[Recent Entries][Archive][Friends][User Info]
| July 24th, 2009 | |
|---|---|
| 05:13 am [Link] |     10:49 pm - 23 июля, около семи часов вечера, Новопушкинский сквер Столичный ОМОН разогнал пикет памяти Натальи Эстемировой. Так озаглавлена заметка на Гранях.ру. Хочу уточнить. Во-первых, человек сто, а может быть, и больше (Грани пишут: 70-100 всего) было в моменты наибольшего скопления людей. Но многие пришли к началу и раньше ушли, многие, наоборот, приходили позже. Не такая уж большая часть простояла все полтора часа, так что в целом было никак не меньше 150 человек (понимаю, что в сравнении с населением Москвы эти различия не так уж и важны, но если без сравнения, то немаловажны). Во-вторых, не было разгона пикета, так как без нескольких минут семь, когда началось то, что потом, выступая в Мемориале, я назвала ожесточенной схваткой с энкавэдэшниками, почти все участники пикета разошлись. Очень многие ушли в Мемориал на вечер памяти Натальи Эстемировой (ушли минут без 15, без 10 семь практически все мемориальцы). Оставалось, самое большее, человек сорок. И разошлись бы спокойно все до последнего. В этот момент оные (милиция? ОМОН? я в них не разбираюсь) схватили Виктора Сокирко, бывшего политзаключенного брежневских времен, подавшего заявку на проведение пикета, и потащили. Как выяснилось, под предлогом превышения заявленного числа пикетчиков (30). Но и про то, что это Сокирко, и про повод к задержанию я узнала, когда всё уже кончилось. Думаю, что и очень многие не знали, только видели: человек немолодой, ничего вроде бы особого не совершивший, никаких там возмутительных выкриков или чего подобного, схвачен, и его хотят увести (и увезти). Почему? За что? Отметим, что все предыдущие полтора часа пикетчиков всё время было больше 30ти, но несколько энкавэдэшников стояли в стороне и не вмешивались. Разумеется, народ сразу кинулся на помощь схваченному. Люди, особенно женщины (их просто больше осталось к тому моменту), вцеплялись в него, чтобы оторвать его от ментов, в ментов, чтобы оторвать их от него. Сразу как из-под земли появились подрепления: людей, а значит, особенно женщин, оттирали, отбрасывали, отшвыривали (должна отметить, что с некоторой слабой умеренностью, т.е. ровно настолько, чтобы освободить себе пространство и протащить задержанного к ихнему автобусу). Наконец они этого добились, сами забились в автобус, задраили двери и собирались тронуться. Тут народ, подобно китайскому студенту перед танковой колонной, стал выскакивать на мостовую грудью навстречу автобусу, уже тронувшемуся и неизвестно, готовому ли остановиться. Остановились. Выскочили из автобуса, стали пихать и толкать совсем безо всякой умеренности. Упал на землю бывший политзэк, более чем 80-летний Александр Лавут. Да, его не толкнули лично менты, он был на краю толпы, толкнула эта крохотная Ходынка. Упала еще одна женщина примерно такого же возраста. Наконец всех отпихнули, сели, уехали, увезли Сокирко. Били ли кого-то, я не видела (с моим ростом, за толпой, могла и не видеть, но, пожалуй, трудно оттолкать всех совсем уж без битья). Дубинок в ход не пускали, только это точно. Последняя попытка препирательства произошла, когда ихнее начальство усаживалось в свою машину, но она была короткой: менты не обращали внимания на поднятые перед машиной плакаты и на последние выкрики. Сели и уехали. Всё это, на мой взгляд, выглядит мрачнее и провокационнее, чем разгон пикета как таковой. Если нельзя пикетировать в составе больше 30 человек, почему они не подошли и не потребовали объяснений или сокращения численности сразу, как только это число было превышено? Может быть, потому что тогда схватка превратилась бы в настоящее сражение? А может, ждали, когда уйдут все, кто вел телевизионную и видеосъемку (в качестве курьеза замечу, что, например, у Сергея Ковалева брал интервью корресподент иранского ТВ). И, наоборот, почему не оставили людей в покое? Как мне сказали, предыдущий пикет, сразу после смерти Натальи Эстемировой, тоже собрал много больше 30 человек, но подобных претензий не было. Вот чему я была очевидцем, а отчасти и участником на следующий день после прилета из Парижа и накануне отлета в Пермь. В сравнении с этим мои переживания из-за неработающего мобильника, согласитесь, сильно линяют. Отсюда. |