Да уж.
Страшны, кстати, не коленки, не потеря зубов или еще каких-то важных для сохранения внешней красоты деталей...
Однажды в магазине я была участницей дивной сценки. Происходило все в присутствии моего старшего ребенка - он у меня довольно восприимчивый мальчик.
Так вот, в очереди в мясной отдел местного универсами стояла какая-то бабушка. Бабушка довольно древняя (такие на время исчезли из пригламуренных универмагов, но в последнее время начали там появляться). Бабушка глуховатая, подслеповатая, с замедленной реакцией - словом, со всем тем, что ждет большинство из нас, независимо от возраста и пола, в районе 70-ти.
В мясной отдел была небольшая очередь - человек шесть-семь.
А по ту сторону прилавка стояли две продавщицы лет тридцати. Ухоженные, при маникюре.
И бабушка с замедленной реакцией, долго копавшаяся в своем кошельке и несколько раз переспросившая продавщицу, сколько нужно заплатить, очевидно, несколько задерживала очередь. Очередь, нужно отдать ей должное, молчала и не проявляла никаких признаков нетерпения.
Зато две продавщицы терпением не запаслись. С явным неудовольствием повторили дважды сумму, которую надо было заплатить. Под конец стали уж слишком явно насмезаться над старухой. Скалились глумливо, торопили. А та нисколько не рассердилась, даже извинилась перед ними за то, что всех задерживает.
И вот тут не стерпела я. Я очень редко вступаю в дискуссии в магазинах, но тут - вступила.
Я пристально посмотрела на эту молодую ухмыляющуюся харю и сказала, что жизнь, безусловно, прекрасна и удивительна, но (к счастью) коротка. И что ей осталось красоваться за прилавком от силы лет пятнадцать еще, потом лет десять пройдет в ожидании пенсии, а дальше она и сама будет стоять в такой очереди в мясной отдел, к другой молодой королеве прилавка. И что сейчас эти пятнадцать лет, конечно, кажутся ей почти вечностью. Но время бежит очень незаметно. Особенно при монотонной, однообразной работе.
Тут, конечно, ухмылка с лица продавщицы пропала. И она вступила со мной в дискуссию, сказав, что надеется не дожить до преклонных лет.
Очень нехорошо ей улыбнувшись, я ответила, что она обязательно доживет. Потому что человек вообще очень живучее существо. А женщина - тем более. Проверено опытом.
В общем, поговорили и разошлись.
А старший по дороге домой, помогая мне нести сумки, смотрел на меня с ужасом. Возможно, он был шокирован тем, что его немногословная мамаша вела себя при нем не как настоящая леди (кстати, что сделала бы настоящая леди на моем месте, я не знаю - возможно, пригласила бы менеджера продавщицы) и оказалась способна на столь длинную дискуссию совсем не о высоких материях.
А может, ему в первый раз за всю его двенадцатилетнюю жизнь пришла в голову мысль о том, что я не вечна.
Не знаю, судить не берусь. Спрашивать его об этом мне было почему-то неловко.