|
|
Пишет farnabaz (![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif){kind=small} farnabaz)@ 2007-02-01 10:23:00 |
 |
|
 |
|
|
|
|
|
|
 |
|
 |
Полоцкий поход. 444 года тому назад.
Того ж дня Полочане с приходу от царя и великого князя острог зажгли, и царь и великий князь послал голов князя Дмитрея Овчинина да князя Дмитрея Хворостинина , да у острогу ж для сторож были головы Володимер Карпов да князь Юрьи Токмаков.И которые люди из города на пожарище вылазили и головы князь Дмитрей Овчинин да князь Дмитрей Хворостинин да посланик князь Ондрей Стригин да голова Володимер Карпов с теми людьми царево и великого князя дело делали и в город их втоптали
А как острог и посад загорелся весь, а из острога вышло черных людей мужиков и жен их и детей всякого человека 11060 человек.
И царь и великий князь приказал всем тем людем учинити стан , а велел у них быти головам князю Ивану Мавкошеву да князю Григорью Голове Звенигородцкому , да и кормити их велел и велел быти у них князю Ивану и князю Григорью без перемены до своего указу.
Февраля 14 дня…Того ж дни, в ночи, царь и великий князь приказал бояром и воеводам князю Василью Семеновичу Серебреного с товарыщи бити по городу по всему не с одного места изо всего наряду, и из верхних пушек из вогненных и попытати город зажигати, чтобы дал Бог как город зажечи.
И Божиею милостью, по царя и великого князя приказу, от бояр и воевод
Из-за ближних туров от князя Василья Серебряного да от князя Михаила Репнина город возле болших ворот зажгли за пять часов до света февраля 15 дня , и того ж часу прислали ко царю и великому князю бояре князь Василей Серебряной да князь Михаил Репнин , что город горит во многих местах, а Полотцкой воевода Довойна и владыко Полотцкой Арсеней бьют челом государю, а просят милости.
"решающую роль сыграли русские осадные пушки «большого» наряда. Один немец из Полоцка, очевидец осады, через 12 лет рассказывал императорскому послу в Москве X. Кобенцелю, что город был взят в три дня «...при таком пушечном громе, что, казалось, небо и вся земля обрушились на него».) Пушки сокрушили городские, а затем и замковые стены, конечно, не в три дня: с перерывами артиллерия делала свое дело почти неделю - 8-14 февраля. Согласно упоминавшемуся уже виленскому летучему листку, «открыл он (т.е. Иван IV. - Д.В.)... такую сильную пальбу, что граждане оставили город... (т.е. посад. - Д.В.)». Мощь огневого удара поразила и самих осаждающих: «якоже от многого пушечного и пищалного стреляния земле дрогати и в царевых и великого князя полкех, бе бо ядра у болших пушек по двадцети пуд, а у иных пушек немногим того легче...» Сила огня была умножена близостью расстояния от туров до стен: давала себя знать ошибка Довойны, подпустившего московские войска к самым стенам Великого посада, - орудия с короткой дистанции буквально взламывали их. ..в эти дни ..был убит ротмистр Голубицкий.Между другими ротмистрами - Хелмским, Верхлинским и Варшевским - и Довойной начался разлад. Ротмистры, а также участвовавший в обороне Полоцка виленский воеводич Ян Глебович настаивали на обороне посадских стен, но Довойна велел оставить стены и сжечь посад. В результате начался страшный пожар, погубивший 3000 дворов. И прямо посреди пламени шел жестокий бой между стрельцами и детьми боярскими, с одной стороны, и поляками - с другой. Эту схватку можно расценивать как вторую попытку частного штурма. Бой окончился несчастливо для обеих сторон: князья Д.Ф. Овчинин и знаменитый Дм. Ив. Хворостинин, придя на помощь бившимся за посад отрядам, отогнали поляков, «потоптали и в город вбили», но замка не взяли. На пожарище московские воинские люди завладели брошенным имуществом. Поляки покинули посад, но отстояли замок.Тогда же к русским полкам вышло, по разным источникам, от 11 до 24 тыс. посадских людей и крестьян полоцкого повета. Они показали осаждающим большие запасы продовольствия, спрятанного в «лесных ямах»... Осажденные укрылись в замке и могли уповать теперь лишь на крепость его стен и на возможную помощь извне...9-10 февраля «большой» наряд был поставлен «на пожженом месте», а также в Заполотье и Задвинье против замковых стек. 11 февраля туры и пушки были придвинуты ближе к укреплениям замка. Первые два дня, а также 13-14 февраля орудия били без перерыва целые сутки. Ядра разбивали замковую стену, достигая противоположной стены, защитники терпели от них жестокий урон. Полочане «токмо крыяшеся в домох своих, в погребах и в ямах от пушечного и пищалного стреляния». Русской артиллерией использовались огненные ядра к, возможно, зажигательные смеси, в результате в самом замке вспыхнул пожар, пылало несколько десятков домов. Гарнизон вынужден был одновременно оборонять стены и тушить огонь. В ночь с 14 на 15 февраля усилиями московских пушкарей и стрельцов, посланных к стенам, укрепления были также подожжены. К тому времени ядрами было выбито 40 городень из 204, составлявших периметр укреплений полоцкого замка.
Таким образом, в этой кампании артиллеристы Ивана IV показали немалое искусство. Еще Сигизмунд Герберштейн, побывавший в Московском государстве в 1516-1517 гг. и в 1526 г., отмечал совершенное неумение русских использовать артиллерию. .. опыт применения полевых и осадных орудий был набран московскими пушкарями именно в сер. XVI в., когда залпы русских пушек весьма часто решали участь городов. Первостепенную роль артиллерия сыграла при осаде Казани, под Нарвой, Дерптом, Феллином. У стен Полоцка наряд Ивана IV располагал уже кадрами, отлично знавшими свое дело.
И февраля 16 дня царь и великий князь послал под Литовские люди за Бобыничи на реку на Чернице на бор, где сказали Литовских людей, голову князя Олександра княж Ивана сына Вяземского с теми людьми, которые с ним, а наказал ему про тех Литовских людей доведотися дополна : есть ли в тех местах Литовские люди или нет. И князь Олександра ходил до Бобынич и за Бобыничи был в тех местах ,где были Литовские люди , и Литовских языков поимал. И Литовские языки сказывали, что Виленский воевода и Троитской воевода со многими людми стояли на речке на Чернице на бору, да как к ни м пришла весть, что царь и великий князь Полтеск взял, а царевы и великого князя многие люди идут на Литовских людей, а стоят Московские люди в Бобыничах, и Виленский воевода с товарыщи со всеми людми с речки с черницы назад побежали , а одново дня бежали верст с тридцать , да и рухляди метали много.И князь Олександра Вяземской проведал дополна и воротился. Да выехал на царево и великого князя имя из Литовских полков полочанин, а сказал, что служил Варколабу. А про Тротского воеводу и про Виленского и про иных Литовских воевод сказал : Побежали назад к Березыни со всеми людми, а постояти им у Березыни Дни с два или с три да идти прочь, а иные их мысли не ведает.
Того ж дня Полочане с приходу от царя и великого князя острог зажгли, и царь и великий князь послал голов князя Дмитрея Овчинина да князя Дмитрея Хворостинина , да у острогу ж для сторож были головы Володимер Карпов да князь Юрьи Токмаков.И которые люди из города на пожарище вылазили и головы князь Дмитрей Овчинин да князь Дмитрей Хворостинин да посланик князь Ондрей Стригин да голова Володимер Карпов с теми людьми царево и великого князя дело делали и в город их втоптали
А как острог и посад загорелся весь, а из острога вышло черных людей мужиков и жен их и детей всякого человека 11060 человек.
И царь и великий князь приказал всем тем людем учинити стан , а велел у них быти головам князю Ивану Мавкошеву да князю Григорью Голове Звенигородцкому , да и кормити их велел и велел быти у них князю Ивану и князю Григорью без перемены до своего указу.
Февраля 14 дня…Того ж дни, в ночи, царь и великий князь приказал бояром и воеводам князю Василью Семеновичу Серебреного с товарыщи бити по городу по всему не с одного места изо всего наряду, и из верхних пушек из вогненных и попытати город зажигати, чтобы дал Бог как город зажечи.
И Божиею милостью, по царя и великого князя приказу, от бояр и воевод
Из-за ближних туров от князя Василья Серебряного да от князя Михаила Репнина город возле болших ворот зажгли за пять часов до света февраля 15 дня , и того ж часу прислали ко царю и великому князю бояре князь Василей Серебряной да князь Михаил Репнин , что город горит во многих местах, а Полотцкой воевода Довойна и владыко Полотцкой Арсеней бьют челом государю, а просят милости.
"решающую роль сыграли русские осадные пушки «большого» наряда. Один немец из Полоцка, очевидец осады, через 12 лет рассказывал императорскому послу в Москве X. Кобенцелю, что город был взят в три дня «...при таком пушечном громе, что, казалось, небо и вся земля обрушились на него».) Пушки сокрушили городские, а затем и замковые стены, конечно, не в три дня: с перерывами артиллерия делала свое дело почти неделю - 8-14 февраля. Согласно упоминавшемуся уже виленскому летучему листку, «открыл он (т.е. Иван IV. - Д.В.)... такую сильную пальбу, что граждане оставили город... (т.е. посад. - Д.В.)». Мощь огневого удара поразила и самих осаждающих: «якоже от многого пушечного и пищалного стреляния земле дрогати и в царевых и великого князя полкех, бе бо ядра у болших пушек по двадцети пуд, а у иных пушек немногим того легче...» Сила огня была умножена близостью расстояния от туров до стен: давала себя знать ошибка Довойны, подпустившего московские войска к самым стенам Великого посада, - орудия с короткой дистанции буквально взламывали их. ..в эти дни ..был убит ротмистр Голубицкий.Между другими ротмистрами - Хелмским, Верхлинским и Варшевским - и Довойной начался разлад. Ротмистры, а также участвовавший в обороне Полоцка виленский воеводич Ян Глебович настаивали на обороне посадских стен, но Довойна велел оставить стены и сжечь посад. В результате начался страшный пожар, погубивший 3000 дворов. И прямо посреди пламени шел жестокий бой между стрельцами и детьми боярскими, с одной стороны, и поляками - с другой. Эту схватку можно расценивать как вторую попытку частного штурма. Бой окончился несчастливо для обеих сторон: князья Д.Ф. Овчинин и знаменитый Дм. Ив. Хворостинин, придя на помощь бившимся за посад отрядам, отогнали поляков, «потоптали и в город вбили», но замка не взяли. На пожарище московские воинские люди завладели брошенным имуществом. Поляки покинули посад, но отстояли замок.Тогда же к русским полкам вышло, по разным источникам, от 11 до 24 тыс. посадских людей и крестьян полоцкого повета. Они показали осаждающим большие запасы продовольствия, спрятанного в «лесных ямах»... Осажденные укрылись в замке и могли уповать теперь лишь на крепость его стен и на возможную помощь извне...9-10 февраля «большой» наряд был поставлен «на пожженом месте», а также в Заполотье и Задвинье против замковых стек. 11 февраля туры и пушки были придвинуты ближе к укреплениям замка. Первые два дня, а также 13-14 февраля орудия били без перерыва целые сутки. Ядра разбивали замковую стену, достигая противоположной стены, защитники терпели от них жестокий урон. Полочане «токмо крыяшеся в домох своих, в погребах и в ямах от пушечного и пищалного стреляния». Русской артиллерией использовались огненные ядра к, возможно, зажигательные смеси, в результате в самом замке вспыхнул пожар, пылало несколько десятков домов. Гарнизон вынужден был одновременно оборонять стены и тушить огонь. В ночь с 14 на 15 февраля усилиями московских пушкарей и стрельцов, посланных к стенам, укрепления были также подожжены. К тому времени ядрами было выбито 40 городень из 204, составлявших периметр укреплений полоцкого замка.
Таким образом, в этой кампании артиллеристы Ивана IV показали немалое искусство. Еще Сигизмунд Герберштейн, побывавший в Московском государстве в 1516-1517 гг. и в 1526 г., отмечал совершенное неумение русских использовать артиллерию. .. опыт применения полевых и осадных орудий был набран московскими пушкарями именно в сер. XVI в., когда залпы русских пушек весьма часто решали участь городов. Первостепенную роль артиллерия сыграла при осаде Казани, под Нарвой, Дерптом, Феллином. У стен Полоцка наряд Ивана IV располагал уже кадрами, отлично знавшими свое дело.
И февраля 16 дня царь и великий князь послал под Литовские люди за Бобыничи на реку на Чернице на бор, где сказали Литовских людей, голову князя Олександра княж Ивана сына Вяземского с теми людьми, которые с ним, а наказал ему про тех Литовских людей доведотися дополна : есть ли в тех местах Литовские люди или нет. И князь Олександра ходил до Бобынич и за Бобыничи был в тех местах ,где были Литовские люди , и Литовских языков поимал. И Литовские языки сказывали, что Виленский воевода и Троитской воевода со многими людми стояли на речке на Чернице на бору, да как к ни м пришла весть, что царь и великий князь Полтеск взял, а царевы и великого князя многие люди идут на Литовских людей, а стоят Московские люди в Бобыничах, и Виленский воевода с товарыщи со всеми людми с речки с черницы назад побежали , а одново дня бежали верст с тридцать , да и рухляди метали много.И князь Олександра Вяземской проведал дополна и воротился. Да выехал на царево и великого князя имя из Литовских полков полочанин, а сказал, что служил Варколабу. А про Тротского воеводу и про Виленского и про иных Литовских воевод сказал : Побежали назад к Березыни со всеми людми, а постояти им у Березыни Дни с два или с три да идти прочь, а иные их мысли не ведает.
