Как всё спёрли.

Вначале было слово «спереть», и слово это было у вора, и спереть было воровством.
На том стояла, стоит и стоять будет земля русская.

Давным-давно славяноговорящие обезьяны наверное жили с людьми. Но всё тырили по мелочи и не работали. Возмутились люди и прогнали к чёрту. Тогда стырили по-крупному, злата да серебра и ушли на сраные кочки, в замёрзшую болотину. Чавкающую грязь болотины засрали пустыми бутылками из-под кока-колы, израсходованными гандонами и бычками. И зажили счастливо, звеня сосульками на немытой патлатой башке, запивая бормотухой и славя самую главную обезьяну.

В роддоме спёрли бинты и феназепам, койки для рожениц и чугунную батарею, поэтому новый человек родился в этой стране холодным, голодным, с ацким криком. Но его тоже спёрли, просрали, перемешали с хачами и таджиками. Часть детей порезали на органы, часть отдали родителям. Кого дали в роддоме? А хрен его знает: всё спёрли. А денежку не забыли взять. И хламидиозом бонусным наградили. А акушерка, у которой всё равно спёрли всю долю, ещё и на хер послала.

Материнский капитал спёрли ещё до придумывания этого названия. Спёрли будущую квартиру, поселили с бабушками-дедушками-родителями в облезлой хруще, в комнате у сортира. А кто спёр хату, купил дворец для своего пуделя и пятой любовницы. Жестокое детство, китайские игрушки из отходов ядерного реактора. Хорошие игрушки у детей украли эффективные рачительные бизнесменушки на джипах. Детский сад украли и сделали мотель для поёбки на ночь. Оставшихся детей собрали в один барак и кормили варёной морквой с запахом безысходности и вкусом мертвечины, а всё остальное утащили через заднюю дверь. Приезжал было депутат, чупа-чупс привозил, так и тот украл двух мальчиков и одну девочку, а взамен посадил ёлочку, которую ночью тут же зверски обоссали, спёрли и сломали.

В школе вырвали из рук последнюю человечность, сострадание и честность. Бесплатно выдали дерзость, пофигизим и алкоголь с сигаретами. Начали воровать время: пришлось сидеть в пыльном кабинете и слушать бред, неконвертируемый в дальнейшей жизни, от синего чулка, хер видевшей лишь в учебнике биологии. На биологии спёрли аквариум и сварили кипятильником рыбок – познавали мир. Спёрли фломастеры, тырили по мелочи, списывали у соседа – готовились к взрослой жизни. Бухали на заднем дворе, курили у помойки – готовились к взрослой жизни. Щупали девок, а оказалось – не любовь. Тоже спёрли, суки. Остальное фон: директор спёр поборами «на бумагу» себе на джип, трудовик спёр материалами на ремонт в туалете, физкультурник брал натурой, остальные училки брали властью.

Институт хапал официально, никакого «на бумагу», всё по прейскуранту. Почти взрослая жизнь, всё за бабки. Liebe ist fur alle da, у кого машина круче, квартира больше, кошель толще. А кто в общаге? У тех всё спёрли. Те пошли вагоны разгружать и сисадминить за доширак. Что они могут вспомнить? Как классно бухали пойло в конуре общаги и пытались кому-то присунуть? Спёрли и юность, но уже на обоснованной концепции денег. Нет денег – любовь не для тебя, Nicht fuer mich. Взамен дали беззаботность последних дней перед офисным стойлом с девяти до шести. Остальное – по мелочи. Ректор натырил на виллу в Монако, декан – на виллу в курортном районе города, доцент нахапал коммерческими методичками на бутерброд, профессор подрочил увядающий стручок собственной значимости и важности. Да лаборант стащил ламповый осциллограф, по дороге его прихватил радикулит.

А дальше голожопое детство кончилось. Дальше – воровство по-серьёзному. В девяностых дракон с одной хитрой рыжей башкой, второй – круглой и пятнистой, а третьей – мятой и перегарной, спёр страну. Сразу, целиком, вместе с заводами, нефтевышками, общагами, санаториями, дорогами, самолётами и всем-всем-всем. Дракончики пожиже спёрли заводы поменьше, площади поуже, магазинчики пониже. Народ покрутил башкой и сказал: «А ну вас всех на хер» и стал бухать, смотреть Дом-2 и тырить по мелочи. Последние честные в муках дожили свои дни, честно приходя утром на завод точать болванки, и честных не стало.

Одни программеры ничего не спёрли. Потому что кармические лузеры и тотемные обсосы. В эпоху всемирного попила они, стыдясь и краснея, копировали куски своего священного кода на флэшки и, прижавши их к сердцу, неслись домой, где прятали среди тёплых зарослей плесени в углу свалки банок из-под доширака. Не разбогател на этом никто. Почему? Да потому что лузеры и обсосы, кроме кода ничего спереть не могут. Сисадмины и то больше нахапали. Тогда прогеры начали делать бизнес, веп-два-ноль, интернет-площадки и прочую мудоту. Но любой меленький клерк в Кремле запросто на сайте из двух страничек срубал куш, а кодерочки так и остались в загоне тематических форумов.

Остальной народец, не отягощенный совестью и высшим образованием, тянул чего мог. Тянули станки через забор, сырьё с баз и открывали кооперативы по производству фантастической херни. Херня стоила дохера, воняла и разваливалась в руках. Это называется бизнес «тихо сзвиздил и ушёл, называется – нашёл». Начальники магазинов тырили магазины и набивали их тухлятиной. Грузчики грузили тухлятину и утрясывали да усушивали себе на портвешок. Продавщицы ловко обвешивали, кассирши обсчитывали, народец травился тухлятиной. Все радостно тащили всё, потребляли пойло и травились помоями.

Топ-менагеры воровали открыто – это их работа. Пёрли всё, что дорогое. Напёрли себе на дворцы забугорные, тачки спортивные, блядей и мешок кокаина. И никто их не посадил, потому что воруют все, воровать почётно, воровать – это модернизировать, воровать – это вставать с колен, воровать – это наномелочь для такой огромной и великой страны. Спёрли столько, что уже забыли, где чьё, сколько это по натуре стоит и как выражается в щупабельных вещах. Нервные блоггеры на тыренной софте гневно строчили репортажи о топ-тырильщиках. Менагеры радовались бесплатному пиару и с лёгкостью находили кормушку ещё круче.

Остальное воровство даже и не воровство, как бы, а способ жизни. Военные продали всё, на чём ездили, летали, чем стреляли, что кидали. Оставили себе бараки, крашенные зелёной масляной краской, печку-буржуйку и рекрутский набор. Менты тырили мелочь по карманам. Менты побольше тырили из карманов побольше. Гайцы тырили на двойной-сплошной, оформлении документов и на всём, что движется. Таможенники официально рылись в шмотках на границе – легализованный гоп-стоп. Чиновники пришивали новые карманы к штанам и креативили новые законы. Даже олимпиаду спёрли от жадности, и Сочи-2014. Пёрли так, что зэки в крестах охреневали, кто же теперь вор?

Вся страна уже -дцать лет самозабвенно занимается воровством на всех уровнях – от детсада до бюджета. Все, вывалив язык на плечо, тащат, тащат, тащат. Всё, что плохо или хорошо лежит. Работать? Упали с виртуальной газпромовской кукурузины? Работа для лохов, работать – позор, работают быдло и чмыри, лузеры и доширачники. Только воровать, как говорит нам великая партия, каждая поганая довольная рожа чиновника, невнятное херожевание презика.

Всё спёрли, всё просрали, всё засрали. Что в сухом остатке? То, с чего начинали: сраные кочки, засранные помойкой. И больше ничего. Ни одного деревца не построили, ни одного дома не воткнули, ни одного ребёнка не родили. Всё – бомжатник, хаче-таджичник, разваливающийся серый бетон коммуняк, жижепердячий насос посреди Сибири и стадо воров разного левела. Воистину – поганые болота с испарениями, останавливающими время. Пучина ледяных болот поглотила всея Рашку без остатка, единомоментно. Тут и гниём, воруем, не работаем, жрём и срём. Так нам и надо!