У престола ...
Перед ЕБНом стоял, закрывая проход, какой-то задохлик, похожий на бомжа. Бомжей же Борис Николаевич не любил. Потому что дураки и недотёпы. Он им свободу дал, а они ….

Некоторое время первый российский президент упорно смотрел на так непочтительно возникшего перед ним старикашку. Всем видом показывая:

-Ты кто такой, чмо? Не видишь, кто перед тобой тут нарисовался?

Однако, похоже, на наглого старикашку тяжёлый ебновский взгляд никак не действовал. Он явно не желал узнавать и признавать Бориса Николаевича и тем более уступать дорогу. Настроение у ЕБНа стало портиться. Он наклонил голову вперёд, угрожающе засопел, и стал корчить страшные рожи.

-Не уважают, панимаешь! Совсем быдляк обнаглел. Ну, я ему сейчас покажу …

И он, правда, несколько неуверенно (всё таки местность незнакомая), двинул вперёд своё туловище. Но что-то заставило его остановиться. Может то, что на гнусного старикашку его демарш не произвёл никакого впечатления, а может то, что из-за его спины нарисовался здоровенный молодец, в такой же как старикашка блестящей хламиде. (Наверное, из театрального реквизита. Нашли на свалке – сообразил Борис Николаевич)

Придётся разговаривать. Двое на одного. Второй-то видать здоровый лось - пронеслось голове у ЕБНа, и он начал напористо и энергично:

-Ето, где тут Рай. Мне туда срочно надо, там мне место давно уже зарезервировано А вы тут на дороге встали, как бараны, панимаешь.

Преграждающие ему дорогу незнакомцы недоумённо переглянулись. Наконец молодой и здоровый мелодично пропел:

-В рай иду-у-ут только праведники-и-и-и-и-и...

Борис Николаевич некоторое время ошарашено слушал как постепенно звуки его речи (нет скорее песни) постепенно пропадают, рассыпаясь по пространству бесчисленными мелодичными колокольчиками. Со временем этих бесчисленных колокольчиков становилось всё меньше и меньше, звук медленно затихал. Через несколько минут показалось, что уже всё затихло, но всё ж таки , нет нет то тут то там вспыхивал чарующим звоном где-то затерявшийся колокольчик.

-Ага, видать бродячие артисты – подумал ЕБН. – Деньги у вновь прибывших вымогают. И что же за народ? Везде мошенники!

-Денег сейчас нет. Потом расплачусь. У меня место в раю, и все дела такие. Дорогу покажите, или лучше проводите – сердито и напористо ответил он, опять скорчив грозную и капризную харю.

-У каждого своя до-о-оро-ога-а-а в ра-а-а-ай – опять пропел молодой, снова наполнив пространство мелодичным звоном.

-Издеваются сволочи. Пользуются, что охрана отстала и кривляются – подумал ЕбН, и начал уже раздражённо:

-Если у каждого своя дорога, то, как же я, её найду? Это что же за порядки такие! Я властям пожалуюсь. Что же это такое, я тут, панимаешь, сам к вам прибыл, а надо мной тут форменным образом издеваются? – он уже побраговел и начал размахивать своими клешнями.

-Ищущий ра-а-я долже-е-еннн хвалу-у Бо-огу-у-у пропе-е-еть, и го-оло-ос его-о-о поведё-ё-ёт сам к врата-а-аммммм …

-Это как? – зверское выражение на багровой роже ЕБНа сменилось недоверчивым удивлением.

-Слава Богу твоя рассыплется колокольчиками, иди за звуками их и они приведут … - снова раздалось пение.

-Ага, видать, тут так устроено. Типа свойства пространства – сообразил Борис Николаевич и решил перед пением славы немного прокашляться.

Но лучше бы он этого не делал. Его слабенький кашелёк отозвался страшным громом. Завертелись какие-то вихри, атмосфера сгустилась, запахло чем-то резким, и вокруг стали проскакивать заряды статического электричества.

Ельцин даже присел на четвереньки от неожиданности, а может от того, что зримо почудилось, что твердь уходит из под ног. Сидя на четвереньках, он мелко задрожал. Подумал: “Всё хана, зря деньги попам давал” - но тут грозовые раскаты и треск стали потихоньку удаляться. Через некоторое время всё стихло, лишь там то здесь пощёлкивали с каждой минутой всё более редкие и слабые щелчки электрических разрядов.

Постепенно придя в себя, Борис Николаевич встал и с укоризной обратился к собеседникам:

-Что же вы это творите, панимаешь. Ну чиста беспредел! Обещали колокольчики, а тут такое. Нехорошо заслуженного праведника обманывать. Давай дорогу показывай, ничего тут фокусничать. Я и сам такую загогулину могу показать, что …

-Без хвалы господу нашему не найти дорогу в Рай – снова издевательски пропел молодой. Старик же всё так же стоял неподвижно и пристально смотрел на него.

-Ну, а если я петь не умею? Ну, голоса нет. Как тогда? Почему для не поющих, такая дискриминация? Это разве честно? – кипел первый российский президент.

-Может есть, кто за тебя слово молвит, хвалу господу пропоёт?

-Есть, есть, лауреат. Он там это, лучший по музыке. Этот то пропоёт, ой пропоёт! Заслушаетесь. Только как бы его сюда доставить? – оживился Борис Николаевич.

Молодой вопросительно посмотрел на старика. Тот еле уловимым движением кивнул, и тот час радом с Борисом Николаевичем откуда-то из воздуха соткался сам Растропович.

-Чур, чур, чур меня – залепетал он отчаянно крестясь, - Опять, опять кошмар. Каждую ночь кошмар! Да когда же этот упырь …

Широко лыбясь, Борис Николаевич сгрёб дрожащего маэстро в охапку. Взял за шкирку и развернул его лицом к своим странным собеседникам.

-Во, маестро, панимаешь. Лучший у нас, там. Щас так споёт, заслушаешься … – гордо произнёс он, сверкая торжествующей улыбкой.

-Ну, давай, пой Мистиславушка.

-Что, что петь то – всё ещё дрожал сжавшийся музыкант, с неподдельным ужасов взлядываясь в торжествующий оскал ЕБНа.

-Ну, что-нибудь душевное. Давай за меня Бога проси. Я тебе премии давал – давал, ордена, имения. Давай отрабатывай. Теперь только на тебя надежда. Тут, панимаешь, петь надо - чтобы в Рай попасть. Дикие порядки! А у меня голоса нет. Вот ведь не повезло. Споёшь как надо, постараешься – вмести в Рай пойдём. А нет, ну тогда извини, я тебя тогда больше не знаю – и он скорчил Растроповичу страшную рожу.

-Аве Мария-я-я .. – начал было маэстро, и тут же, видно от нервов, поперхнувшись, залился лихорадочным кашлем.

Тот час же произошли уже знакомые Борису Николаевичу катаклизмы. Снова всё вокруг загремело, зашипело, затрещало и зашаталось.

Борис Николаевич, держа, маэстро за шиворот, что есть силы, стал его лупить по спине, надеясь таким образом оборвать его лихорадочный кашель, который и являлся причиной столь угрожающего пространствотрясения.

Наконец изрядно избитый маэстро стих. Только икал и как-то хныкал. Борис Николаевич бросил бесполезного теперь уже Растроповича, который с глухим стоном глухо упал к его ногам, как бесформенный куль, и в раздражение зашагал прочь от него, направляясь прямёхонько к старику и молодцу.

-Премии, награды, ордена .. Бездарь! Один раз по настоящему понадобился и так подвёл – сопел он недовольно.

Постепенно от энергичной ходьбы он несколько успокоился. Замедлил шаг, и тут же с удивлением заметил, что он нисколько не сдвинулся с места. Всё так же перед ним на прежнем расстоянии стояла парочка наглецов, а у ног хныкал брошенный им избитый и едва шевелящийся Растропович.

Но всё ж таки вокруг стало определённо хуже. Не было прежней ясности и чистоты атмосферы. Было дымно, неспокойно , а главное, отчётливо слышался раздражающий ноздри запах серы. Хотелось чихать, а чихание, как откуда-то к Борису Николаевичу пришло знание, вызовет такое сотрясение здешнего шаткого пространства, что они неизбежно кувыркнутся куда-то в тартарары.

-Нужно что-то срочно делать – понял он и первым делом плотно замотал галстуком рот уже готовому расчихаться слабаку Растроповичу. Тот лишь что-то хрипел и таращил налитые кровью сумасшедшие от испуга глаза.

-Эй, вы, хватит издеваться. Я Рая заслужил. И вы обязаны меня туда доставить. Иначе вас накажут – грозно крикнул он, потреся в направление бомжеватой парочки кулаками.

-Почему же ты так думаешь? – вдруг тихо и кротко спросил старик.

Непонятно почему Бориса Николаевича охватил озноб. В горле пересохло. Захотелось встать на колени. Но он себя переборол, собрался, и несколько в глубине души стыдясь минуты слабости и нерешительности, выпятил грудь и грозно зарычал на этого наглого и непонятливого клоуна:

-Мне это твёрдо обещал законный наместник на Земле здешнего начальника. Он всё как надо оформил. Поэтому мне твёрдо полагается Рай. Я имею огромные заслуги перед здешним правительством. Да не будь меня … В общем немедленно доложите о моём прибытии властям. Меня ждут! Все документы собраны и в полном порядке. Давно переданы в инстанции. А вас за промедление накажут.

-Твёрдо Рай обещал? Надо-ка спросить. Ну-ка доставь мне этого наместника – тихо ответствовал старик, при этом последнее слово он произнёс с явным сарказмом.

Молодой вопросительно глянул в лицо старику. Старик едва заметно кивнул ….