Летопись войны миров

Передача «Дневной разворот» с Владимиром Чамовым на Эхе вчера

<...> В. ЧАМОВ: Насчет разгона демонстраций и насчет погибших. Я знаю официальную точку зрения, потому что я находился в Триполи, и эту точку зрения нам представляли. Она достаточно известна, но, тем не менее, я ее оглашу. Нам с китайским послом, с индийским послом, с женщиной послом рассказывал это сам Каддафи. Он дал примерно такую версию.
Вы знаете, что до этого были, как говорят арабы, народные интифады в Тунисе, потом в Египте были проблемы. И вот они благополучно перекинулись на Ливию и перекинулись на восток, потому что восток всегда был фрондерским, всегда был настроен достаточно оппозиционно по отношению к Каддафи и его режиму, не всё им нравилось.
Прежде всего, они на востоке считали, что до этого они жили гораздо лучше, что выделялось гораздо больше средств именно этой части страны. После прихода Каддафи ситуация изменилась: Триполи стал полномасштабной столицей, и деньги стали уходить туда, в то время как нефтяные месторождения, как говорят люди на востоке, находятся на их территории. Т.е. там всегда оппозиция была.
И когда случилась первые демонстрации, как сказал Каддафи, он сказал, что это просто молодежь, которую подстрекали местные реакционеры, в том числе люди из «Аль-Каиды», сумела добыть оружие (оружие там всегда было, потому что там не пустыня, там называется район зеленые горы, а горы без оружия редко когда бывают, вот там оружие было уже изначально), вот эти демонстранты, они напали на склады оружия армии, полиции, спецчастей, там были настоящие бои, и они это оружие захватили. Соответственно, после этого, как говорил сам Каддафи, были бомбардировки этих складов, чтобы оружие не досталось в руки.
Е. БУНТМАН: Это та информация, которую вы получили непосредственно от Каддафи.
В. ЧАМОВ: Не только от Каддафи. Это была официальная информация из Триполи через неделю после начала этих событий, числа 23-24 февраля. Количество убитых оценивали в 230 человек. И шла полностью раскладка: сколько военных, сколько гражданских, сколько полицейских. В одном городе, в городе Аль-Байда, он считался всегда исламистским, там количество погибших военных было в три раза больше, чем гражданских. Я повторяю, я там не был, я точно не знаю. Есть один очень важный момент. Мой близкий друг, посол Бразилии в Триполи, получилось так, что он 17 февраля был в Бенгази, на востоке. Там у него довольно большая колония проживает, он поехал ее проведать. Как чувствовал, где надо было находиться. Он нам рассказывал и при мне посылал депешу в свою страну своему президенту о том, что полицейские защищались от нападавших на них так называемых вооруженных демонстрантов. Он сам своими глазами видел с 18 по 20 февраля.
Е. БУНТМАН: Понятно, что в посольстве России в Ливии вы не один. Были ли какие-то попытки, может быть, поручения вашим сотрудникам связаться с представителями оппозиции и получить от них какую-то информацию? Вообще, кто такая ливийская оппозиция? Есть ли у вас какое-то представление, кто эти люди.
В. ЧАМОВ: Давайте начнем с конца – кто такая ливийская оппозиция. Я думаю, сейчас этого не скажет никто.
Е. БУНТМАН: И у вас в том числе нет представления об этом.
В. ЧАМОВ: У меня есть, сейчас я вам скажу, какое представление у меня. Всё началось достаточно спонтанно, с одной стороны. И там всего понемногу есть, я так понимаю. Но, с другой стороны, есть элемент организации. Кто-то из моих коллег послов сказал, что как-то быстро появились трехцветные флаги, дореволюционные имеется в виду, потому что сейчас зеленый флаг. Как-то очень быстро и в больших количествах появились трехцветные флаги.
М. МАКСИМОВА: Это восстание, если его можно назвать масштабным, оно было, получается, неожиданностью?
В. ЧАМОВ: Достаточно неожиданным было.
М. МАКСИМОВА: Никаких предпосылок того, что что-то готовилось?
В. ЧАМОВ: В Тунисе тоже всё было неожиданно. Тунис тоже стабильная страна, процветающая… была. Так вот в Ливии уровень жизни населения был повыше, чем в Тунисе. Я не буду сейчас вдаваться в детали, вы можете посмотреть на сайтах, какие там доходы были, какие были льготы, какие скидки на всё, сколько стоило питание, сколько стоит сейчас питание в Триполи…
М. МАКСИМОВА: Т.е. местное население социально больше защищено, чем в Египте, например.
В. ЧАМОВ: С Египтом сравнения нет, там люди живут на 90 центов в день, а в Ливии доход 14 тысяч долларов. В Ливии кто плохо жил? Так называемые гастарбайтеры, это люди, даже не знаю, кто они – беженцы или просто бродяги. Очень много людей было из Нигерии, из Мали, из Мавритании, из Чада – вот они в основном использовались на всех работах строительных, подручных и так далее. Египтян очень много. Египтян было как минимум полтора миллиона.
Однажды я спросил у своего друга, египетского посла: слушай, Мохаммед, сколько твоих людей здесь находится? Он тоскливо посмотрел в небо, сказал: «Только аллах знает, но полтора миллиона точно». Египтян было много, тунисцев было много, марокканцев было много. Кстати, возможно, и это сыграло свою роль. Потому что как-то уж очень быстро на востоке после восстания появились люди, которых условно называют исламскими террористами. Я этот термин не хочу использовать, но даже если не было в начале, потом быстро появились люди из организации «Аль-Каида» в Арабском Магрибе, есть такая ветвь «Аль-Каиды».

Один пример. Мой друг, алжирский посол в Триполи, он сказал: «Посмотри, как тихо стало у нас». Я говорю: «Почему?» – «Все эти ребята, они воюют уже на востоке Ливии и там будут пытаться создать исламское государство». Я думаю, что приличная толика истины в этих оценках есть.<...>

<...> М. МАКСИМОВА: Он был так самоуверен? Он не ожидал?

В. ЧАМОВ: 41 год у власти – это раз. Во-вторых, всё вроде спокойно, нет поводов для волнений. Экономически всё нормально было, всё хорошо, всё развивалось, всё строилось. Он не понял новых информационных технологий. Даже сам он, когда где-то выступал, бросил замечание, что «мы не ожидали, что будет так бурно и так быстро». Это он сам говорил. Пошла уже волна, очень резкая, в том же Бенгази, когда была какая-то стычка между этими нападавшими отрядами и какой-то полицией, погибли люди, их стали хоронить, и из Бенгази пошли тысячи смс-ок в Египет и в другие места, что демонстрации расстреливаются из пулеметов. Мы их перехватили, они у нас есть. Этого ничего не было, естественно. У него прозвучало немножко, что да, мы немножко не поняли значение, эффективность этих вещей и эффекта. Я думаю, кстати, в арабском мире точно далеко не все понимают. Да не только в арабском мире. Я думаю, что и в других странах.<...>

http://echo.msk.ru/programs/razvorot/760113-echo/