В 91-м году мне было 11 лет. В принципе, страна тогда уже была на грани. Все эти очереди, талоны, тотальный дефицит... А затем — «Лебединое озеро». Родители шутили, опять чтоль очередной генсек помер, вроде крепкий был. А затем на экране появился Язов, старательно пряча трясущиеся руки под стол и, игнорируя бегающими глазами камеру, сообщил о перевороте и о государственном комитете чрезвычайного положения.
Потом был Гайдар, Немцов; они призывали идти на Красную площадь и к зданию Парламента (тогда его не звали тупым прозвищем «Белый дом»). Дальнейшее мало запомнилось, ибо было безассоциативно для детского восприятия, за исключением слова «баррикады», знакомого из новой истории, из 1905 года.
Потом трое погибших (кто-нибудь помнит их фамилии?), «Уралы» болотного цвета, а на утро — горластый сержант, рассказывающий о том, как солдаты плакали, когда видели людей, встающих на пути танков. Сейчас, из почти 15-летней глубины времён, всё воспринимается иначе. Сейчас понимаешь, что это была первая «оранжевая революция» на просторах 1/6 части суши, которая стала самой разрушительной, сейчас понимаешь всю мудрость правила Александра Македонского — разделяй и влавствуй, сейчас понимаешь, что всё можно было сделать по-другому. Но тогда выбора, как казалось, не было. Нужно было разрушить Советский Союз. Казалось, что стоит устроить «развод», как сразу всё наладится. Жрите независимость, провинция, вот тебе союзная республика, вот автономия, а вот так и признание очередного европейского государства. Но, однако, несмотря ни на что, несмотря на громкие слова о распределинии народных богатств в виде ваучеров, несмотря на шоковые реформы жирного причмокивающего существа, упорно напоминающего инопланетянина, жизнь не налаживалась. Убивали всё чаще. Разавалилось здравоохранение, развалилось образование, муниципальный транспорт. И это только по Москве и области, что было дальше Владимира, даже страшно было предположить.
Затем был девяносто третий год. В тот день я как раз оказался в Москве. Радостно фтыкал на «Тушинской» в патрульный бронетранспортёр. Я был с мамой, она сразу, впечатанной советской выучкой, напряглась и по-быстрому увезла меня домой, в область. Затем по телевизору рассказывали о защите конституционного строя и показывали стреляющие в огромный комод Белого дома танки.
Далее всё стало окончательно ясно. «Оборонка» и прочая выскотехнологическая составляющая буквально за несколько месяцев оставила от себя лишь здания с выбитыми окнами за покосившимися бетонными заборами. Народ начал массово подаваться либо в ларьки, где стриг деньги спекуляцией, либо в рэкет, где стриг деньги холодным оружием. Убивали ещё чаще. Власть предержащие отмахивались и называли это «периодом начального становления капитала». Почему за это кто-то должен был умирать — непонятно.
Затем дефолт, «отсосю у Камдессю», полный пиздец индустриальной базы, за исключением ВАЗ, который жил на деньги Березовского, и КамАЗ, который жил вообще хер знает на что, и даже продолжал что-то выигрывать в гонках «Париж-Дакар». В общем, в те времена могли жить лишь те, кто мог без угрызений совести кого-либо убить. Остальные выживали.
Возможно, я преувеличиваю. Моя семья всегда была нищая, мы всегда жили бедно, быть может те люди, которые нормально зарабатывали и до этого, во времена развитого социализма, те и в 90-е годы прекрасно жили. Но лично мне те десять лет были не временем, они были безвременьем. И это я ещё не касался темы Чечни.
Единственное, за что можно быть благодарным этому престарелому алкоголику, так это за уход невовремя. Он осознал, что и на что променял, осознал, что ему этого не простят никогда. И он нашёл выход из, казалось бы безвыходной ловушки. Он устроил «пятипремьерщину», запутав всех. Он упорно делал ставку на Примакова, на которого также делала ставку вся европейская элита. Либерализм должен был расцвести пышным цветом, превращая в перегной все остатки Советского Союза. И тут — бац — «я устал, я ухожу». Невзрачный разведчик, который поначалу даже стеснялся глядеть в камеру. Человек из Санкт-Петербурга с северным бесцветным взглядом, взявшийся из ниоткуда, и ставший всем, без всяких возражений.
И тут же сразу — взрывы домов, визг либерастов всех мастей, вставшая в третью позицию США, откуда-то взявшиеся финансисты террора на Северном Кавказе.
Принявший йаду Литвиненка после этого напишет всякое, однако более-менее сведующий в тех делах человек вряд ли сможет воспринять написанное им более серьёзно, чем писанину полусумасшедшего Резуна.
Надеюсь, вы доживёте до справедливого суда, Борис Николаевич. Вам сделают скидку за ваш последний, истинно человеческий поступок, Но, боюсь, это не поможет вам избежать ответственности за всех пацанов призывного возраста, кто погиб в боях в Чечне (войны, чёрт возьми, можно было избежать), за всех стариков, которых вы лишили сбережений (ограбили блять, ограбили), за полный пиздец в здравоохранении, в образовании и прочем, ранее принадлежавшим государству. Именно благодаря вам сейчас так называемые националисты продолжают грезить отделением от Российской Федерации «нерусскоязычных» земель.
Бухайте. Мы с вами ещё окажемся по разные стороны решётки. Ходорковский так перчатки шить не научился, быть может, вы ему поможете.
UPD не дожил