В течение прошедших столетий Церковь постепенно признала неправоту своих иерархов середины XVII века, по «недоброму разумению» наложивших клятвы на старые обряды и придерживающихся их. Таким образом поступила Русская Православная Церковь на Поместном Соборе 1971 года, утвердив постановление об «отвержении и вменении, яко не бывших, порицательных выражений, относящихся к старым обрядам…». Тремя годами позднее подобное решение (с точностью до формулировок) было утверждено на Третьем Соборе Русской Церкви Заграницей. Именно так в 70-х годах прошлого века соборным сознанием обеих частей Русской Церкви был сделан первый значительный шаг к уврачеванию так и не зарубцевавшейся за три с половиной столетия раны старообрядческого раскола, шаг, вся важность которого до сих пор не осознана нами в полной мере.

Второй, воистину эпохальный, шаг в деле восстановления всей полноты церковного единства, немыслимого без постепенного воссоединения со старообрядцами (что, между прочим, отметил и Президент России Владимир Путин в ходе своей первой встречи с митрополитом Лавром), сделала именно РПЦЗ. Зарубежная Церковь подала всем православным прекрасный пример христианской любви и смирения, принеся покаяние старообрядцам на Архиерейском Соборе 2000 г.:

«Мы глубоко сожалеем о тех жестокостях, которые были причинены приверженцам Старого Обряда, о тех преследованиях со стороны гражданских властей, которые вдохновлялись и некоторыми из наших предшественников в иерархии Русской Церкви… Простите, братья и сестры, наши прегрешения, причинённые вам ненавистью. Не считайте нас сообщниками в грехах наших предшественников, не возлагайте горечь на нас за невоздержные деяния их. Хотя мы потомки гонителей ваших, но неповинны в причинённых вам бедствиях. Простите обиды, чтобы и мы были свободны от упрёка, тяготеющего над ними. Мы кланяемся вам в ноги и препоручаем себя вашим молитвам. Простите оскорбивших вас безрассудным насилием, ибо нашими устами они раскаялись в соделанном вам и испрашивают прощения… В XX веке на Православную Российскую Церковь обрушились новые преследования, теперь уже от рук богоборного коммунистического режима… Мы со скорбью признаём, что великое гонение нашей Церкви в прошедшие десятилетия отчасти может быть и Божиим наказанием за преследование чад Старого Обряда нашими предшественниками. Итак, мы сознаём горькие последствия событий, разделивших нас и, тем самым, ослабивших духовную мощь Русской Церкви. Мы торжественно провозглашаем своё глубокое желание исцелить нанесённую Церкви рану…»

Столь пространную цитату покаянного обращения Архиерейского Собора РПЦЗ, направленного старообрядцам, мы привели преднамеренно. В этих словах слышится боль не только (а, быть может, и не столько) за старообрядческий раскол, в них слышится весь трагизм восприятия той неполноты, которая ощущается всеми нами, того прискорбного факта, что мы, русские православные люди, лишены возможности Причастия Святых Христовых Таин из Единой Чаши. И ведь именно так и только так, посредством взаимного покаяния, мы можем обрести столь чаемое церковное единство. Действительно, в Русской Православной Церкви без Таинства Покаяния фактически невозможно Таинство Причастия, случаи же отступления от этой практики обычно связываются не с возрождением раннехристианской практики, но исключительно с неообновленческими тенденциями. По аналогии с этим мы можем утвердить и необходимость покаянного порыва к всеправославному воссоединению в Христовой Любви.

В данном контексте уникальный пример имеет опыт Православного Единоверия – опыт воссоединения православных христиан старого и нового (пореформенного) обрядов, поначалу (в XIX столетии) – ограниченного целым рядом условий, в дальнейшем же всё более склонявшегося к тому покаянному пути, который логически оформился в виде деяний Поместного Собора РПЦ 1971 г. и Третьего Собора РПЦЗ 1974 г.

В настоящее время мы имеем уникальную возможность принимать непосредственное участие в возрождении старообрядного (единоверческого) движения, которому, на наш взгляд, предуготована консолидирующая роль в процессе воссоединения Русской Церкви. Такие разные по взглядам православные архипастыри, как блаженной памяти митрополиты Антоний (Храповицкий) и Никодим (Ротов) оказались едиными в главном: задаче примирения и воссоединения разделённых частей Единой Церкви и ключевой роли постепенного возвращения Русской Церкви к древним богослужебным чинам в этой задаче. Для обоих архипастырей древний богослужебный чин был не просто интересен, как реликвия, но и владыка Антоний, и владыка Никодим были готовы направить Русскую Церковь на путь постепенного возвращения к оному (так, митрополит Антоний до революции высказывал пожелание стать единоверческим архиереем, а митрополит Никодим в деталях собственного облачения и некоторых моментах богослужения обращался к дораскольной практике). Так и сегодня среди многих наших архиереев нередко можно встретить искренний, неподдельный интерес к дореформенному литургическому наследию.

Не вдаваясь в детали специфики положения современных старообрядных приходов в лоне Русской Православной Церкви, отметим лишь тот факт, что ещё Поместный Собор 1917-1918 гг. утвердил право единоверцев на особых старообрядных епископов, имеющих статус викарных. В качестве примера можно упомянуть личность священномученика Симона, единоверческого епископа Охтенского, рукоположенного «по старым книгам» в 1918 году самим святителем Тихоном, Патриархом Московским и всея Руси. По нашим данным, последним старообрядным епископом в лоне Московского Патриархата был владыка Вассиан (Веретенников), рукоположенный в епископский сан в 1926-м и расстрелянный безбожниками в 1938 году. Вплоть до сегодняшнего дня православные старообрядцы (единоверцы), лишённые полнокровного архипастырского окормления (большинство православных архиереев слабо знакомы с богослужебными и бытовыми особенностями старообрядцев), не оправились от того урона, который был нанесён всем православным христианам безбожной властью (так, если до революции существовало около 600 единоверческих приходов, то сегодня, по различным данным, таковых не более 20-25). И именно воссоединение Русской Церкви способно дать новый импульс этому консервативному, но при этом достаточно динамичному движению в её лоне. Так, несомненным благом станет обретение православными старообрядцами архипастыря в лице епископа Даниила Ирийского, окормляющего в настоящее время единственный (хотя и весьма значительный) старообрядный Христорождественский приход РПЦЗ в г. Ири (штат Пенсильвания). Владыка Даниил хорошо известен достаточно осторожными заявлениями в отношении юрисдикционных тонкостей процесса воссоединения Русской Церкви, возможно, даже не зная о том, что сотни (а в обозримой перспективе – тысячи) православных старообрядцев в России чают полноты единства со своими ирийскими братьями и неустанно молятся о здравии владыки Даниила с надеждой на его скорейший визит в Россию. И именно поэтому старообрядный аспект воссоединения Русской Церкви имеет воистину непреходящее значение.