| 1:12p |
Зоркий (Красногорск) – Динамо (Казань). 6:3.
У каждого министра, я считаю,
Жена должна министром тоже быть.
Тогда и на базаре в Красногорске
Не только 300 видов мармелада,
Трусы в горох и желто-синий лифчик
Найдете вы отважно и легко.
Тогда вы там найдете маринады,
Тогда вы там найдете лимонады,
А также мармелады и грибы.
А Листику хотелось очень каши.
Приспичило, а в рюмочной Торец
Не каждый день нальют вам рюмку каши,
А Листику попробуй возрази.
У каждого министра две кухарки
И повар из Италии вчера
Приехал, но готовить не умеет.
Ни кашу, ни вареное яйцо.
Что делать? На майдан идти с плакатом?
На выборы отправиться с бойкотом?
У рюмочной Торец стоять с пикетом?
К министру набиваться в повара?
Я пробовал. Охрана не пустила.
Сказала: «Вы какой-то в драбадан,
Не повар вы, похоже, из Милана,
А либерал из рюмочной Торец…».
Попробуй возрази такой охране.
Поехать мы решили в Красногорск.
А там на стадионе сразу кашей
Нас мирно угостили. Три тарелки
Прожорливая Листик забрала.
Кричала: «Я была женой министра.
Мне каши надо срочно три тарелки.
А вы, простите, сударь, просто чмо».
А кашу выдавали безвозмездно,
Поскольку двадцать третье февраля.
А наши в праздник просто постарались.
Играли, словно боги, прямо клюшкой
Удары наносили по мячу.
Судья-матрас пытался все испортить,
И путался безбожно в показаньях,
Запутывая следствие вконец.
А наши все равно играли дивно.
А наши все равно играли чудно.
Мы пили сельдереевку за них.
А Лиза, утомленная расстрелом,
В расстрельной тихо-мирно отдыхала.
И в пыточной стояла тишина.
А Листик надрывалась, как из пушки.
Судья, сказала Листик мне, - матрас.
А наши все равно играли славно.
Соперников успешно побеждая.
И кашу выдавал смешной солдатик.
Министрам бы той каши по утрам.
Короче. Победили мы отменно.
Потом куда-то ехали. И Лиза,
Немного утомленная расстрелом,
Бухала с нами. Зоркий – чемпион.
За кашу, за победу, за министра,
За Родину. Не мни, козел, стакан.
И ты, судья, матрас ты мой угрюмый.
Давай уже немного отхлебни. |