создавало неуверенность у командного состава.

Слабые стороны в подготовке нашей страны и армии к войне, выявленные в ходе советско-финляндской войны и событий на Дальнем Востоке, не только не устранялись, но по-серьезному даже и не обсуждались ни в ЦК, ни в Совнаркоме, так как все эти вопросы находились в руках Сталина, и без его указаний никто не мог принять какого-либо решения.

Вследствие игнорирования со стороны Сталина явной угрозы нападения фашистской Германии на Советский Союз наши Вооруженные силы не были своевременно приведены в боевую готовность, к моменту удара противника не были развернуты и им не ставилась задача быть готовыми отразить готовящийся удар противника, чтобы, как говорил Сталин, «не спровоцировать немцев на войну» (подчеркнуто в оригинале текста)…

Знали ли Сталин и Председатель Совнаркома В.М. Молотов о концентрации гитлеровских войск у наших границ? Да, знали. Кроме данных, о которых на XX съезде доложил тов. Н.С. Хрущев, Генеральный штаб систематически докладывал Правительству о сосредоточениях немецких войск вблизи наших границ, об их усиленной авиационной разведке на ряде участков нашей приграничной территории… Никаких реальных мер ни по этому донесению, ни по ряду других не последовало…

Неудачи первого периода войны Сталин объяснял тем, что фашистская Германия напала на Советский Союз внезапно. Это исторически неверно. Никакой внезапности нападения гитлеровских войск не было. О готовящемся нападении было известно, а внезапность была придумана Сталиным, чтобы оправдать свои просчеты в подготовке страны к обороне.

22 июня в 3 ч. 15 мин. немцы начали боевые действия на всех фронтах, нанеся авиационные удары по аэродромам с целью уничтожения нашей авиации, по военно-морским базам и по ряду крупных городов в приграничной зоне. В 3 ч. 25 мин. Сталин был мною разбужен, и ему было доложено о том, что немцы начали войну, бомбят наши аэродромы, города и открыли огонь по нашим войскам. Мы с тов. С.К. Тимошенко просили разрешения дать войскам приказ о соответствующих ответных действиях. Сталин, тяжело дыша в телефонную трубку, в течение нескольких минут ничего не мог сказать, а на повторные вопросы ответил: «Это провокация немецких военных. Огня не открывать, чтобы не развязать более широких действий...»

Свою мысль о провокации немцев Сталин вновь подтвердил, когда он прибыл в ЦК. Сообщение о том, что немецкие войска на ряде участков уже ворвались на нашу территорию, не убедило его в том, что противник начал настоящую и заранее подготовленную войну. До 6 ч. 30 мин. он не давал разрешения на ответные действия и на открытие огня…

Я не сомневаюсь в том, что если бы наши войска в западной приграничной зоне были приведены в полную боевую готовность, имели бы правильное построение и четкие задачи по отражению удара противника немедленно с началом его нападения, — характер борьбы в первые часы и дни войны был бы иным, и это сказалось бы на всем ее последующем ходе.

...У нас не было полноценного Верховного командования. Был Сталин, без которого по существовавшим тогда порядкам никто не мог принять самостоятельного решения, и — надо сказать правдиво — в начале войны Сталин очень плохо разбирался в оперативно-тактических вопросах. Ставка Верховного Главнокомандования была создана с опозданием и не была подготовлена к тому, чтобы практически взять в свои руки и осуществить квалифицированное управление Вооруженными силами. Генеральный штаб, Наркомат обороны с самого начала были дезорганизованы Сталиным и лишены его доверия… Сталин, не зная в деталях положения на фронтах и будучи недостаточно грамотным в оперативных вопросах, давал неквалифицированные указания, не говоря уже о некомпетентном планировании крупных контрмероприятий, которые по сложившейся обстановке надо было проводить…

Был ли Сталин творцом вообще каких-либо операций? Да, к сожалению, был... По замыслу Сталина планировалась и проводилась операция в Прибалтике в районе Либавы, которая безрезультатно повторялась несколько раз и, кроме тяжелых жертв, ничего не дала. За неудачи этой операции Сталин сменил трех командующих фронтами. Исключительно безграмотно проводились операции севернее Варшавы, в результате которых погибли многие десятки тысяч наших людей. Сталину неоднократно докладывали о том, что по условиям местности там нельзя проводить операцию, однако такие доводы отвергались как «незрелые», и операция многократно повторялась с одними и теми же результатами…

Я не могу обойти молчанием и того, что Сталин принуждал представителей Ставки Верховного Главнокомандования и командующих фронтами без всякой к тому необходимости проводить наспех организованные операции, без достаточного материального и технического их обеспечения, что приводило к чрезмерно большим потерям. Во многих случаях наспех и плохо организованные операции не давали положительных результатов. Так было на Северо-Западном, Западном, на Воронежском и других фронтах. Можно привести еще немало отрицательных фактов из оперативного творчества Сталина, чтобы оценить, чего стоят на самом деле его полководческие качества и «военный гений»…

Забытая победа Красной армии 23 февраля
У современных авторов давно уже стало общим местом, что 23 февраля 1918 года молодая Красная Армия не одерживала никаких побед, а праздник был учрежден по случаю выхода Декрета об организации Рабоче-Крестьянской Красной Армии. А еще 23 февраля было опубликовано воззвание Совета Народных Комиссаров «Социалистическое отечество в опасности!» и началась массовая запись добровольцев в Красную Армию и отправка на фронт против наступавших австро-германских войск.

Но все-таки в этот день победа состоялась и 23 февраля года нынешнего мы можем с достоинством отметить 95 лет со дня разгрома красноармейцами войск румынских оккупантов под Рыбницей. Долгие годы этот эпизод находился в забытьи, ибо командующим советскими войсками на этом участке фронта был небезызвестный левый эсер Михаил Муравьев, подполковник русской армии.
Напомним, что Киевская Центральная Рада 20 ноября 1917 провозгласила создание Украинской Народной Республики в составе федеративного Российского государства, при этом предъявив территориальные претензии на Херсонскую, Екатеринославскую, Харьковскую, Таврическую (без Крыма), Холмскую и частично Курскую и Воронежскую губернии. Правда, во многом это осталось на уровне декларации: реальная власть Рады, по признанию самих ее руководителей, не простиралась за пределы киевских околиц, а земли Новороссии контролировались властью местных Советов.
25 декабря в Харькове состоялся Первый Съезд Советов Украины, провозгласивший Советскую УНР, а Центральная Рада была объявлена вне закона. Безавторитетный киевский режим в течении 5 недель утратил власть над большей частью территории Украины, войска ЦР были разбиты, освобожден целый ряд городов и губерний. Фактически войсками украинской армии никто не командовал. Вояки многочисленных «куреней» и «кошей» сидели по казармам, митинговали и пассивно ожидали, когда придет Муравьев и разобьет их по очереди. 8 февраля советские войска взяли Киев.

Однако в южной Новороссии в то время сложилась непростая ситуация. Королевство Румыния в Первую мировую войну долго решало, на чьей стороне выступить, по-цыгански прикидывая выгоду. В конце концов король Фердинанд решил, что победа на стороне Антанты и объявил войну Центрально-европейскому альянсу. В результате немецкие и болгарские войска быстро оккупировали почти всю страну, правительство сбежало в Яссы, а Российской армии пришлось еще больше удлинить линию фронта для защиты нового «союзничка».
А после Октябрьской революции маленький придунайский хищник решил под шумок показать зубки и отхватить кусок побольше. Когда в конце 1917 года началась «самодемобилизация» русских солдат, румыны стали захватывать вооружение и припасы армии. Уехать с фронта можно было лишь оставив им все имущество. Затем началась ползучая оккупация земель Российской республики. 7 декабря 1917 года два полка румынской армии якобы для закупки продовольствия перешли через реку Прут и заняли несколько приграничных селений. А в начале января 1918 начался захват городов. Были оккупированы Болград, Кагул, Леово, Унгены. 6 января отряд румын-трансильванцев из бывших австро-венгерских пленных был направлен на захват Кишинева. Действовали они в духе «эшелонной войны» – прибыли поездом прямо на пассажирский вокзал. Но здесь их приняли красногвардейцы и тут же разоружили. Однако 8 января началось большое наступление противника. Рабочие отряды не могли его сдержать. После трех дней боев 13 января был сдан Кишинев. Кровопролитные бои шли в Измаиле, Килие, Аккермане, в северных районах Бессарабии. Обороной Вилкова руководил легендарный матрос-анархист Железняк — Анатолий Железняков, командующий флотом, действующим против Румынии, председатель Революционного штаба Дунайской флотилии. Дольше всех держались Бендеры. Город защищали солдаты 5 и 6 Заамурских полков, рабочие отряды и городское ополчение. Штурм 29 января был отбит. 2 февраля румыны ворвались в город, но из-за Днестра подошли подкрепления и выбили оккупантов. И все же 7 февраля город пал. Румыны согнали к паровозному депо около 3 тысяч человек, заставили снять верхнюю одежду и целый день держали на морозе. Более 500 человек было расстреляно возле деповского забора, прозванного «Черным». Сейчас на этом месте стоит монумент погибшим.
26 января 1918 года РСФСР официально разорвала отношения с Румынией, начавшей оккупацию Бессарабии (и наложила секвестр на ее золотой запас, который был вывезен из Бухареста в Москву). Однако реально противостоять румынам могли только мелкие островки советской власти, одним из которых стала Одесская Советская Республика, образованная 18 января 1918 года на части Херсонской и Бессарабской губерний.
Формирование вооруженных сил ОСР шло медленно. Реальной военной силой были лишь отдельные части 4 и 6 русских армий Румынского фронта. Сосредоточившиеся в районе Тирасполя, они самоорганизовались в «Особую армию» с выборным командованием. Командиром стал левый эсер Петр Лазарев. Ее численность вместе с вооруженными силами Одесской республики едва достигала 5–6 тысяч человек, из них 1200 – кавалерия, до 1500 – пехота. Остальные представляли массу тыловиков, ездовых, обозников, выздоравливающих.
Организующей силой края выступил Центральный исполнительный комитет Советов Румынского фронта, Черноморского флота и Одесской области (в ее состав вошли Херсонская, Бессарабская, Таврическая, часть Подольской и Волынской губерний), сокращенно РУМЧЕРОД. Он был образован на 1 фронтовом и областном съезде Советов 10–27 мая 1917 года в Одессе. Большинство в Румчероде принадлежало первоначально меньшевикам и эсерам, поддерживавшим Временное правительство. 16 декабря Главковерх Красной Армии Николай Крыленко распустили Румчерод как не отражающий настроений и воли солдатских и матросских масс. На 2 съезде Советов, начавшемся 23 декабря, был избран новый состав, целиком признающий советское правительство и одобряющий его политику. Он состоял из 180 человек: 70 большевиков, 55 левых эсеров, 23 крестьянских депутатов, 32 депутата от других фракций. Председателем Румчерода и позже Совнаркома Одессой республики стал большевик Владимир Юдовский. Войска Центральной Рады (гайдамаки) и юнкера, сохранявшие верность Временному правительству, после 4-дневных боев были разгромлены и 17 января 1918 выгнаны из Одессы. 23 января Румчерод объявил войну Румынии.
После нескольких стычек на Днестре румынскому командованию было предложено перемирие на период переговоров, которое и было заключено 8 февраля. Румыны не ожидали сопротивления, а главное, их армия тоже не была расположена воевать. В условиях стремительного наступления советских войск Одесский Совет народных комиссаров образовал специальную Верховную коллегию по борьбе с румынской и бессарабской контрреволюцией во главе с Христианом Раковским, который вмешался в переговоры Румчерода и предъявил румынам ультиматум о немедленном очищении Бессарабии. Румыния отвергла его и переговоры были прерваны 15 февраля.

Назначенный 14 февраля командующим фронтом, Муравьев получил телеграмму В.И.Ленина: «Действуйте как можно энергичнее на Румынском фронте». Он сообщил, что из Подолии в Бессарабию идут верные большевикам части 8 армии и предложил с ними объединиться. Главком в течении суток перебрасывает эшелонами 3 000 своих бойцов из-под Киева к Днестру в район Бендер, а сам отправляется в Одессу, где располагался штаб фронта. Отсюда уже он посылает телеграмму Ленину: «Положение чрезвычайно серьезное. Войска бывшего фронта дезорганизованы, в действительности фронта нет, остались только штабы, место нахождения которых не выяснено. Надежда только на подкрепления извне. Одесский пролетариат дезорганизован и политически неграмотный. Не обращая внимания на то, что враг приближается к Одессе, они не думают волноваться».
20 февраля 1918 года советские войска под командованием Муравьева начали решительное наступление под Бендерами. Здесь был разбит румынский полк, захвачены три орудия. Подошедшим частям 8 армии дана команда наступать на линии Бельцы–Рыбница.
В книге А.Соболева «Красный флот в Гражданской войне» (1926) рассказывается: «румынские войска, вторгнувшиеся в пределы Бессарабии, очень быстро захватили последнюю и начали выдвигаться на линию реки Днестр. Однако сорганизованным частям нашей армии, создаваемым в этот момент Румчеродом, удалось в районе западнее Днестровского лимана задержать наступление противника, а несколько севернее, после боя у Бендер (110 верст к северу от устья Днестра), нанести поражение последнему. Между тем севернее руководимые тов. Муравьевым красногвардейские части 23 февраля 1918 года наносят румынам жестокое поражение у Рыбницы, на Днестре (100 верст северо-восточнее Кишинева), причем нами было захвачено до 40 орудий».
Успешные бои продолжались шесть дней. Румыны были так же разбиты в районе Слободзеи, на линии Резина–Шолданешты, получили чувствительный удар в районе Кицкан. К 2 марта 1918 года войска Муравьева окончательно отбили попытки румын закрепиться в Приднестровье. У румынской армии было захвачено 15 орудий и большое количество стрелкового оружия, в плен попало 500 румынских солдат. Разгром у Рыбницы показал неспособность румынской армии к серьезным боевым действиям.
С начала марта 1918 года разгорелись бои на подступах к Аккерману. Оборону города возглавил большевик — комиссар Н.Шишман. В уезде была проведена мобилизация и созданы 1 Бессарабский полк и Аккерманский фронт (в 30 км от города), силами в 2 тысячи штыков, державший оборону против румынской армии до 9 марта 1918 года. Муравьев даже предложил Москве начать наступление на Кишинев — Яссы силами своей армии, чтобы начать мировую революцию с Молдовы и Румынии. Он также разрабатывает планы передислокации под Аккерман 2 тысяч солдат и наступления в сторону Измаила.
Румыния поспешила предложить переговоры. Они проходили в Одессе и Яссах. Совместный протокол о прекращении советско-румынского вооруженного конфликта румынский премьер Авереску подписал 5 марта, а советские представители, включая Муравьева, – 9 марта. Румыния обязалась в течение двух месяцев вывести свои войска из Бессарабии и не предпринимать никаких военных и враждебных действий в отношении РСФСР. 8 марта Красная Армия получила приказ прекратить военные действия против румынских войск.
Однако через несколько дней после переговоров с представителями Германии и Австро-Венгрии румынская сторона аннулировала мирный договор с Советской Россией. В это время Румыния выходит из союза с Антантой и попадает под германо-австрийское влияние. Представитель румынского правительства Аржетояну подписал в Буфте сепаратный мирный договор с представителем Центральных держав германским генералом Макензеном. Германия и Австро-Венгрия позволили Румынии оккупировать Бессарабию. Королевское правительство сообразило, что австро-германские войска, захватившие в начале марта 1918 года Киев и Винницу, со дня на день будут в Одессе и уничтожат или заставят отступить армию Муравьева. Этим и объясняется то, что уже 9 марта 1918 года, забыв о своих обязательствах по договору, Румыния захватывает Аккерман (нынешний Белгород-Днестровский) и соседнее село Шабо, завершив этим оккупацию Южной Бессарабии (Буджака). В этом румыны повторили путь изгнанной из Киева Центральной Рады, представители которой ровно месяцем раньше подписали в Брест-Литовске договор с Германской империей и Австро-Венгрией. Немецким войскам-«миротворцам» позволялось войти на территорию Украины и решать там проблемы снабжения продовольствием. 450 тысяч солдат устремились на благодатные просторы, чтобы, как утверждают нынешние украинские историки, изгнать большевиков и восстановить независимость Украинской Народной Республики. Таким образом, Украина в 1918 году спасла вражескую империю от голода и должна была и в дальнейшем оставаться ее житницей.
А в той забытой войне потери революционных войск на Дунайском, Аккерманском и Приднестровском фронтах точно не известны до сих пор даже историкам, занимающимся этим периодом. Но можно предположить, что непосредственно в боях с румынскими войсками в Буджаке и Приднестровье погибло от 1,5 до 2 тысяч бойцов.
С марта Одесская республика начала вести бои с войсками Австро-Венгрии. К 3 марта австрийские войска, захватив Подолию, вышли к Балте, где концентрировались отдельные отряды армии УНР. Появление у Балты австрийских частей угрожало тылам и командарм Южных советских армий М.Муравьев приказал частям 3 Одесской армии остановить продвижение австро-германских войск вдоль линии Юго-Западной железной дороги и закрыть фронт Днестр — Бирзула — Помошная — Знаменка.
5–7 марта еще шли бои между красными и австро-венгерской армией у станций Слободка и Бирзула (ныне г.Котовск). Кстати, обороной Бирзулы командовал тот же легендарный матрос Железняк, «ликвидатор» Учредительного собрания. В этих боях австрийцы потеряли убитыми более 500 солдат и офицеров. Малочисленные и слабо организованные части Одесской армии не могли противостоять регулярной армии противника и начали отступать. Австрийские войска, захватив Бирзулу, ударили по станции Раздельная, находящейся в часе езды от Одессы. Стало ясно, что город большевикам не удержать.
Одесский совет предложил сдать город без боя (296 голосов за эвакуацию, 77 — против), ссылаясь на пассивность масс. Румчерод также признал оборону Одессы бесполезной. Муравьев был вынужден отдать приказ об отступлении. 12 марта Городская дума взяла на себя власть в Одессе и договорилась с австрийским командованием о беспрепятственной эвакуации Красных армий. На следующий день части австрийских войск под руководством генерала Коша без боя заняли покинутый большевиками город. Одесская республика прекратила своё существование в связи с оккупацией. Советские власти эвакуировалась в Севастополь на кораблях «Синоп», «Ростислав», «Алмаз» вместе с архивами, ценностями и военным имуществом.
Документальный эпилог.
26 июня 1940 года наркоминдел СССР В.М.Молотов вручил послу Королевства Румыния Г.Давидеску ноту: «В 1918 году Румыния, пользуясь военной слабостью России, насильственно отторгла от Советского Союза (Россия) часть его территории – Бессарабию – и тем нарушила вековое единство Бессарабии, населенной главным образом украинцами, с Украинской Советской Республикой. Советский Союз никогда не мирился с фактом насильственного отторжения Бессарабии...
Теперь, когда военная слабость СССР отошла в область прошлого, Советский Союз считает необходимым и своевременным в интересах восстановления справедливости приступить совместно с Румынией к немедленному решению вопроса о возвращении Бессарабии Советскому Союзу.
Правительство СССР считает, что вопрос о возвращении Бессарабии органически связан с вопросом о передаче Советскому Союзу той части Буковины, население которой в своем громадном большинстве связано с Советской Украиной как общностью исторической судьбы, так и общностью языка и национального состава. Такой акт был бы тем более справедливым, что передача северной части Буковины Советскому Союзу могла бы представить, правда, лишь в незначительной степени средство возмещения того громадного ущерба, который был нанесен Советскому Союзу и населению Бессарабии 22-летним господством Румынии в Бессарабии.
Правительство СССР предлагает Королевскому правительству Румынии:
1. Возвратить Бессарабию Советскому Союзу.
2. Передать Советскому Союзу северную часть Буковины в границах согласно приложенной карте.
Правительство СССР выражает надежду, что Королевское правительство Румынии примет настоящие предложения СССР и тем даст возможность мирным путем разрешить затянувшийся конфликт между СССР и Румынией».
Королевство Румыния не смогло отказаться от этих предложений. Точнее не рискнуло.