| 12:47p |
* * *
Был на встрече я одноклассников.
Жизнь у каждого удалась.
Ах, какие мы все тут разные…
А короче, тупая мразь.
Не владею я ресторанами
И элитными лошадьми.
Я сижу и бухаю с пьяными
И потерянными людьми.
Настроение все кромешнее
И сильнее накал речей.
Все успешнее и успешнее
Жизнь у стареньких сволочей.
Официанты играют в ладушки,
Мы плывем в бестолковом сне.
Вы такие, как я, ребятушки,
И хреново вам, как и мне.
Я сижу и тихонько слушаю.
Я могу и сам подливать.
Довезите, коллеги, в Тушино.
Век бы вас еще не видать. |
| 5:35p |
Кр. Варона. Продолжение: Алло, можно Страшненькую?
В гостинице. В принципе, неплохо. Холодильника в номере нет, зато в тумбочке лежит «Новый завет» на русском и, видимо, на латышском и два порнографических журнала. Princese и Zirafe - оба на латышском, но с девками. А объявление даже и на русском есть. Хорошие объявления, о любви. Некоторые в стихах, возможно, невольных. «Симпатичная нежная страстная девушка приглашает в гости. Центр, парковка, уютная обстановка». Почти по классику: продается обстановка - крюк от лампы и веревка. Или такое вот. «Старенькая, злая, страшненькая, медик-массажистка (без года - 60) поцарапает вас своими корявыми пальчиками».
Если будете в Риге, звоните ей: 260 63 800. Имя свое нимфа не сообщила, да и зачем? Говорите просто:
- Алло, можно Страшненькую?
Думаю, вам будут рады. Лизка, правда, меня чуть не убила. Заходим в номер, я открываю тумбочку, достаю порнушку и НЗ, и сразу же, понятное дело, евангелия читать! Там еще и путеводитель есть, чтоб выбранные места легче находить. Вы в беде, вам грозит опасность, вы боитесь, вы тревожитесь, вы больны и так далее. Очень оптимистично, а еще там такая беда - вы покидаете дом. Я, конечно, пошел по ссылке (после Страшненькой и вам полезна будет, так что: Матф. 10: 17), с восторгом читаю: «Остерегайтесь же людей: ибо они будут отдавать вас в судилища и в синагогах своих будут бить вас». Как верно, говорю, как точно! Все, говорю, Лизка прямо про тебя. «Отдавать в судилища» сказано, а ты прокурор. Или про драку в синагоге, а ты меня всегда там семисвечниками бьешь, за что, кстати?
- А чтоб неповадно было. - отвечает, - А то ишь!
Ну тут у нее на журнал-то взгляд и упал. Страшненькая, читает, злая, старенькая, медик-масажит... Ах так? Педик-массажитст? И журналом меня - хрясь. Ну вы понимаете, чтоб неповадно было, а то, знаете ли, ишь... И орет благим матом:
- Страшненькая, видите ли! Я тоже страшная, и тоже злая, и старенькая! И куда страшнее ее.
- Конечно, - говорю, - ты еще и кургузая. И облезлая. И горбатая, и хромая.
- Ну ладно, - она говорит. И снова журналом мне - бац.
Чтоб неповадно... ну да вы знаете.
Продолжение следует. Следующее стихотворение называется "Глава Моя и волосы белы, как белая волна, как белый снег..." но я его уже помещал, так что следующим стихотворением -в прозе - будет - "Карр. Варона 2. Мистическое". |