Опознание Иван бежал за Бояном резвым богатырским шагом. Когда Боян подозрительно оглядывался, дурак делал вид, что бежит в противоположную сторону, и успокоенный певец продолжал свой путь. Скоро они добрались до придорожного камня, и Боян, мусоля во рту палец, принялся громко читать надписи.
- Налево пойдешь - в болоте пропадешь, прямо пойдешь - в кабак попадешь, направо пойдешь - к избе-читальне придешь... Ага!
Боян побежал направо, и заинтригованный Иван продолжил преследование. Вскоре показалась изба-читальня - большое каменное строение, откуда шел нестройный гул, напомнивший Ивану трактир в день большого празднества.
Боян замедлил шаг, пригладил бороду и вошел в двери дубовые. Иван шмыгнул следом.
Огромное помещение, залитое светом десятков свечей, гудело, как растревоженный улей. Повсюду - на лавках у стен, на полу, на кадках с березками - сидели бояны. Некоторые лениво перебирали струны гуслей, другие, насупившись, разглядывали соседей, и почти все похлебывали медовуху из глиняных крынок. Иван, разинув рот, подумал: "Охохонюшки! Все бояны вместе собрались! А ежели, не ровен час, печенеги сюда нагрянут? Без песен останемся!.."
Твердо решив постоять на страже русской культуры, Иван сел в уголок, положил булаву по правую руку, сабельку - по левую и стал ждать. Вначале бояны с подозрением косились на него, потом кто-то хлопнул себя по лбу и громким шепотом сообщил:
- Критик!
Все тут же успокоились, потихоньку поставили на пол крынки с медовухой и приняли благообразный вид. Вовремя, потому что в центр зала неспешно вышел высокий моложавый мужчина с добрыми глазами на суровом лице. Достав из-за пазухи маленькие гусли, он призывно потренькал. Наступила тишина.
- Ну вот, все и собрались, - негромко сказал боян с добрыми глазами. - И хорошо. Скоро начнем песни петь. Рад я, что никакая распутица нам не помеха и даже набег хазаров не помешал приехать всем русским боянам. Дружба наша - залог песен веселых.
- А веселье на Руси есть питие, - гнусавым голосом сказал сидящий рядом с Иваном лысый боян.
Раздался одобрительный смех, и в рядах вновь замелькали крынки с медовухой.
- Верхушкин! - строго посмотрел на лысого председательствующий боян. - Нельзя же так прямо! Вначале песни петь будем, потом разрешаю немного расслабиться. Только тихонько, чтобы простых русичей не пугать. А то, сами понимаете, трудно каждый раз для сбора новую избу искать. Первую избу-читальню, где собирались, народ до сих пор стороной обходит; у синего моря собирались - так после нашего отъезда избу в питейный дом переделали...
- Почему? - ахнул кто-то.
- Потому что запах не выветривался, а книги все - спалили.
- Неправда, половину я вынес! - торжествующе достал из кармана закопченный берестяной свиток боян в первом ряду.
- Ладно-ладно, не будем понапрасну ссориться. Все мы понимаем, что, не будь нас, и читален бы не было. Давайте лучше решим, что сегодня делать будем. Предлагаю разбиться на маленькие группы, спеть друг другу свои песни, а потом обсудить их.
- Да мы и так уже спелись! - протестующе крикнул боян Верхушкин. - Можем сразу все обсудить, а потом веселью предаться!
- Он дело говорит, директор, - поддержал Верхушкина тот самый старенький седой боян, который только что с Иваном и тремя богатырями сидел в кабаке. - Все мы понимаем, что здесь собрались настоящие пивцы... певцы то есть. Профессионалы! Не побоюсь даже сказать, гении. Чего ж нас, гениев, обсуждать? Лучше мы молодежь послушаем, решим, что с ней делать...
- Лапкин! - погрозил ему пальцем директор. - Нам гении не нужны. Нам нужна чистота звука!
( Read more... )Верхушкин – Лев Вершинин
Лапкин – Борис Лапин
Шнобель – Евгений Носов
Боян-ткачев сын – Ткачев
Воха – Владимир Васильев
Кубатай – Алан Кубатиев
Куланьяннен – Сергей Лукьяненко
Бурчалкин – Юлий Буркин
Кудряшкин – Леонид Кудрявцев
Фискалкин – Фисенко