Сегодня уже очевидно, что реабилитация и героизация Бандеры на Западной Украине забурлила с началом перестройки, хотя весь советский период истории этого региона галичане, так и не ставшие ни украинцами, ни «братским», ни «советским» народом, носили в себе восхищение своим фюрером и его людоедами. Это состояние поддерживала диаспора и тысячи бандеровцев, вернувшихся на родину сытыми и окрепшими из «лагерей смерти Сталина». Были среди них даже те, что вступили в КПСС и занимали различные посты в партии. Если верить секретарю по идеологии ЦК компартии УССР Леониду Кравчуку, то он ещё юным пионером носил в схроны жратву и одежду.
Когда при Горбачёве Комитет государственной безопасности СССР стал спокойно смотреть на учащающееся упоминание имени Бандеры, в Галиции решили, что пора создавать мемориал «провидныку».
Местом его размещения стало родное село Верховного упыря Старый Угринов Ивано-Франковской области. Памятник сварганил (именно этот термин подходит к убогому сооружению) скульптор Виталий Рожик. Его установили перед домом Бандеры за год с лишним до полного разрушения СССР в Беловежской пуще – 14 октября 1990 года. На открытии «монумента» заявляли, что после принятия Декларации о державном суверенитете 16 июля 1990 года, когда в городах уже развешивали сине-жёлтые флаги, Украина стала самостийной и сама решает, кому ставить памятники.