Как я мог относиться к объявлению «безблагодатными» Таинств нашей Церкви, – что является хулой на Духа Святаго?! В сотнях изученных мною документов Зарубежья я чувствовал мертвящее дыхание ненависти. Ваши выступления и статьи показались мне подснежниками, внезапно расцветшими среди ледяной пустыни.
В Вашем лице, возлюбленный о Христе Владыко, мы впервые видим иерарха Зарубежья, «готового благовествовать мир». На многие вещи мы с Вами смотрим по-разному. Но эти противоречия относятся, как Вы точно заметили, к различию исторического опыта, – а не к незыблемой Истине Православия. Позвольте же поговорить с Вами откровенно.
Первое и главное, – Вы пишете: «Зарубежная Церковь сохраняет добрососедские отношения с инославными... вплоть до семейных отношений в смешанных семьях». Значит – общения, встреч, бесед с инославными Вы не боитесь. Но Вы никогда не задумывались над тем, почему духовенство Зарубежья так панически страшится встречи с представителями Московской Патриархии? Почему на такое общение в Зарубежье наложено «табу»? Почему столь истерической была реакция митрополита Виталия на Вашу поездку в Россию? Почему при попытках наших священников просто заговорить с Вашими, – те отшатывались от нас, как от чумы (или, простите, как некий дух от ладана)? Почему мнение Зарубежья о происходящем на исторической Родине основывается не на личном знакомстве, а лишь на слухах и сплетнях, исходящих из уст недобросовестных перебежчиков? Почему до Вас ни один представитель Зарубежной Церкви, называющей себя Русской, не дал себе труда (или не нашел в себе мужества) своими глазами взглянуть на церковную жизнь современной России? 
А все это потому, что при таком знакомстве каждый, обладающий чистым сердцем и живой верой, поймет лживость разделяющей нас ненавистнической идеологии, ничего общего не имеющей с Христовым Православием.
В Твери и в Москве Вы увидели лишь парадный фасад Московской Патриархии – и то – в Вашем голосе зазвучал призыв к любви и единению. Но что бы стало, если бы и Вы, и другие чистосердечные служители Божии из Зарубежья заглянули глубже? Если бы увидели подвиг (не побоюсь этого слова) служения наших пастырей на нищих приходах, изнемогающих в борьбе с сектами, с пропагандой разврата: среди разрухи, – хранящих стадо Христово?! Если бы воочию увидели, как «сила Божия совершается в немощи»? Вы призываете к созыву Всезарубежного Собора, – но такой Собор не принесет пользы, пока мнение Зарубежья о сущей в Отечестве Русской Православной Церкви будет основываться на фальшивых мифах, пока Зарубежье не отважиться взглянуть в глаза нашей Церкви. Вы сами пишете: «Чтобы правильно оценить ситуацию, нам надо знакомиться друг с другом и узнавать больше о пройденном нами пути». Если сбудется по Вашему слову – разделяющая нас стена рухнет немедленно.
Вы сами призываете «называть грех грехом, а ложь – ложью». Так простите, если некоторые мои слова покажется Вам горькими.
Зарубежье пыталось учредить на канонической территории Московской Патриархии свою юрисдикцию, надеясь, что весь народ Божий кинется в новые объятья. Так, несомненно, и случилось бы, – если бы обвинение нашей Церкви в «продажности большевикам и измене Христу» было бы правдой, а не клеветой. Но эта попытка Зарубежья потерпела постыдный крах: «это дело было не от Бога, и оно разрушилось». Зарубежной юрисдикции удалось подобрать лишь отребье Русской Церкви, подобное Валентину (Русанцову). Русский народ сохранил верность Церкви, остававшейся с ним в жуткие времена гонений.
Подвигом Зарубежной Церкви почитается сохранение веры и паствы в условиях изгнания, в инославном окружении. Согласны, восхищаемся, преклоняемся. Но не кажется ли Вам, что совершенное Русской Церковью в Отечестве сохранение веры и паствы в неизмеримо страшнейших условиях, под пятой богоборческого режима, – заслуживает несколько иной оценки, нежели огульного охаивания?
Позволю себе привести Вашу чеканную формулировку: «Сегодня, когда безбожие не изжито на Руси, когда туда направляются миссионеры всевозможных сект, мы все несем ответственность за просвещение некогда православного русского народа, равно как и за его потомков за границей, а также за людей, принявших Православие вследствие миссионерства русских эмигрантов. В такой ситуации клевета на Зарубежную Церковь, с объявлением ее «раскольнической», не способствует лечению ран Русской Церкви, а только подтверждает и закрепляет отчуждение». Но не кажется ли Вам, что в таких условиях клевета на в Отечестве сущую Русскую Церковь является еще более вредоносной?
Теперь попробую пролить свет на вопросы, вызывающие у Вас сомнение.
По поводу «связи с безбожными властями». Перед началом пресловутой «перестройки» КГБ подбросил на Запад умело сфабрикованные «компроматы» на нескольких наших иерархов. Эта провокация имела оглушительный успех. Даже в мирском суде подобное обвинение нуждается в веских доказательствах: но до сих пор не названа ни одна «жертва» мифических церковных «доносов». Тем не менее: тема «Церковь и КГБ» до сих пор не сходит со страниц печати; над всей страной звучит шлягер: «священник скрывает под рясой кагэбэшный погон».
В этом клеветническом концерте идеологи Зарубежья сыграли роль первой скрипки. Результатом был отнюдь не прилив верующих в зарубежную юрисдикцию: а то, что тысячи людей просто отшатнулись от Церкви. Кто ответит пред Господом за их души? Разумеется, зарубежные идеологи вполне искренне поверили провокаторам: но это «доверчивость» ненависти, готовой верить всему злому, а не священная вера любви, верящей во все доброе.
Истинная же картина «связи с безбожниками» выглядит совсем иначе. Зарубежье осведомлено о первой, расстрельно-лагерной, волне гонений на Русскую Церковь, – но почти ничего не знает о второй волне преследований, начатой «хрущевской оттепелью» и отхлынувшей лишь несколько лет тому назад. Для абсолютного большинства наших архиереев старшего поколения «связи с КГБ» заключались в том, что агенты спецслужб ногой открывали двери архиерейских келий и проводили многочасовую «воспитательную работу».
Конечно, перенесенные нами нравственные истязания несоизмеримы с подвигом наших предшественников, для которых «связи с чекистами» оборачивались не только нравственными, но и физическими пытками и казнями. Знаете ли Вы, что нас с малолетства таскали по начальственным кабинетам, вымогая отречение от веры? Многие выстояли: из их среды –вышли наши священники, иноки, архиереи. И вот теперь – каково им слышать, как зарубежные идеологи кликушествуют: «В Московской Патриархии все поголовно Иуды»? Каково им видеть, как из-за клеветы стадо Христово расхищается сектантством и безбожием? Вы правы: «грех нужно называть грехом, а ложь – ложью».
В грехе фальшивой «лояльности к большевизму» Святейший Патриарх Алексий II от имени Священноначалия уже принес покаяние перед русским народом Божиим; «Декларация» митрополита Сергия признана греховным актом. Чего же более? Фальшь этой «лояльности» и ее действительные принципы у нас всегда были очевидными всем, от Патриарха до сельского прихожанина, – этот грех был вызван предложенным нам жестоким выбором «между злом и злом», обусловлен неведомым Зарубежью нашим мучительным «историческим опытом».
Сейчас уже это факт минувшего, имеющий к настоящему лишь косвенное отношение. Говорить о каких-то «связях с КГБ» наших архиереев и духовенства нового поколения уже совершенно абсурдно. К счастью, теперь спецслужбам до Церкви нет никакого дела, – а нам до них тем более.
Признаюсь, меня приятно удивил Ваш трезвый взгляд на теорию симфонии. До сих пор я считал, что увлечение «симфоническими мечтаниями» есть свойство именно Зарубежья. Уверяю. Вас: напрасны Ваши опасения, будто бы Русская Церковь затевает какую-то «симфонию»¹ с нынешним правительством. Подобных мечтаний не допускает наш исторический опыт, но еще более – тот факт, что Церковь в России остается гонимой: изменились лишь методы гонений – ныне это «экономическая петля».
Теперь – о прославлении Новомучеников, к которому Русская Церковь приступила в Отечестве, как только это стало возможно. В этом священном деле мы не спешим: пусть лик каждого страстотерпца Божия в отдельности, а не только в отдаленном Соборе, предстанет народу. Должен заметить прямо: канонизация в Зарубежье была проведена наспех, сделаны ошибки, на мой взгляд, недопустимые. Во всяком случае: наш подход к деянию прославления святых с точки зрения церковной оспорен быть не может.
Теперь – о прославлении Царственных Мучеников, в святости которых лично я глубоко убежден, но наши верующие отнюдь не единодушны в почитании царя-мученика Николая II. Вот почему ни я, ни все наше Священноначалие осуществить это прославление не вправе. Вспомните, что и в Зарубежье прославление Царской Семьи вызвало некоторые возражения. И у нас же многие полагают, что своим отречением от Престола царь сломал один из главных нравственных устоев народа – веру в монархию, тем самым отдав Россию в лапы большевиков. Многие же не хотят, признавать судьбу Царской Семья общенародным грехом: по их мнению, царя предали чиновники, аристократия и интеллигенция, понудившие его нарушить долг перед народом – отречься от власти. Чтобы преодолеть такое разномыслие, необходим Поместный Собор.
При всем этом: тот факт, что у нас (а я полагаю – что и у Вас) еще не завершено прославление Новомучеников, – с точки зрения канонов ни в коей мере не может служить препятствием к нашему молитвенному общению.
Наконец, о первом пункте Ваших сомнений – об «экуменической деятельности». Необходимо прямо признать: в этой сфере отдельные наши архиереи совершают ошибки и грехи. И это естественно, поскольку у нас нет Вашего исторического опыта: десятилетиями Россия была окружена большевистским «железным занавесом», преодолению западных соблазнов нам еще нужно учиться. При этом «экуменические перегибы» остаются личными грехами их совершивших, не затрагивая сущности Русской Церкви. В «экуменических контактах» задействован лишь узкий круг, – для большинства епархий и епархиальных архиереев экуменизм просто не имеет значения: мы решаем свои задачи, среди которых одна из главных – борьба с сектами и с западными «миссиями» вообще.
Если же чьи-то «экуменические восторги» переливаются через край, их отторгает Соборный Разум Церкви: так было, например, когда Архиерейский Собор отверг незаконное Шамбезийское соглашение с монофизитами. Никаких отклонений от чистоты Православия, никаких беззаконных «уний» с дохалкидонцами, римо-католиками и любыми иными инославными абсолютное большинство епархий (в их числе и Среднеазиатская) ни под каким видом не примут: это понимают даже те, кто чрезмерно увлекается экуменизмом. Так что серьезной опасности с этой стороны не вижу. Безусловно, в преодолении «экуменических перегибов» Зарубежье с его огромным опытом могло бы оказать нам неоценимую помощь. Но могут быть приняты братский совет и братское увещание. А крикливые «обличения», приправленные враждой и клеветой, – не будут приняты никогда.
Вы высказали свои сомнения: но сомнения могут быть обоюдны. Мы ничем не обидели Зарубежье, никогда не мешали ему окормлять свою паству. А вот хула зарубежных идеологов, попытка грубого вторжения в нашу церковную жизнь принесли нам много недоброго. И у нас многие испытывают сомнения. Мне пришлось умиротворять съезд духовенства и мирян Среднеазиатской епархии. Присутствуй Вы там, Вы услышали бы в адрес Зарубежья страшные слова, среди которых «барская спесь», «предательство» и «раскол» были еще самыми мягкими. Но «гнев человеческий не творит правды Божией». Объятия в Отечестве сущей Русской Православной Церкви для зарубежных братьев всегда были и остаются открытыми.
Вы пишете: «Когда будет установлено, что между нами нет догматических расхождений, существующее временное разделение должно прийти к концу». От имени в Отечестве сущей Русской Церкви дерзаю твердо заявить: догматических расхождений между нами – нет!
При этом: по моему мнению, пока не должно быть и речи о каком-либо административном объединении, – это может вызвать нездоровую игру честолюбий и амбиций, способную похоронить все наши благие надежды. Не о земном, а о Небесном единстве – о восстановлении Евхаристического общения должны мы помышлять прежде всего: остальное, если Богу будет угодно, приложится.
«Блаженны миротворцы, ибо они сынами Божиими нарекутся» (Мф.5,9) – гласит Священное Писание. Блаженны Вы, возлюбленный Владыко, ибо начали великое дело. Из моей груди рвется «исполла эти Деспота», – и никакие «юрисдикции», никакие идеологи вражды не воспретят мне молиться о ниспослании Вам от Господа сил, крепости и мужества на этом священном пути.
Увы, дорогой Владыко, специфика моего исторического опыта приводит к русской поговорке: «Пуганая ворона куста боится». Боюсь я не за себя, а за Вас, – не исключено, что составляющие в Зарубежье солидную силу идеологи ненависти объявят Вас «агентом КГБ» и начнут травлю. Дай Бог, чтобы этого не было, – но будьте к этому готовы.
Теперь – мое личное. Некоторые места Вашей статьи говорят о том, что мы задумываемся над одними и теми же больными вопросами церковной истории: например, о смысле Синодального периода или творениях священномученика Кирилла (Смирнова). Мечталось бы побеседовать с Вами, устно или письменно: ведь различие исторического опыта (а оно у нас простирается гораздо глубже 1917 г.) должно не разделять, а обогащать, приводя к драгоценному постижению путей Промысла Божия в судьбах русского народа. Мы люди разных общественных миров, – но в свете Любви Христовой разговор между Вами, аристократом, живущим среди западной цивилизации, и мною, мужиком, в юности пасшим скот и копавшимся в земле, мог бы прояснить многое.
С любовью о Господе
архиепископ ВЛАДИМИР.
---------------- 

Зато как волнительно прочитать эти трогательные строки полные неподдельной любви (вернее: любования).
"В Твери и в Москве Вы увидели лишь парадный фасад Московской Патриархии – и то – в Вашем голосе зазвучал призыв к любви и единению. Но что бы стало, если бы и Вы, и другие чистосердечные служители Божии из Зарубежья заглянули глубже?" (Заглянуть - поглубже...! Заглянуть куда?!) 
Далее пишется так. "Если бы увидели подвиг (не побоюсь этого слова) служения наших пастырей на нищих приходах, изнемогающих в борьбе с сектами, с пропагандой разврата: среди разрухи, – хранящих стадо Христово?!"
Честно говоря, никакого такого "изнеможения в борьбе с сектами" я, лично, не заметил (может, я не так смотрел, или не там; ув. архиепископ указал бы адрес, где происходит данное изнеможение), непонятным также остаётся, что такое:  "пропаганда разврата" (в чём она выражено - отчего то не сказано), - так что, в конечном итоге, актуальным остаётся более реальное: "заглянуть глубже".)
"... в свете Любви Христовой разговор между Вами, аристократом, живущим среди западной цивилизации, и мною, мужиком, в юности пасшим скот и копавшимся в земле, мог бы прояснить многое."

Вчитайтесь внимательно в эти строки... Кажется, - это называется утончённым сладострастием? (Однако, всё так туманно, что неясно: что он, в действительности, предлагает?) 
         
1)        Тем не менее, в этой статье есть упоминание о некой "симфонии" на которую, как на предмет самостоятельный, обособленный, примечательный (что становится заметно по прочтении нескольких нарочитых специфически сделанных упоминаний о нём) ссылается "Архиепископ Ташкентский и Среднеазиатский ВЛАДИМИР". 
Я бы может, и не обратил на это особого внимания, если бы раньше не прочитал хорошую статью о. М. Ардова называющуюся: "Фальшивая симфония". Содержание её небезыинтересно и сейчас (с ней вы можете ознакомиться здесь: http://monarhist-spb.narod.ru/Best/best-35-98-Ardov.htm).
Но суть дела в том, что мп-шный проповедник, конечно, имел ввиду эту статью. Обратите внимание: обращение к Марку опубликовано в "РП" в мае 1998 г., а статья священника Ардова написана ещё в ноябре 1997 г., так что "архиепископ" имел достаточно времени, чтобы ознакомится со статьей  "Фальшивая симфония".