Летопись войны миров

Ржалъ!
«Председатель движения "Ихние" Вася Икиментко сидел за столом в своём кабинете и, как обычно, давил в себе тайные желания. Уже много лет его преследовало острое желание быть фюрером, главой какого-нибудь фашистского объединения. Чтобы все вокруг называли его вождём и вскидывали руку вверх при приветствии, чтобы все улицы Москвы были заклеены его портретами, и он бы ездил по ней в автомобиле с открытым верхом, а все прохожие, выстроившись в ряд, кричали при его виде "Хайль, Икиментко!". Однако Вася настойчиво давил в себе это желание из-за его несбыточности и из-за убогости своей персоны. Вместе с желанием он пытался подавить, растоптать, смешать с грязью вокруг себя всех, кто казался ему фашистом. Однако таких было слишком мало, и все они оказались людьми чудаковатыми и безобидными. Единственная похожая на фашистскую организация - РНЕ – много лет занималась только тем, что пила водку и молилась, поэтому Икиментко, согласовав детали со своими хозяевами, решил провозгласить фашистами Национал-Большевистскую Партию, а вместе с ней Ленина, Сталина, Че Гевару, которых НБП уважало, всех русских солдат, воевавших с Гитлером, а за одно и весь советский народ за свободу которых НБП сражалось. Икиментко тайно завидовал НБП. Завидовал их флагу, немного похожему на фашистский, завидовал дисциплине, героизму. Ему хотелось самому носить на рукаве свастику и лицезреть с высокой трибуны демонстрации в свою честь.

Вторым тайным желанием, которое бедный Вася давил ещё сильнее, было - стыдно сказать что. Как-то он прочитал книгу писателя-порнографа Сорокина, где описывались люди, занимающиеся копрофагией, и с тех пор покой покинул его. Вася не мог спокойно зайти в туалет. Его нестерпимо манило попробовать то, что сочно и призывно булькало на дне унитаза. Поэтому пару лет назад он создал организацию "Жующие вместе", которая занималась подавлением тайных Васиных желаний и за отдельную плату спускала книги Сорокина в декоративный унитаз выкрикивая при этом, что "Сорокин - калоед".

И вот теперь латентный фюрер Икиментко, почувствовав в себе очередные позывы к калоедству, сидел в кабинете и думал, какую бы ещё статью Конституции нарушить, чтобы меньше хотеть быть фашистом и заниматься копрофагией. Однако на ум ничего не приходило.

Вася, руководствуясь книжкой, перебирал статьи Конституции:
Статью 3 давным-давно нарушил хозяин Васи (при мысли о нем Икиментко, как и всякий чиновник, подобострастно смотрел на портрет президента Мутина, висящий на стене). "Единственным источником власти в РФ" давно уже был не "многонациональный народ", а лично Мутин и его клика.

Статьёй 7 уже подтёрся министр Зурабов. С принятием закона 122 "достойная жизнь, труд и здоровье людей" гарантировались только тем, кто был особо приближён к кормушке власти, но никак не миллионам других граждан.

Статью 8 прибрал к рукам Лужков. "Свободное перемещение товаров и финансовых средств" почему-то привело к тому, что 80% этих средств и товаров оказались в Москве, а вся остальная Россия выживала благодаря своим огородам.

Средства массовой дезинформации усиленно разрабатывали статью 13 и вместо "идеологического многообразия" навязывали народу идеологию потребления, рабского подчинения власти и страха перед чиновниками. Ту же самую 13-ю, только пункт 3 захватила тоталитарная секта "Единая Россия", которая при помощи президента и его силовиков доказала, что "политическое многообразие" из Конституции значит многообразие разных подконтрольных мелких партий типа "Партии Жизни" или "Свободной России". С пунктом 5 13-ой статьи Вася разобрался лично сам. Его вооружённое формирование, создание которого запрещено Конституцией, уже много месяцев регулярно нападало на активистов НБП с численным перевесом 40:5. Так Вася пытался подавить в себе фашизм.

Со статьей 15 непонятно что вытворяли ФСБ и УБОП. Несмотря на то, что "неопубликованные законы не применяются", они давно руководствовались секретными инструкциями, как создавать для населения фильтрационные лагеря, применять к ним пытки, и как вообще преследовать оппозицию.

Статью 19 вообще попирали все, кто мог. "Равенство прав и свобод вне зависимости от убеждений и принадлежности к общественным объединениям" было гарантировано только тем, чьё объединение отчитывалось за каждый шаг перед властью. Нацболам, например статьи 19 вообще не досталось. Их преследовали, сажали в тюрьмы и выгоняли с ВУЗов только за принадлежность к их общественному объединению.

Статья 20 - "каждый имеет право на жизнь" действовала так, что в год в России умирало по 700 000 человек.

При упоминании о Статье 21 ржали в любой тюрьме и в отделе милиции. Избиениями и пытками граждан там ежедневно "охраняли достоинство личности". Особенно как-то раз постарался ОМОН в башкирском Благовещенске. Вася тогда радовался: "Так их, дави этих фашистов, все русские - фашисты!".

Статью 22 правоохранители тоже трактовали так, что "право на свободу и неприкосновенность" имеет только тот, кому мы разрешим. А если человек состоит в НБП, у него автоматически нет ни того, ни другого.

О выполнении статьи 23 уже никто и не вспоминал. "тайны почтовых сообщений и телефонных переговоров" были лишены 100% простых граждан, а "неприкосновенности личной жизни" ежесекундно нарушалась стоящими повсюду на улицах видеокамерами, а иногда и просто по прихоти какого-нибудь человека в серой форме.

Про 25 статью тут же забывали, если надо было войти в дом какому-нибудь нацболу. Просто брали болгарку и разрезали дверь. При упоминании Конституции делали вид, что не слышат.

Зато статью 29.2 вспоминали при любом удобном случае, когда нужно было изъять оппозиционную прессу. Только почему-то под "пропагандой национальной и социальной ненависти" подразумевалась критика президента и правительства. Хотя о выполнении статьи 29.5 кричали все СМИ, свобода мысли и слова почему-то означала всевозможные сказки о наступившей счастливой жизни и о гениальном президенте Мутине.

30-ю статью Икиментко считал своим личным достижением. Он сумел нарушить её, не нарушая. "Принуждением к вступлению" в его организацию никто не занимался. За это просто платили. А за вступление в другие организации избивали бейсбольными битами.

Статью 42 попирали цистерны с отработанным ядерным топливом, которые ежедневно шли в Россию из Европы. "Право на благоприятную окружающую среду" себе обеспечили только жители Рублёво-Успенского шоссе. Они постоянно отдыхали на южных островах, подальше от своих русских экологически грязных рабов.

Выполнение статьи 124 выполнялось так безусловно, что судьи, осуществляющие "полное и независимое правосудие" научились признавать коробку из-под торта с будильником – попыткой терракта, а посещение приёмной президента - попыткой свержения конституционного строя.

Одним словом, бедный Вася уже не знал, чтобы ещё такое нарушить, чтобы в очередной раз перевести свою тягу к калоедству в латентное состояние. Решив обратится за помощью к своему верному соратнику Хорькову из администрации президента, Вася набрал его номер. Вместо приветствия он чуть было не сказал "Хайль Мутин", но вовремя остановился.

Хорьков был невменяем. Он в очередной раз в стихотворной форме боролся со злом. Такое случалось с ним каждый раз, когда ночью ему снились люди в чёрных рубашках со значками НБП, которые били его по голове белой книжкой и грозили "Мы тебя научим Конституцию любить!". После такого Хорьков никак не мог бросить государственные дела и посвятить себя всецело битве между силами добра и зла. "Добро и зло, зло и добро - бормотал он в трубку. - Мутин - это добро. Царь - это добро. Для русского народа - добро. Значит, Мутин-царь - это вообще гигансткое добро! Гигантское! Злое НБП останется в сортире, замочим в сортире чёрное зло белым царём!". На вопрос Икиментко, какую ещё статью Конституции можно извратить, Хорьков ответил: "Искорени зло, злые статьи, о свободе, о справедливости. Это - зло. Пусть больше будет добра, больше нашего хозяина. Наш хозяин - Сатана!!! Пусть он один останется в Конституции"

Икиментко в сердцах бросил трубку. Вдруг ему пришла в голову достать из ящика стола повязку НБП. Эту повязку ему принёс вчера Вася Килер из банды погромщиков. "Мы с пацанами сегодня мочили этих Падонкоф из НБП - заявил Килер. - Отобрали у них повязку. Только вот пацаны жалуются: 40 человек на пятерых уже не хватает! Падонки отбиваются. Нам надо 60, 80 человек. Короче, дайте бабок на наркоту!". Икиментко сунул ему пачку долларов, а повязку зачем-то спрятал в стол. И вот теперь неожиданно для себя он достал её и одел на левую руку. "Кайф!" - подумал Вася, глядя в зеркало. Желание быть фашистом притихло. Зато в голову вдруг с неожиданной силой ударило второе желание. Вася сорвал повязку, помчался в сортир и сунул голову в долгожданное отверстие унитаза. О Конституции он сегодня больше не думал».

http://nbp-info.ru/archiv/131204/180106_yaikipidorok.html