Ключевой фрагмент очередной изнурительной драмы, самой большой из Маленьких Трагедий. Bitte.

* * *

Генерал тяжело болен. Очевидно, он умирает. Маркиз, не подозревавший об этом, неловко топчется возле кровати.

Генерал (усмехаясь). А правду ведь говорят: суетливый народ французы! Присаживайтесь, пожалуйста, а то как-то даже глазам больно смотреть на вас, этакого… мельтешащего.

Маркиз. Ваше превосходительство, я не знал…

Генерал. Ну, будет вам! Чего тут можно знать. Вот — вкушая вкусих мало меду, се аз умираю… Впрочем, меду-то не так и мало вкусил, в сравнении с остальными, слава тебе господи, хе-хе… Но — все равно, это, батенька, смерть, а?

Маркиз. Ваше превосходительство слишком мрачно смотрит...

Генерал (не слушая, несколько горячечно). Да-с! Смерть. Мне, однако, смерти бояться не пристало: я, видите ли, генерал! Уже сам чин, стало быть, не позволяет: в армии, батенька, не то что генерал, но и самый распоследний солдатик смерти бояться не должен! Запрещено-с! Иначе какая же служба выйдет? Вы, кажется, не служили? Ну конечно, не служили! Не осуждаю, поскольку — иностранец, да и сам я, откровенно говоря, пороху не нюхал-с. Исключительно на учениях, а порох на учениях, знаете ли, он по-другому пахнет! Не находите ли смешным: вот я генерал, эполеты и так далее, — а повоевать так и не пришлось? Тут ведь дело практики, вот и выходит, что генерал в бутылках разбирается лучше, чем в мортирах. Ха, ха, ха! (Судорожно хохочет.) Смешно, а?

Маркиз. Честно говоря, не очень…

Генерал. Да, чувство юмора у вас… хромает. А вы ведь признанный острослов. И у себя, в родных краях, и у нас, при дворе… У нас на Руси иностранщина всегда в моде… Но юмор у вас не наш, нет, не наш… Ну вот пошутите что-нибудь, а?

Маркиз (холодно). Ваше превосходительство, в моих (педалируя) родных краях по заказу шутить не принято.

Генерал (серьезнея, и вместе с тем улыбаясь). Полноте, полноте, видит бог, менее всего хотел вас обидеть. В наших краях, знаете ли, как раз принято. Оттого народ мы действительно веселый, а вы более — или, лучше сказать, всего лишь — остроумный. Вот возьмем — вы ведь не обидитесь? — вас и меня. Вы точно не обидитесь?

Маркиз (сардонически улыбаясь). Помилуйте, отчего же…

Генерал. Ну вот и славно. Так вот, батенька вы мой, я-то буду не в пример веселее! Я ведь всю свою жизнь прожил — теперь уже прожил, да-с, — веселясь! Оттого и до генеральского чина дослужился, у нас человек невеселый генералом не станет, нет-с! Вместе со всеми веселился, кривлялся, скакал, и такие пируэты выделывал, от которых вас, дорогой иностранный гость, может быть, стошнило бы!

Маркиз удивленно смотрит на генерала.

Генерал. Да, стошнило-с! Потому что человек вы желчный, невеселый, неприспособленный к общему веселию человек! А я, знаете, прошел по жизни — смеясь! Не усмехаясь, вот так как вы сейчас, этак иронически, одним уголком-с — а именно смеясь — без язвы, без желчи: как бы резвяся и играя! Внутренно, всею душой смеясь, если вы понимаете-с! Вам вечно что-то не нравится, все-то вас что-то беспокоит: строй наш, методы правления — не отрицайте, мне докладывали, я вас знаю-с! А я — и на карачках, бывало, ползая, и под кнутом-с — был счастлив и доволен! Потому что человек веселый-с! Открытый-с! Потому что весело, забавно это все, понимаете? Жизнь веселая-с! Нет-с, для понимания этого слишком уж вы человек серьезный, вам, иноземцу, не понять…

Маркиз. Наверное, действительно не понять…

Генерал. Смех ваш — не от довольствия жизнию, а, напротив — от горечи-с, кривенько вы смеетесь, да-с! Вы смеясь — плачете, а мы плача смеемся, умирая смеемся, ха, ха, ха! (Горячечно хохоча, закашливается.)

Маркиз. Ваше превосходительство, вам, наверное, вредно…

Генерал (заходясь пуще того смехом). Мне — вредно! Ох вы, голубчик, уморили, ха, ха, ха! (Вытирает испарину со лба.) Разве не видите — умираю, оттого могу смеяться уже не сдерживаясь, как то предполагает чин: на небесах, нет, скажем скромнее, на том свете-с, что генерал, что самый захудалый письмоводитель, ха, ха, ха! Да и вы уж можете быть со мной откровенны. Вот скажите мне, с чего это вы, такой желчный, взяли и переехали сюда к нам?

Маркиз (пожимая плечами). Мне казалось, что здесь у вас жизнь… Молодая, здоровая нация… Европа стара, она… как дом престарелых…

Генерал. Ну это, батенька вы мой, художественный свист-с, а вот если будем серьезно говорить, без литературщины? Предложение получили от Государя, или еще что-то-с?

Маркиз. Я рассказал вам, чем руководствовался.

Генерал. Неужто так? Гм… Невразумительно-с. Да если только так, то это, дорогой мой, попросту глупо-с, да-с, из общих соображений… Общие соображения — это, знаете, предоставит вам любой мужик-с, нет-с, вы уж рационально рассуждайте, вы ведь европеец…

Маркиз многозначительно молчит.

Генерал. А впрочем, несмотря на глупости, при дворе устроились вполне сносно-с, так что поздравляю-с… Иной раз и глупость бывает полезной, а в нашем обществе — особенно, мне ли не знать, ха, ха, ха! Ох…

Закашливается до изнеможения. Маркиз, воспользовавшись моментом, потихоньку ретируется.

Current Music: Прощание Славянки
Tags: драматургия

(Leave a comment)