Wednesday, January 15th, 2014

Time	Event
2:33p	Фильм из безответных вопросов Давеча копался в своих бездонных архивах и наткнулся на некоторые старые записи рецензионного типа. Понеже ЛЖР вроде типа дневник, решил перенести некоторые размышлизмы сюда, поделиться, так сказать, с народом. По просмотре х/ф «Мечты идиота» становится ясно, почему режиссер В.Пичул в свое время бросил кино и ушел на телевидение снимать «Куклы». Дебютировав когда-то скандально известной «Маленькой Верой» (первый в советском кино показ полового акта), повторив ее «В городе Сочи…», к третьему фильму Пичул совершенно иссяк. И получилось… то что получилось. Стремление втиснуть объемный роман в односерийный фильм привело к тому, что экранизирован оказался не «Золотой теленок», а его конспект. Многие важные линии в фильм не вошли, поэтому многие поступки героев выглядят просто немотивированными, не вытекающими из предыдущих поступков. Почему Бендер, переступающий через трупы в погоне за миллионом, вдруг, по получении его, швыряет деньги в огонь (предварительно испытав нечто вроде приступа с видениями о бесславной смерти на границе от пули румынского офицера) ? Почему Зося, такая же охотница за богатством, отвергнувшая Корейко за нищету, отвергает Бендера, демонстрирующего означенный «мильон» ? И притянутый за уши хеппи-энд тоже оставляет много вопросов. Типажи наводят на мысль о пародии – они подобраны «с точностью до наоборот». И вот вместо элегантного Остапа с медальным профилем в капитанской фуражке мы видим жирную обрюзгшую образину с трехдневной щетиной под гангстерской черной шляпой. Вместо белобрысого добродушного увальня Балаганова – натуральный железнозубый цыган в летчицком шлеме и с регулярным идиотским смехом. Вместо мелкого суетливого еврейчика Паниковского – импозантная фигура явного бывшего белого офицера. А вместо бывшего благородного шляхтича и бывшего благородного вора Козлевича – наоборот – просто Шариков с редкими проблесками доброты. Вместо девушки Зоси, которой только исполнилось 20 лет – сексуальная вампирша и хищница явно не первой свежести. Единственная удача – В.Этуш в роли зиц-председателя Фунта. Но этот эпизод увы не компенсирует остального. Зачем, например, Корейко бежит не на строительство Турксиба – затеряться в толпе, а в пустыню Барса-Кельмес, где является единственным человеком на 200 кв км вокруг ? На массовке решили сэкономить? Почему вместо обыденной железнодорожной камеры хранения он прячет свои миллионы в экзотический бассейн с крокодилами? Почему место работы изменено с обычной бюрократической конторы на музей? – все остается непонятным. Еще история с географией: как герои умудряются из Черноморска в Среднюю Азию ехать через снега Северно-Центральной России – судя по этнографическому костюму пейзанки, гоняющей Паниковского? И как в химическую атаку-маневры 1930-х гг занесло кришнаитов современности? Это что: попытка авангардизма или «поетичне кино» ? В таком случае можно констатировать, что она не удалась. Получились действительно «мечты идиота», можно даже без кавычек. И «х/ф» никак не получается расшифровать без матов. (14 Х 1997) (Comment on this)
2:34p	Что донбассовцы думают о Майдане Если проанализировать информацию, которую обыватель получает посредством СМИ о том, что происходит на «Евромайдане», то придется констатировать: умом все происходящее здесь понять нельзя, и демократическими мерилами западных стран сие измерить невозможно. Как феномен иррациональной реальности майдан не воспринимается в формате здравого смысла. В нем перемешаны эмоции и спекуляции, идеологемы и мифологемы, режиссура и спонтанность, радикализм и лояльность, национализм и космополити́зм, патриотизм и холопские прогибы перед иностранцами, наивный романтизм и изощренный цинизм. Повод здесь становится причиной, случайность интерпретируется как необходимость, мнимое выдается за действительное, благозвучной внешней формой камуфлируется извращенное содержание, единичное получает статус всеобщего, часть объявляется целым, великая правда трансформируется в ложь. И хотя «лицом к лицу лица не увидать», внутри него царит эйфория «великой» революции. А вот как это «большое действо» видится на расстоянии, исследовала Аналитическая служба доктора философских наук, профессора Николая Гаврилова, проведя социально-психологический зондаж в Луганской и Донецкой областях. Ч.1. «Хто не скаче – той москаль» Обыденное представление населения западной Украины не нуждается в официальных документах для идентификации «правоверности» украинцев. Критерий один – «мова». Если говоришь на русском, то – «москаль». По умолчанию «москали» не могут быть признаны народом Украины, даже если они составляют большую часть населения Юго-Востока и Крыма. «Истинные ценности» для страны в целом могут транслировать лидеры, «элиты», интеллигенция, активисты и вожди только западных областей. Остальные должны лишь «плясать под их дудочку». В противном случае – «хто не скаче – той москаль». В свою очередь те, кто избирал Януковича президентом (и в немалой степени из-за его обещаний более тесного сотрудничества с Россией), на сегодняшний день просто выведены за скобки принятия судьбоносных решений для Украины. Может быть поэтому «революционный евробал» на майдане правят «активисты» Львовской, Ивано-Франковской и Тернопольской областей (11% от всех избирателей Украины), которые объявили о бессрочной мирной забастовке и решили, что лучше всего их представители будут осуществлять ее в Киеве. Чтобы дать возможность быть услышанными и уравнять в гражданских правах Восток Украины, Аналитическая служба Николая Гаврилова предложила жителям Донецкой и Луганской областей (14% от всех избирателей Украины) поделиться своими ощущениями от того, что происходит на майдане, как они воспринимают курс на евроинтеграцию Украины и насколько Янукович может рассчитывать на поддержку Донбасса, чтобы быть избранным на второй президентский срок после подписания Соглашения об ассоциации с ЕС. Приняли участие в таком интервью с 12 по 15 декабря 1398 человек. Сама постановка вопроса – «Как вы относитесь к тому, что происходит на майдане в Киеве?» – изначально предполагала широкий спектр возможных вариантов ответов, которые респонденты должны были формулировать самостоятельно. Кроме крайних вариантов параметров ответов по типу «плохо-хорошо», «негативно-позитивно», «отрицательно-положительно», они придерживались нейтральных позиций, выражали свое безразличие, настаивали на неоднозначности происходящего и признавались в том, что не задумывались над этой ситуацией. Возмущенных происходящим на майдане можно разделить на две группы. Одни в разных формах выражали эмоциональный протест против псевдореволюции. Других, в первую очередь, волновала проблема нарушения права человека со стороны правоохранительных органов. Первые составили подавляющее большинство – 71%. Вторых, вместе с теми, кто позитивно отнесся к действиям «революционеров», оказалось около 14%. Безразлично восприняли события на майдане 7%, нейтральную позицию заняли 6% и охарактеризовали «Евромайдан» как нечто неоднозначное 2%. Женщины экспрессивнее, чем мужчины, выражали свое неодобрение всем, что происходило на майдане (76% против 66%). В свою очередь, мужчины более позитивно, чем женщины, восприняли все происходящее там (16% против 12%), в большей степени были склонны занимать нейтральную позицию (7% протии 5%), выражать свое безразличие (8% против 5%) и настаивать на неоднозначности интерпретаций этих событий (3% против 1%). Больше всех оказалось противников «Евромайдана» среди респондентов старше 60 лет (81%) и в возрастной группе от 40 до 49 лет (76%). Меньше всех события на майдане осуждали респонденты в возрасте от 20 до 29 лет. Наибольший позитивный отклик происходящему там выразили респонденты в возрасте от 30 до 39 лет (19%), а наименьший был у тех, кому еще не исполнилось 20 лет (10%). Среди социальных слоев населения самыми ярыми противниками всего происходящего на майдане были пенсионеры (80%), служащие (75%) и рабочие (74%). Больше всего его оказалось в рядах неработающих (21%) и работников сферы бизнеса (20%). Эмоциональное неприятие происходящего на майдане чаще всего звучало в интонациях осуждения: «надо работать, а не бастовать», «им нечего делать», «у них нет своих мозгов», «творят беспредел», «позорят Украину», «там царит бардак», «стоят за деньги, а не за идею» (45%). В немалой степени присутствовали мотивы опасения. Люди боятся наступления экономических и политических последствий (9%), раскола страны и гражданской войны (9%), неконтролируемости происходящих событий (2%). Значительная часть пыталась хоть как-то осмыслить все, что происходило на «Евромайдане». Одни изначально не видели смысла в такой форме протеса (9%). Другие настаивали на том, что нужно такие проблемы решать иным путем (7%). Кто-то считал, что там много надуманных проблем (6%). Были ярые противники Европейского союза (6%) и сторонники Таможенного союза (2%). Звучали призывы к проведению референдума (1%). Поддержка «Евромайдана» обусловливалась, с одной стороны, негодованием по поводу невинно избитых людей и нарушениями прав человека, с другой стороны, ожиданием наступления «европейской сказки». Нейтральную позицию респонденты занимали потому, что не видели в таком способе протеста смысла, считают надуманными евромайдановские проблемы и отстранены от таких процессов. Хотя и им был не по душе бардак, который творят протестующие, и они живут надеждой на лучшее. Неоднозначность респонденты соотносили с опасениями развязывания в стране гражданской войны, неопределенностью последствий таких действий и надеждой на улучшения. Безразличие основывалось на дистанцировании от всего там происходящего и нежелании воспринимать весь этот бардак. Николай Гаврилов (Comment on this)
2:37p	«Дремлющий фашизм» ФРГ Политический терроризм знаком почти всем странам мира. В некоторых странах изолированные акты политического терроризма перерастали в систематическую вооруженную борьбу против правительства, в “городскую герилью”, в то, что на профессиональном языке политологов называется “гражданской войной малой интенсивности”. Понятно, как это происходит в странах, где тлеют национальные или религиозные конфликты. Но как возникает “городская герилья” на чисто социальной почве? Как и почему оппозиционные движения переходят к насильственным методам борьбы с правительством? Конечно, в разных странах это бывает по-разному, тем более, что и чисто политический терроризм может быть разным – как левым, так и правым. А в некоторых странах существуют освященные историей традиции вооруженной борьбы – например, в Венесуэле, Аргентине или Колумбии – и там к террористической борьбе не раз переходили обычные либеральные партии парламентского типа. Но для нас наиболее показателей опыт ФРГ, городской герильи 60-х – 90-х годов в этой стране и, в первую очередь, история организации “Фракция Красной Армии” (Роте Армее Фракцион, РАФ). РАФ и другие городские партизаны ФРГ (“Тупамарос Западного Берлина”, “Движение 2 июня”) вышли из левого студенческого антифашистского движения. До того, как взяться за оружие, они были принципиальными противниками насилия, пацифистами, мягкими, добрыми, отзывчивыми людьми, мечтавшими (и пытавшимися) помогать другим людям. Лидер РАФ Гудрун Энслин училась на педагога, на каникулах бесплатно работала в детских приютах; Вильфреда Бёзе, погибшего в аэропорту Энтеббе, школьные друзья дразнили “пацифистом”; один из лидеров “Движения 2 июня” Ральф Рейндерс имел репутацию человека, “с детства ненавидевшего все формы войны и насилия”; Ульрика Майнхоф, воспитывавшаяся с раннего детства теткой, известным теологом и детским педагогом Ренатой Римек, в юности собиралась стать монахиней. Бригитта Кульман, педагог по профессии, посвящала все свободное время уходу за больными. Андреас Баадер создал приют для беспризорных детей – и одной из причин его ухода в партизаны было то, что сытое равнодушное общество бундесбюргеров отталкивало от себя выхоженных им детей: общество вынуждало их либо воровать, либо идти на панель. Сначала будущие городские партизаны пытались добиться наказания фашистов и отстранения от должностей гитлеровских палачей. В 50-е – 60-е годы в ФРГ у штурвала власти – в политике, в бизнесе, в СМИ – сплошь и рядом стояли люди с нацистским прошлым, политическим, управленческим и хозяйственным опытом, приобретенным при Гитлере. В годы "холодной войны" в ФРГ "закрыли глаза" на прошлое этих людей – якобы "других кадров не было". Тогда, в 60-е, наивные студенты пытались "разоблачать". Они думали, что достаточно опубликовать имена военных преступников – и тех накажут. У меня есть ксерокопии таких списков. Мелким убористым шрифтом, страница за страницей, разбитые по графам: имена, должности в III рейхе, доказанные военные преступления, должности сейчас. Тысячи, десятки тысяч имен. Высокопоставленные чиновники, богатые бизнесмены, на худой конец – заслуженные пенсионеры. Аналогичные списки – по тем, чьи процессы состоялись, но суды вынесли им символические наказания. Наивные студенты спрашивали: "Почему? Разве так должно быть?". Они верили в силу гласности и в то, что ФРГ – демократическое государство. А это государство просто игнорировало их разоблачения. "Денацификация" официально кончилась в ФРГ 1 января 1964 г. За это время к ответственности было привлечено 12 457 военных преступников, причем осуждено лишь 6329 человек. Военные преступления не имеют срока давности – и до января 1980 г. в ФРГ суды рассмотрели 86 498 дел военных преступников. К тюремному заключению приговорено 6446 человек. Но тюремное заключение – понятие растяжимое. Комендант Дахау Михаэль Липперт получил всего лишь 18 месяцев тюрьмы. Генерал СС Зепп Дитрих, знаменитый убийца и садист, прославившийся тем, что лично застрелил Эрнста Рёма, получил тоже лишь 18 месяцев! Группенфюрер СС Карл Оберг и его ближайший помощник Гельмут Кнохен, руководившие фашистским террором во Франции, получили от французского суда смертный приговор, но были выданы германской стороне – и тут же освобождены. Иоганн Кремер, врач-палач из Освенцима, был приговорен польским судом к смертной казни. Власти ФРГ добились его выдачи и освободили. "Палач Дании" Вернер Бест, лично виновный в убийстве минимум 8 тысяч человек, вообще не был осужден и прекрасно жил, занимая высокооплачиваемую должность юрисконсульта в концерне Стиннеса (суд над ним откладывался из года в год по причине "слабого здоровья"; со "слабым здоровьем" Бест дожил до 1983 г., когда дело против него было окончательно прекращено – "ввиду преклонного возраста"). Нацистские судьи, выносившие смертные приговоры антифашистам, десятками отправлявшие на виселицы "паникеров" в последние месяцы войны, не понесли никакого наказания – никто, "ни один-единственный", как с горечью писал известный немецкий драматург Рольф Хоххут. Немецкие антифашисты собрали к началу 70-х гг. доказательства вины 364 тысяч военных преступников. По их подсчетам, 85% чиновников МИД ФРГ должны были сидеть не в своих кабинетах, а в тюрьме. Из 1200 палачей Бабьего Яра, чья вина была документально установлена, перед судом предстали 12: один был повешен в Нюрнберге оккупационными властями, еще 11 судили в 1967 г. – уже германские власти – и все они отделались символическими наказаниями. С точки зрения студентов-антифашистов, в ФРГ проходила не "денацификация", а "ренацификация". В 1955 г. парламентская комиссия во главе с Ойгеном Герстенмайером, председателем бундестага и личным другом небезызвестного Отто Скорцени, приняла решение, которое открывало доступ в бундесвер всем бывшим "фюрерам СС" вплоть до оберштурмбанфюрера, причем каждому из них сохранялся прежний чин. Был принят "Закон об изменении ст. 131" конституции ФРГ, в соответствии с которым все бывшие нацистские чиновники и профессиональные военные подлежали восстановлению в своем прежнем положении, а если это невозможно – государство должно выплачивать им пенсии. В 1961 г. к закону было принято "дополнение № 3", которое распространяло действие закона на эсесовцев – членов организации, официально признанной в Нюрнберге преступной. Промышленники, чье соучастие в преступлениях против человечества было доказано, процветали – начиная с концерна Флика и кончая фирмой Дёгусса, занимавшейся при нацизме переплавкой золотых коронок умерщвленных в Треблинке в слитки. Нацистские военные преступники дорастали до министерских постов – как это было, например, с Теодором Оберлендером, командиром спецбатальона "Нахтигаль", который прославился массовым истреблением мирных жителей на Украине, – и даже до поста федерального канцлера, как это было с Георгом Кизингером, одним из разработчиков доктрины антисемитской пропаганды при Гитлере. Стоит ли удивляться, что часть молодежи вскоре пришла к выбору, что она живет в фашистском государстве, просто этот фашизм – "дремлющий". Что он замаскировался, затаился, но не перестал от этого быть фашизмом. А раз это фашизм – то с ним и надо бороться как с фашизмом. То есть с оружием в руках. Одним из активных пропагандистов этой точки зрения был Хорст Малер, будущий теоретик "Фракции Красной Армии" (РАФ). Он так и писал: "Мы должны выманить фашизм наружу". Другим был Михаэль "Бомми" Бауман, тоже в будущем знаменитый боевик, порвавший с РАФ сразу, как только ему показалось, что проарабская позиция РАФ может перерасти в антисемитизм. Представление о ФРГ как о стране "дремлющего фашизма" находило все новых приверженцев. В июне 1967 г. во время митинга протеста против визита в Западный Берлин иранского шаха полицейский убил выстрелом в спину студента-теолога Бенно Онезорга. На следующий день на студенческом митинге учившаяся на педагога Гудрун Энслин, до того – враг всякого насилия, выкрикнула знаменитые слова: "Это – фашистское государство, готовое убить нас всех. Это – поколение, создавшее Освенцим, с ними бессмысленно дискутировать!". Вскоре Энслин стала одним из лидеров РАФ. Когда в апреле 1968 г., под воздействием травли, развернутой концерном Шпрингера против лидера Социалистического союза студентов Руди Дучке (отнюдь не террориста), на того совершил покушение неонацист Иозеф Бахман и тяжело ранил Дучке в голову, уже сотни, если не тысячи молодых людей восприняли случившееся как "начало фашистского террора". А Хорст Малер перешел от теорий к действиям – взорвал бомбу в здании издательства Шпрингера. Даже выбор жертвы для самой известной акции РАФ – похищения и затем (после отказа правительства освободить лидеров РАФ) убийства президента Объединения германских промышленников Ганса Мартина Шлейера был произведен "с учетом личности" последнего. Эсесовец Шлейер был доказанным военным преступником и нес личную ответственность за военный террор в Чехословакии. Властями ФРГ он, разумеется, наказан не был. Выбирая его из нескольких сотен равных по рангу "классовых врагов", РАФ исходила еще и из того, что Шлейера точно "убить не жалко". А.Тарасов ПС К сожалению, автор-левак допустил некоторые ошибки. М.Липперт не был «комендантом Дахау». Он занимал аналогичный пост в Заксенхаузене и всего 4 месяца в 1936 году. Срок 18 месяцев он получил в 1957 не за военные преступления, а за убийство Эрнста Рема во время «Ночи длинных ножей» в 1934. Это убийство Тарасов ошибочно приписывает Зеппу Дитриху, опять поминая про «18 месяцев». На самом же деле генерал Дитрих еще в 1946 он был осужден на пожизненное заключение американским военным трибуналом. Правда, впоследствии срок был сокращен до 25 лет ввиду вскрывшихся нарушений во время американского следствия, а в 1955 Дитрих был освобожден, отсидев только 9 лет. И уже в 1956 снова арестован и в 1957 получил искомые 18 месяцев за участие в расстрелах штурмовиков СА во время «Ночи длинных ножей». (Comment on this)

<< Previous Day

2014/01/15 [Calendar]

Next Day >>