Вароша
Автопробег по северному Кипру (areas inaccessible due to Turkish occupation, как до сих пор определяют эту область изданные греками карты) оказался прост и содержателен: Кирения, развалины Саламина, Фамагуста — всё это теперь лимассольскому отдыхающему стало доступней Айя Напы и Акамаса (в смысле — ближе). Пограничных пунктов куча, и денег за их пересечение ни та, ни другая сторона не берет: турки штампуют клочок папиросной бумаги, греки просто машут рукой: "Проезжай". Правда, указателей проезда к этим КПП нет ни с греческой, ни с турецкой стороны, но я как-то ухитрился трижды за два дня обнаружить их просто методом тыка, никого не спрашивая и не заглядывая в карты (на которых они все равно еще пока не отмечены): достаточно знать пару-тройку ключевых слов, типа Agios Dometsios, Kyrenia или Ammochostos.

К сожалению, самым сильным ощущением от поездки оказались не античные руины, не лузиньянские форты, не замок Отелло и даже не готический собор Св. Николая в Фамагусте, преобразованный в младотурецкую Ляля-мечеть с мягкими ковриками. Все это красиво и замечательно, однако же стараниями древних греков и генуэзско-венецианско-крестоносной братии таких артефактов по всему средиземноморскому бассейну раскидано изрядное количество, и степень сохранности отдельных памятников в материковой Турции или том же Израиле — много выше, чем на родине Вечного жида, или в замке Отелло.

Зато Вароша за колючей проволокой — это фантастической силы зрелище. Историки места рассказывают, что с 9 августа 1571 по 16 августа 1974 года турки в Фамагусте селились внутри лузиньянских городских стен, где они живут и поныне. А к югу от бастионов разрасталось греческое поселение Вароша (новая Фамагуста), численность жителей которого к началу 1970-х достигла уже 40.000 человек. Это был уютный приморский городок, сильно похожий на сегодняшнюю Ларнаку, с многоместными отелями вдоль песчаного пляжа, с церквями и клубами, панельными домами и частными виллами, со школами, больницами, детсадами и бензоколонками Петролины, греческого нефтяного монополиста тех времен. Новая Фамагуста тянулась на юг вдоль восточного побережья Кипра, занимая площадь в несколько десятков квадратных километров...

А потом греческие фашисты совершили попытку государственного переворота (цель состояла в подчинении Кипра диктатуре афинских черных полковников), и Турция была вынуждена ввести войска, которые остаются там и поныне, контролируя 37% территории острова. В советских источниках история эта подавалась иначе — как турецкая агрессия против суверенной Республики Кипр. В реальности, однако, Турция двинула войска не против Кипра, а против путчистов, которые при поддержке Афин захватили власть в Никосии, провозгласив отмену республики и аннексию острова Грецией. Но от этого, увы, никому теперь не легче.

За несколько часов до прихода турецких войск в Фамагусту все греческие жители Вароши оставили свои дома, чтобы стать беженцами в южной части острова, в континентальной Греции, Великобритании и США. В отличие от множества других мест на Кипре, где оставленные дома греков были заняты их турецкими соседями или мигрантами из Турции (греки называют их Anatolian settlers), турки из Фамагусты не стали заселять Варошу. Опустевший поселок турецкая армия обнесла забором из колючей проволоки, блокпостами и разными другими заграждениями, фактически законсервировав Варошу в том виде, в каком греки-киприоты ее оставили в августе 1974 года. И в этом виде она дожила до сегодняшнего дня — самый страшный памятник гражданской войне, разделившей некогда двунациональный Кипр на две неравных этнических половины.

При некотором желании, за те заборы из колючей проволоки, которыми турки обнесли Варошу, не составляет особенного труда проникнуть, будь то со стороны городского пляжа Фамагусты, или с запада, где ограждение из ржавой металлической носит вполне символический характер. Но даже если не пускаться в такие авантюры, а просто медленно объехать границы Вароши вдоль забора по периметру, от этой поездки остается страшное, ни с чем не сравнимое впечатление. Видишь дома, ничем не отличающиеся от тех, в которых сегодня живут греки и турки на Кипре, но только в этих домах нет окон, и крыльцо поросло кустарником, и все дороги покрыла густая трава. А люди, которые тут когда-то жили, скитаются теперь по свету, и едят горький хлеб изгнания, и рожают детей, которым рассказывают, что есть где-то земля за колючей проволокой, откуда они родом...

А над крыльцом одной из вилл, выходящих к дороге из Фамагусты в Деринею, кто-то углем написал Fuck Greece. И это, конечно, тупой бесчувственный вандализм, писать такое на чужом покинутом доме, но с надписью трудно не согласиться: ведь греческие жители Вароши — отнюдь не единственные жертвы кровавой авантюры Афин. В том же самом 1974 году десятки тысяч турок вынуждены были оставить свои дома, мечети и виноградники в южной части Кипра, став беженцами на севере острова, в Турции, Великобритании и Штатах. Их жилища заняли или уничтожили греки-киприоты. Грекам, конечно, достало сообразительности не оставлять на своей половине острова мемориалов, подобных Вароше, но любой человек, интересовавшийся историей вопроса, знает: из окрестностей Лимассола бежали, спасаясь от резни, десятки тысяч турок, чьи семьи жили здесь веками. Жилища их либо разрушены, либо присвоены греками. Точно так же, как дети греческих беженцев, их дети теперь выходят в Интернет и создают там сайты о своей потерянной родине...

Некоторым утешением в этой печальной истории может служить тот факт, что киприоты имеют уникальный в мировой практике шанс восстановить справедливость в значительном объеме. Это, конечно, процесс непростой и не быстрый, но тут, по счастливой случайности, обе стороны одинаково заинтересованы в примирении, воссоединении и реституции (каждая — по своим отдельным мотивам). Очередная встреча по этому поводу между президентом Кипра Пападопулосом и лидером турок-киприотов Талатом состоится буквально сегодня, 8 июля. Они, конечно, ни о чем не договорятся, но электорат обоих лидеров приветствовал бы конструктивный компромисс. И посредники (ЕС, ООН) мечтают о том же. Так что дай нам Бог увидеть, как греки заселяют Варошу заново, а турки возвращаются в Лимассол.