Поездка вышла совершенно спонтанно: я сказал, что хочу в Питер, Борис Сергеевич сказал «а поехали за билетами», а я согласился. В общем, в итоге мы оказались обладателями четырёх билетов: два туда и два обратно. Проблема заключалась в том, что билеты обратно мы взяли на ночь с воскресенья на понедельник. И, следовательно, утро понедельника обещало быть тяжёлым. Мне-то пофиг, мне отпроситься несложно, но почти двое суток на свежем воздухе всё равно немного напрягали. Поэтому мы, после того, как протрезвели, дважды катались менять билеты обратно, с требованием взять билет на сутки ранее. Всю оставшеесю неделю мы этого сделать не могли, ибо всё оказалось раскуплено. Но в последний день, когда мы уже прибыли на вокзал с мыслями о том, где искать вписку, нам это сделать удалось — в первой же кассе нам с удовольствием дали билеты на кошерные места, а старые билеты забрали с небольшой комиссией. Мы, радостные, пошли ждать нашего паровоза. Прибыли, как ни странно, на этот раз заранее поэтому решили немного походить по вокзалу. Среди зала ожидания, возле головы Ленина, стояла ёлка, украшенная пивными банками заместо шаров.
Пока ждали, к нам пристал мужик бомжатской наружности с просьбой допить наше пиво. Я сказал, что оставим. Тот сказал «спасибо», после чего подошёл к нам чуть ли не вплотную и уставился на меня нетерпеливым взглядом. Поняв, что он просто так не уйдёт, я послал его нахуй и сказал придти попозже. Мужик стоял и смотрел поочерёдно на нас. После этого его нахуй послал и Борис Сергеевич тоже. Поняв, что он здесь лишний, мужик свалил.
Но вот подошёл наш паровоз и мы пошли садиться. Я сразу понял, что с соседями по вагону нам повезло, после того, как в говнище бухой чел попытался пристроиться спать на место Бориса Сергеевича, а в это время вдоль прохода медленно и бесшумно, как подводная лодка, несколько раз проплыл в говно укуренный мальчик. Плюс соседкой по плацкарту нам досталась чудесно-милая улыбчивая коротковолосая девушка.
Поезд, кстати говоря, был какого-то нового типа, улучшенной планировки. С гальюном с принудительной канализацией, с бордюрчиками на второй полке и таблом-термометром.
Свет в вагоне работал изредка, поскольку, как объяснила бабушка-проводница, вагон в эксплуатации всего второй месяц и она со всеми кнопочками ещё не разобралась.
Затем тот пьяный чел заблевал весь тамбур, за что проводница хотела ссадить его на ближайшей станции, а мы отправились спать.
Утром Питер нас встретил как раз так, как я и люблю — хмуро и прохладно.
Я потоптался на ритуальном камне,
а затем мы пошли в кафешку, перекусить. Рюмочная «Warsteiner», куда меня зазывал Борис Сергеевич, оказалась закрыта, на двери висело объявление.
В поисках другой закусочной мы сделали небольшой крюк, вследствие чего нашли ранее неизвестную мне улицу, в торце которой находился дом, изображавший дружбу роботов, между моделями Bender и R2D2.
Окна на втором этаже выбиты, видимо салюты проверяют на месте.
В итоге мы нашли заведение «Сфинкс».
Заведение «Сфинкс» имеет отвратительную обстановку, но несмотря на это, там всё равно довольно душевно. Поели, попили пивка.
Обслуживала нас официантка совершенно божественной внешности, в которую я фактически влюбился после первых же её слов. Дико подмывало пригласить её вечером куда-нибудь погулять, но я помнил о цели поездки — ещё было с кем встречаться. Поэтому пришлось ограничиться чаевыми в 250 рублей и запиской с признанием в любви.
По выходу обнаружули плакат неизвестной ранее группы «Anal Cunt»
Видимо, пародия на «Final Cut».
Затем выдвинулись по ритуальному маршруту, вдоль Невского. В витринах сновали ожившие манекены.
В садике, где стоит памятник Екатерине, творилась полная психоделия — туда завезли аттракционы. Было всякое, начиная от обитаемых голов,
розовых самолётов
и пьяных лошадей,
и заканчивая просто цветочками
и цветочками с бабочками.
Впрочем, были и нормальные картины.
А были и ненормальные:
Но всё недоумение разрешилось после взгляда на строящуюся главную сцену — какой-то умник догадался в вполне невинную декорацию вклеить фото Егора Летова. Ну хоть не Цоя, и то ладно. Наши люди везде.
Дальше было больше: палатки перед находящимся там театром были раскрашены в картины на тему Пушкина.
«Ай-да Пушкин». Продолжения фразы почему-то нет.
И картина в стиле «мадам, я заебался вас искать».
Остальных пушкиных фоткать было уже влом, но их там хватало. Мы двинулись на выход из этого логова маразма. На выходе нас провожало грустное пони
и надувной лось.
Сам выход оттуда был украшен лошадью.
Окончательно обоссавшись от страха, мы сбежали оттуда в сторону Казанского собора. Везде, где только можно, по Питеру были натыканы новогодние ёлки.
Мы двинулись до Спаса на крови, а дальше — на Конюшенную площадь.
Высматривая надписи.
Здесь, как обычно по выходным, проходили всякие свадебные церемонии,
а также как и всегда барыжили сувенирами.
Мы же пошли далее, вдоль Мойки. Как оказалось, лёд уже почти встал, и на него можно было выйти, если аккуратно. Чем мы и занялись.
Затем, вылезши, почти сразу нашли один дворик, который я раньше почему-то упорно пропускал, хотя проходил ранее по этим местам не раз.
Остался непонятен смысл того фрагмента стены слева, а также подозрительно похожие на выстрелы выщерблины на окне справа.
Полазив там немного, но так и не вскрыв ни одной подъездной двери, мы выдвинулись далее.
Пройдя вдоль набережной, мы вышли к Дворцовой площади. Посреди неё, вокруг колонны, находился каток. Я вспомнил истерические крики в прессе, кои звучали в конце осени — судя по ним, отдать под каток хотели вообще всю площадь, а тут какой-то жалкий кусочек, размером в десятую часть всего пространства. Мы зашли на помостки и немного понаблюдали за катающимися. Дети, как оказалось, на коньках держатся гораздо умелее взрослых.
Взрослые катались хуже.
Та девушка на заднем плане, в течении тех десяти минут, которые мы её наблюдали, шмякнулась на лёд раз пять.
Но при этом не отступала и продолжала упорно изображать корову на льду.
Попялившись на всё это безобразие, мы пошли отлить. В сортире за Эрмитажем обнаружился сортир с альтернативными услугами.
Отлив, я вспомнил про ещё одну зарождающуюся традицию — выкурить сигару возле львов у Дворцового моста. Мы завернули в уже знакомую нам лавку, приобрели сигару покрепче, а также спички к ней, и вышли к львам. К набережной прибило довольно крепкую льдину, и мы, дабы не быть банальными полезли на неё.
Раскурились.
Пока мы передавали сигару друг другу, прибежала стайка азербайджанцев. Весело чирикая на своём орлином языке, они забрались к нам на льдину, сфоткались в уголке и убежали. Всё это произошло настолько быстро, что в голове осталась только одна мысль: «что это было, Пух?»
Скурив полсигары, мы решили её забычковать, ибо торкнуло знатно. Борис Сергеевич упаковал её обратно в футляр, и мы начали обсуждать, куда идти дальше. Никаких планов не было, поэтому решили идти стандартным путём — на стрелку Васильевского острова. Там мы хотели сесть на метро «Горьковская», ибо хотели заодно добраться до двух чудесных людей —
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo.gif)
mia и vadimovi, до которых можно было добраться только на метро.Перейдя через дорогу путём нажатия кнопки (она всё-таки работает!),
Мы оказались возле пилонов, прямо напротив Биржи, неожиданно обнаружил ранее незамечаемую мной инсталляцию: центр города, размазанный по поверхности ядерной ударной волной.
Тут нам снова захотелось отлить. Но все сортиры в округе были окуппированы очередями из свидетелей со свадеб, их тут было с десяток. Потыкавшись туда-сюда, мы поняли, что скорее обоссымся, чем дождёмся свой черёд. Затем мы обратили внимание в сторону Невы. Нева здесь также была замёрзшей, лёд был в небольших торосах. Мы незамедлительно полезли туда.
Борис Сергеевич сфоткал Эрмитаж с ракурса, с которого ранее я никогда ещё подобного не видел.
А я тупо поссал на лёд, отойдя от берега на расстояние, с которого мой хуй не был уже виден. Недалеко отходил, скажу сразу, предвидя немые вопросы. Не провалился.
Затем мы выдвинулись в сторону Арсенала.
Здесь, питерцы, у вас с кодировками хуйня какая-то.
Но зато есть sonic-tank
и мечта BDSM-щиков, фанатов подвешивания.
Мы же, как не фанаты подвешивания, прошли далее,
сели в метро
и поехали в гости к вышеупомянутым личностям. Вышеупомянутые личности напоили нас своим фирменным чаем, с которого развозит сильней чем с водки, если в тебе есть хоть капля алкоголя. Затем попытались запиратить полнометражную Футураму. Но Борис Сергеевич, кому и принадлежала флэшка, на которую эту Футураму и пытались слить, угораздился быть задержанным ментами. Пришлось резко подрываться и ехать его спасать, бо его билеты были у меня, а по ним могли выпустить сразу же.
Но, впрочем, выпустили и так, без билетов, не успел я даже до метро добежать. Но после этого решил уже не возвращаться, ибо близилась встреча с одной питерской подругой, с которой мы договорились вечером по приезду встретиться. Вследствие чего я выдвинулся на станцию, где мы договорились пересечься.
Подруга приволокла с собой ещё одну приятельницу, страшненькую, как моё детство. Вчетвером мы просидели до упора, после чего выдвинулись на вокзал.
Там мы озаботились покупкой «Синебрюхоффа», коий, видимо, совсем сдал позиции, и скоро совсем пропадёт из продажи. Впрочем, мы нашли. Затем погрузились в паровоз. Место напротив было украшено моими инициалами.
В соседи нам достались два невнятных дятла — девушка хачёвской наружности и мальчик с пидорскими замашками.
Оба они оказались связаны с компьютерами: девушка работала программистом, а мальчег — виндовым сисадмином. После того, как он начал рассказывать о том, что заведует сеткой с серваками на двухтысячных виндах, я по-быстрому загасил разговор, ибо увидел на лице Бориса Сергеевича ярое желание плюнуть тому в морду, если тот ещё раз произнесёт слово «виндоус». А вот девушку было не остановить — та вступила в полемику с соседом по боковой полке, коему принялась объяснять выгоды сеонизации. Борис Сергеевич в разговор мудро не вмешивался, предпочитая тихо охуевать, ну а я и так понимал, что нельзя много требовать от женщины, у которой на лице одновременно написаны две истины: «йа блондинко» и «йа грузинко». Поэтому время от времени тихо гыгыкал в кулачок, отвернувшись. Товарищ с боковой полки тоже был неким образом связан с интернет-бизнесом, поэтому продолжал тихонько насиловать психику девушки. Где-то через полчаса та поняла, что над ней издеваются, после чего затихла и завалилась спать.
Москва встретила нас питерской сумрачной погодой — как будто и не уезжали. Лишь только вертикальные доминанты говорили о том, что мы в Южной Пальмире.
Я вызвался проводить Бориса Сергеевича на электричку, ибо тот обитает в Подмосковье. Но электрички мы в итоге перепутали и сели на идущую в депо. Из депо пришлось по путям добираться обратно на «Каланчёвскую». Там оказалось, что следующая электричка ожидается не ранее чем через час, после чего мы решили добраться до «Курской», где обитает
![[info]](http://lj.rossia.org/img/userinfo-lj.gif)
tercius_gaudens@lj, коий заказывал нам баночку «Синебрюхоффа». Поскольку времени было до жопы, решили дойти до него пешком.Выдвинулись, и практически сразу узнали, что на Новый год Турецкого кто-то будет что-то хором.
Тут тоже были готичные подворотни в стиле Питера
и всякие надписи.
они вполне шли в сравнение с питерским граффити:
но в Питере не было высоток.
И, надеюсь, не будет никогда.
Мы же прогулялись вдоль Садового до «Курка»,
затем мы добрались до товарища
tercius_gaudens@lj, с которым испили остатки «Синебрюхоффа» и докурили остатки сигары,
чем испортили ему какую-то важную поездку, после чего разъехались по домам. Возле дома я нашёл живой «Комби» в очень даже хорошем состоянии, из-за чего выпал в осадок: последний раз эту модель на ходу я видел лет десять назад. А выпускать их перестали наверно уже лет как тридцать.
В общем, хорошо съездил. Люблю Питер.