Настроение:	thoughtful
Музыка:	вальс одиночества, раз-два-три, раз-два-три...

общечеловеческое
Ездил тут, как цивилизованный человек, на экскурсию. А то неловко получается - в Израиле уже сколько, а почти не был нигде. Записался на льготную поездку в Акко (север - крепость госпитальеров, бахайские сады, ну и море, конечно).


Вообще-то я организованные экскурсьоны не шибко жалую. Люблю как-то сам, либо сам-половин, либо сам-третей, либо сам-четвертей, в этом радиусе. Организованные групповухи сильно отдают казёнщиной и напоминают школу. Но тут такие дела - местность неизведанная, охота разузнать побольше, короче, тронулся. С утречка, раненько, на автобусе. Контингент набрался в основном те, кому за пятьдесят/шестьдесят, мало кто моложе. Я, наверно, был младшеньким в этой компании, если не считать двух ноющих ребятёнков.
Нехорошие предчувствия начали воплощаться в жизнь тогда, когда главная наша организаторша, пожилая женщина с непонятным именем Бина, предложила, чтобы "было нескушно", пусть желающие выйдут и расскажут о себе, мол, все люди едут интересные, а экскурсовода нету, надо чем-то время занять. Мне скучно не было. Мне даже нравится - сидишь в автобусном кресле, смотришь, как мимо тебя протекает дорога, как горы сменяются холмами, а холмы равнинами... Зачем мне, чтобы кто-то жужжал в моё ухо микрофоном, "рассказывая о себе"? Всё же взял себя в руки, пожалев, что до сих пор не ношу с собой плэйер.
Сначала вышла одна женщина-врач, вполне приличного вида, рассказала о своей сложной ортопедической работе и клинике, коротко и ненавязчиво. Я успокоился, решив, что всё не так страшно, и желающих будет мало. Однако вслед за врачом наперёд вылез какой-то пенсионер, поведал о том, что он работает инженером-электриком, и в данный момент участвует в строительстве нового комплекса больницы "Адасса", и уже казалось, что на этом всё, как вдруг он загнусил: "Вы все, конечно, слышали про чудодейственное средствО под названием "Гербалайф"..."
Я прямо взвыл. У меня уже давно при слове "Гербалайф" начинают трястись руки, и если в меня своевременно не влить чего-нибудь успокоительного, то я могу дать кому-нибудь в табло, или на худой конец заорать под Тарзана и выскочить из окна на несуществующей лиане (с предсказуемыми последствиями).
Помню, был на одной вечерухе, провожали общего приятеля по ульпану обратно в родной Волгоград. Кира его звали, нормальный был парень, только заторможенный малость, проучился пару месяцов, а после умчался зарабатывать бабки - естественный поворот дел. Притащились мы к нему на хату, я даже гитарку захватил - для плезиру. И почти с порога Кира начал нам толкать речь про "Гербалайф"... Он говорил о том, как он побывал на семинаре, как это его всего глубоко перепахало, как он теперь начал новую жизнь, как он будет теперь грести капусту... это было невыносимо. У всех сразу образовались подавленные лица. Кроме нас, все остальные тоже были гербалайфщики. Хотя нет, оказался один сторонний мужик, сделавший единственно разумный поступок - слинял через минут пятнадцать после прихода. Мы же скромно скучковались в углу, открыли бутылку водки и нагло принялись запивать её ихним хвалёным напитком. Там вообще, кроме этого "Гербалайфа" и каких-то сраных бутербродов величиной с ноготь, ничего на столе не было. В общем, было ясно, что Киру отзомбировали бесповоротно, равно как и его старшую сеструху, вертевшуюся тут же. Я в самом деле приметил в нём некоторую перемену - он стал раскрепощённее и всё время говорил, говорил без конца. И в глазах его искрился стойкий блеск сумасшедшего. Тяжело на душе было, когда возвращался.
А тут вылезает этот жуткий старикан. Правда, нашлись таки в автобусе и правильные старики, которые, когда он уже запел про двух нобелевских лауреатов и отделения во всех странах мира, дружно велели ему заткнуться и чуть ли не силком усадили на место. Лица его я так и не разглядел, поскольку сидел на задах, но почему-то очень живо представил - в нём должны было быть многое от кириного лица в тот чёртов потерянный вечер.
Вслед за адептом гербалайфа вылезла ещё дама, объявившая, что она работает в Еврейском университете и пишет рассказы, и не спросив, тут же зачитала один из них. Рассказ был гадский совершенно, что-то такое квасно-патриотическое на израильской почве, причём основой служил анекдот с бородой как у Фридриха Барбароссы... Но после этой дамы, слава Богу, коллектив запротестовал, заявив, что все хотят отдохнуть до тех пор, пока в Нетании к нам не присоединится экскурсовод.
Экскурсовод, миловидная женщина средних лет, присоединилась и стала гладко и округлённо рассказывать по пути о разных местах, делая паузы, чтобы пассажиры могли насладиться видами. Знания у неё были те, что нужно, и язык подвешен как следует, и вообще вела она себя как подобает профессионалу. Долго ли, коротко ли, прибыли мы к бахайским садам.
Об этих садах нужно рассказывать отдельно. Так же, как и о самих бахаях, но я ограничусь ссылкой - http://www.bahai.ru/ (здесь всё обстоятельно и со вкусом). Экскурсоводша вдохновенно рассказывала о шиизме и суннизме, и о возникновении бахаизма среди персидской интеллигенции, группа же скучала. Какая-то тётка стояла за её спиной и постоянно спрашивала, сколько времени уделено на всё про всё, и почему не регламентировано то, вот это, и т.п.
Сады невозможно описать адекватно. Их надо видеть глазами, по ним надо ходить - и желательно, в одиночестве. Это место специально создано для медитации. Я как-то впервые проникся смыслом данного слова и начал потихоньку медитировать. Нет ничего легче. Перед вами, как скованная морозом река, застыла аллея, и вместо асфальта на ней - белоснежные камешки, почти щебень, но имеющие заранее обусловленную форму. Вдоль сплошными стенами возвышаются кипарисы. За кипарисами - розы, бугенвиллии, орхидеи, вазы, бахайские бронзовые орлы... И идёшь. Идёшь мягко, выверяя каждый шаг, понимая, что некуда торопиться, что надо проникаться, созерцать, и только тогда наступит обретение подлинного блаженства...
- Нет, - бормочет сбоку дребезжащий мужской голос, - мы евреи, нам всё это должно быть чуждо.
- Что чуждо, красота? - спрашиваю я его.
И так везде. Нет пределов людской ограниченности. Им сказали, что в усыпальницу Баха-уллы можно только в длинных штанах, а они всё равно рвутся в шортах. А почему нельзя, они не понимают. Мы же евреи! Мы избранный народ! Ну конечно! Я иногда гуляю по Меа-Шеарим, так там такие физиономии встречаются, как будто их обладатели уже подержали Господа за бороду. Вот только не доходит до многих евреев, а равно и до антисемитов, что богоизбранный - это не то, что лучше и выше всех остальных. А прежде всего громадная духовная ответственность. Кому больше дано - с того больше и спрашивается.
Впрочем, я успокаиваюсь. Усыпальница великолепна. Опять же проникся. Выхожу, передо мной громадный эвкалипт. В обхвате как здоровый дуб. Царь лесов, крона до небес. Кажется, до такого и дотронуться-то неловко; однако я вижу, как мимо меня пропрыгивают одна за другой кривые старухи и лепят свои ссохшиеся задницы к прекрасному эвкалиптовому телу, чтобы впитать какую-то там "энергию". Это им-то недостаёт энергии! Да будь моя воля, я бы им её втрое убавил. Ну и люди. Им вечно нужно выбрасывать себя в воздух, заполнять собой окружающее пространство. Они не умеют молчать, тишина для них ненавистна.
Уже после садов ко мне подсаживается чел помоложе и говорит, что, мол, да, ничего, но вот "у Киеве, у Софии", так по сравнению с этим небо и земля. Меня так и подмывает спросить, зачем он тогда потащился на экскурсию, но держусь.
Прибываем к крепости. Крепость впечатляет безусловно, к тому же я до сих пор средневековья воочию никогда не наблюдал. Экскурсоводша в ударе, рассказывает классно. Тут тебе и римляне, и госпитальеры с тамплиерами, и Османская империя, и Жаботинский сотоварищи, и достижения соверменной археологии, и главное, всё к месту выходит, вот что значит опыт. По инерции смотрю за своими геродонтами, те в беспокойстве. Каждый норовит всё, что находится в пределах досягаемости, пошшупать, и проверить, крепко ли приколочено. Без этого нельзя. Постучать костяшками пальцев об вазу в усыпальнице, толстая ли, из чего сделана, попинать ногой мраморную плиту, с превеликим усердием откопанную... Та же тётка, что интересовалась по поводу верменных отрезков, опять же за спиной у экскурсовода пыталась что есть силы отодрать от стены каменное корыто для рыцарских лошадей, причём яростно так, целеустремлённо. Слава Богу, у неё этого не получалось; втихую порадовался победе корыта.
Выщли из крепости, попадаем в арабскую часть, базар, дети бегают, что-то упорно совают в руки, как бы тротиловую шашку не сунули. Правда, это не палестинцы, естественно, арабы израильские, в Палестине бы никто до конца крепости не дошёл, даже через подземный ход. у одного лавка, так на стене портрет дочери висит, с траурной первязью. Погибла девочка в теракте, красавицей была, фанатизм не щадит ни своих, ни чужих.
Ну а наши на пляж, понятное дело, я тоже на пляж. Пляжик довольно маленький, всё скученно, тут тебе и кафе, и дискотэка, и спасательные службы, и народу дофигища. Я со своим принципиально незагорающим телом сильно выделяюсь. Коричневые сефарды показывают пальцем. Но море зато, волшебное море, плавать одно удовольствие. Песок мелкий и поджаривает в буквальнмо смысле.
Чрез полтора часа все садятся как положено, в обратный путь. э, нет, шестерых недосчитываемся! Всегда так. помню, когда ребёнком ездил в египет с родителями, тогда автобус целый час стоял, ждали каких-то бравых соотечественников, которые бегали за водкой и шавермой, пока их соплеменники подыхали в удушающем вагоне.
Наконец отловили. И поехали. Уже на обратном пути одна старушенция с видом знатока говорит, какой нам попался плохой экскурсовод. Вот когда она ездила в Прагу, так там была такая женщина, у ней рот ни на секунду не закрывался. Я интересуюсь, а хорошо ли это, когда рот ни на секунду не закрывается. Не понимает. Я не в состоянии объяснить ей мою позицию - в её лексиконе отсутствует слово "созерцание".
А как вам крепость? - ах, в крепость она не пошла, да и смотреть там нечего. Да, да. У неё от всей поездки и останется впечатлений только, что этот веник за восемь шекелей, купленный на турецком базаре. Вон она как им гордится, даже по рядам пускает. И все геродонты в искреннем восхищении, ах, правда, какой душистый веник, и всего за восемь шекелей. Смешная цена, вы таки умеете торговаться.

"Крепостное право умерло, но оно ещё живо в сердцах наших", - замечательно ведь когда-то Михал Евграфыч выразился. В точности то же можно сказать и о советской власти. И в сердцах, и в головах, и по самые помидоры, бывает. Но в сердцах - неизбежно, даже у самых отъявленных антикоммунистов, там даже виднее. И неважно, кто мы по национальности - русские, евреи, казахи, украинцы ...все мы, по сути, люди советские.
Может, и грустно получилось, но уж так, как получилось.
Доброй вам ночи, леди и джентльмены.