Стихи о стихах, поэма о поэзии и месте поэта, очередная молитва, чтобы сдержаться в моменты незаслуженных обид, тем более, что прочих обид не бывает
Когда тебя читают люди,
Ну скажем, разных убеждений.
А по-другому не бывает:
Читает тот, кто прочитал.
Так вот, допустим он читает.
И видит то, что сердцу близко.
Хотя поэт не то писал.
Но вот читатель взял - увидел.
И сразу думает: союзник.
Такой, как я, мы будем вместе
От гадов всяких защищать.
Все то, что вместе очень ценим,
Все то, что вместе сильно любим.
Ведь ты такой же, как и я.
Потом читает про другое.
А там не то, чтобы другое.
Но как-то сказано иначе,
К тому же, раньше-то читатель
Не то увидел, что поэт
Писал, хотя, а кто их знает,
Никто, наверное, не знает.
Вот я уж точно, я не знаю.
И не узнаю никогда.
Но что поделать, друг читатель
Прочел и очень возмутился.
И сразу что? И сразу в морду.
Стихи дерьмо, поэт свинья.
Возьмем, к примеру, Михалкова.
Ну, или, что ли, Шевчука.
Нашист какой-нибудь угрюмый
С толпой веселых отморозков
Под ДДТ месил ногами
В лесу седого старичка.
И ДДТ, конечно, круто,
И ДДТ, конечно, громко.
И сердце рвется из груди.
Но вдруг узнал нашист угрюмый,
Что ДДТ и тот, месимый
В лесу несчастный старичок
Они, блин, суки, либералы,
Они евреи и скинхеды
И против жителей чечни.
И сразу что? И сразу ясно,
Что ДДТ - дерьмо и лажа.
Шевчук - ублюдок и жидяра,
Фашист, и гей, и гомофоб.
И точно так же с Михалковым.
Какой хороший фильм чудесный,
Какой отличный фильм прекрасный,
Раба любви, где на трамвае,
И свой, который всем чужой,
Чужой, который свой однако...
Но вот узнаешь: Михалков-то
Нацболу в рыло и ваще.
И сразу: фильмы никудышны.
И власти подло продавался.
И сам палач и прокурор.
Читатель мой
( Read more... )