Вадим Давыдов | ARDET VERBUM

Дорогая Синеокая™, поздравляю тебя с совершеннолетием. Двойным: в этом году тебе исполнилось 21, а сегодня — восемнадцать. Восемнадцать лет с тех пор, как, испугавшись свободы, ты заперла себя в стойло и выкинула ключи в окно. Там, в грязи, их и подобрал Саша Лукашенко.

Я не раз объяснял, почему всё случилось именно так, как случилось. Объясняли и другие люди, куда мудрей и компетентней меня. Но суть происходящего от этого не меняется. Ты, дорогая моя девочка, сама выбрала себе суженого-ряженого. Предпочла архаику — модерну. Сама. Ума не приложу, сколько тебе ещё с ним (или его аватаром — неважно) предстоит мучиться жить душа в душу. И чтобы ты поскорее это всё же поняла, ещё раз — ещё раз! — напомню тебе, кто он такой.

Кто они все такие. И во что ты превращаешься — всей страной, всем народом, — если ещё окончательно не превратилась.

«Верьте мне, люди!» — написано на физиономии гр-на Лукашенко, какую бы ахинею он в этот момент не нёс в эфир, даже если он, родившийся в 1954-м, заявляет, будто его отец погиб на фронте в годы Великой Отечественной. Вся его невербальная жестикуляция, мимика, мелкая моторика, модуляции голоса, — всё прямо-таки вопиет о том, что гр-н Лукашенко говорит правду, одну только правду, и ничего, кроме правды. Никакого лицемерия. С этого начиналась карьера Лукашенко-политика, депутата Верховного Совета БССР, оседлавшего в приснопамятных восьмидесятых горячую тему борьбы с привилегиями, позже плавно перешедшей в борьбу с коррупцией. И люди верят. Верят мужчины. Верят женщины. Верят дети. Что же выходит, — все жители Беларуси просто беспомощные идиоты, которые не в состоянии отличить правду от вранья?!

Увы, всё даже хуже, чем можно было бы предположить. В собственное враньё верит сам Лукашенко. В процессе вдохновенного вранья, — кто наблюдал за его телевизионными выступлениями, прекрасно понимает, о чём я — «обыкновенный президент» абсолютно, пугающе искренен. Он не врёт! Это просто такая правда. Лукашенковская. Повторённая и растиражированная десятками печатных и непечатных источников, она оказывается тем, что представляет собой на самом деле: в лучшем случае — фантазиями и прожектёрством, в худшем — обыкновенным (а зачастую ещё и тупым) враньём. Но это — потом. А в устах самого Лукашенко любая ложь, пропущенная им «через себя», выглядит правдой, неопровержимым доказательством его правоты, пускай лишь на одно-единственное короткое мгновение — потому, что сам он истово, свято и непреклонно в неё верует. И логика тут бессильна.

Обычный человек, привыкший в поте лица зарабатывать свой хлеб, ориентирован на эмпатию, сотрудничество, взаимопомощь. Коллективизм, стремление помочь ближнему, стремление сообща преодолевать трудности — залог выживаемости человечества как биологического вида, а индивидуализм — всего лишь частный случай приспособляемости. Именно на свойственных большинству нормальных людей естественном дружелюбии, привычке к труду, готовности к самопожертвованию — не «амбразурному», а ежедневному, незаметному, — и паразитирует Лукашенко, являясь высшей, в известном смысле, формой паразита — социальной. (Я писал об этом ещё лет пятнадцать назад, но кому это теперь интересно.) Это специалисты — сотрудники спецслужб, психологи, журналисты — способны не только распознать, создать профиль подобной личности, но и выработать механизмы индивидуальной и коллективной защиты от её доминирования. Обычному человеку, занятому повседневными заботами, это не под силу — нет у него ни должного иммунитета, ни специфических навыков (чреватых, кстати, профессиональной деформацией, сильно мешающей заниматься чем-нибудь ещё, кроме оперативной работы). Это первая причина политического долголетия и практической несменяемости гр-на Лукашенко.

Вторая причина состоит в системной ошибке подхода глав государств и правительств близко и не очень лежащих стран к системному же недоразумению под водительством Адольфсандра Грегитлеровича. Несмотря на фонтан «спецэффектов», раз за разом выдаваемых колхозенфюрером, его, с позволения сказать, геополитические партнёры с упорством, воистину достойным лучшего применения, пытаются вернуть Санчо-Уса в политическое поле, где уже они чувствуют себя, как рыба в воде и где им было бы относительно легко одолеть зарвавшегося и распоясавшегося пациента психбольницы. (К слову сказать, столь же нелепо поведение этих «лидеров свободного мира» в отношении прочих пациентов — Чмавеса, Ахмадинежида etc.) Им как будто бы невдомёк, что без смирительной рубашки, ведёрной клизмы и здоровенного шприца с аминазином утихомирить предводителя селянского сатрапства невозможно: пляваць он хацел на всех и вся. На самом деле всё они понимают… Ну, да бог им, как говорится, судья. Не о них речь.

И, наконец, третья причина — самая банальная и отвратительная.

За восемнадцать лет своего правления гр-н Лукашенко создал единственное, что мог  создать: армию солитёров.

«Бегающие глаза, маниакально норовящие спрятать собственные мелкие зрачки. Гнусавый, бубнящий голос, иногда с громкими всхлипами.  Потные и холодные руки, правда, не трясущиеся. А главное — практически никогда не упражняемый сложными логическими головоломками мозг. Зачем пользоваться серым веществом. Если задание всегда одно и тоже: глубоко (читай — примитивно) копать от забора и до заката. О ком это  я? Да о той сплошной серой массе, которая при иных условиях бегала бы на третьестепенных ролях, а нынче вскарабкалась по служебной лестнице до какого-то прилично-срединного уровня и неистово выполняет самую отвратительную работу. Орган приписки значения абсолютно не имеет. Сегодня особенно ценятся личная трусливость, профессиональная некомпетентность и моральная нечистоплотность», — так характеризует лукашенковскую «номенклатуру» известный журналист Михаил Подоляк. «Слово, в котором больше двух слогов — для него абракадабра. Мычать, опускать глаза на селекторах, записывать за Лукашенко его бред в блокнот, жрать от пуза, мат через слово пускать» — вот типичный портрет современного чиновника из «синявокай».

Армия паразитов безраздельно хозяйничает в стране. Безраздельно, — но вот подконтрольно ли? Это самый важный вопрос — вопрос о контроле, грубо говоря, начальника паразитов над солитёрами. Он, собственно, сродни вопросу контроля предводителя мародерствующей армии над мародёрами. И вопрос этот весьма непрост. Из истории прекрасно известно, что на самом деле мародерствующие армии контролируются из рук вон плохо. Нет, предводитель такой армии может, разумеется, приказать, кого грабить и даже в каком порядке, а также рассчитывать на долю награбленного. Даже больше того: он может (и постоянно этой возможностью пользуется) наказывать как особо ретивых, так и недостаточно расторопных мародёров. Единственное, чего он не может и не сможет никогда — это остановить своих мародёров, потому что это нарушает «общественный договор» между ним и мародёрами. А уж о том, чтобы заставить такую армию воевать (читай — выполнять ежедневный, неблагодарный труд государственного управления и строительства), и говорить не приходится: это вообще невозможно по определению. При встрече с реальными трудностями мародёры, в отличие от солдат, разбегаются, как тараканы.

Думаю, объяснять, что за перспективы ожидают в этом случае предводителя, особой нужды нет. Всё и так ясно:

И это ещё — в лучшем случае. А что будет со страной? Да кому до этого дело…

Запись опубликована Вадим Давыдов | OCCIDE VERBUM. You can comment here or there.