2. Как распознать разведчика

Русская эмиграция наводнена агентурой со времен Гражданской войны. После развала СССР в 1991 году ее количество не уменьшилось, как следовало бы ожидать, а еще более возросло.

Переселился на Запад огромный отряд советских ученых, среди которых число агентов КГБ всегда было особенно велико. Увы, так уж была устроена наша наука: не завербуешься — не выедешь за границу, не станешь заведующим лабораторией. Только гениям- одиночкам позволялось быть выше этого, но они находились под неусыпным наблюдением агентуры из числа своих же коллег.

Гуманитарии чаще всего были агентами идеологического Пятого управления, выявляли диссидентов в своей среде. Выезжая в загранкомандировки, они поступали в распоряжение политической разведки. Корифеи естественных наук использовались в промышленном шпионаже, которым занималось управление «Т» Первого главного управления КГБ. Большинство его отделов было нацелено на работу за границей, но 3-й и 7-й отделы вели научно-техническую разведку прямо на родине.

Офицеры 3-го отдела вербовали московских ученых. Именно они, под видом клерков Иностранного отдела Академии Наук, оформляли выездные дела советских ученых, выпуская их в вожделенные загранкомандировки. Условие было одним — вербовка. Помню, как я не смог сдержать смеха, увидав список членов советской научной делегации, составленный для начальника управления «Т»: он весь состоял из агентурных псевдонимов! Даже знаменитые академики были агентами КГБ.

7-й отдел управления «Т» вербовал ученых в провинциальных институтах, его филиалы имелись в КГБ всех союзных республик. Спасения не было нигде.

Массовое сотрудничество с КГБ — не только вина, но и беда советских ученых. Они стыдились его и скрывали. В том числе и от властей США, куда многие эмигрировали в девяностые годы. Им казалось, что агентурная работа осталась в советском прошлом, с которым покончено навсегда. Но это прошлое ожило и вернулось в Россию. И теперь многие из ученых с ужасом поднимают трубку телефона, ожидая услышать до боли знакомые слова: «Привет от Ивана Петровича!» Так КГБ восстанавливает связь с агентом. Прозносится имя одного из оперработников, у которых он был на связи.

Множество советских разведчиков обосновалось на Западе под видом коммерсантов. Основу их капиталов составило то самое «золото партии», о котором ещё недавно шумели российские журналисты, но потом неожиданно замолчали. Эти разведчики делают деньги для своих начальников в Москве, покровительствуют русской мафии, но и о своей главной работе не забывают.

Подалось в эмиграцию немало настоящих коммерсантов, потому что в России честный бизнес задавлен налогами. Но российское государство «щиплет» их и на Западе. Для этого используется Служба внешней разведки.

Для вербовки коммерсантов она изобрела такой способ. На улице к одному из них подходит сотрудник СВР и предлагает стать шпионом. Тот, конечно, отказывается. Тогда российский разведчик говорит, язвительно улыбаясь:

— А вот мы объявим тебя в международный розыск через Интерпол! Наврем им, что ты член русской мафии. Посмотрим, что станет с твоим бизнесом!...

И несчастный предприниматель сдается. Он уже знает, как безжалостно в России расправляются с его коллегами, и что Путин действительно использует Интерпол в борьбе с политическими противниками.

Сейчас в российских посольствах стало модным устраивать праздничные приемы по случаю масленицы с блинами, икрой и водкой. Трудно поверить, что за ними тоже стоит разведка.

Эти приемы входят в операцию по захвату Зарубежной Церкви. На них можно незаметно завести агента-священника в комнату, защищенную от прослушивания, вручить ему пачку денег, не облагаемую налогом. Там же разведчики знакомятся с заслуживающими внимания эмигрантами, приглашают в рестораны.

— Где вы познакомились с этим русским диплломатом? — спросят коллеги по работе.

— В посольстве, на церковном приеме! — с гордостью ответят они.

Что же, звучит солидно, не подкопаешься. И выглядело бы совсем по другому, если бы разведчик позвонил эмигранту домой и предложил встречу в ресторане. Это бы походило на шпионаж.

Неужели все эти симпатичные молодые люди, расточающие вам улыбки на посольском приеме и предлагающие дружбу, — офицеры разведки? Увы, да, ибо настоящему дипломату вы не нужны. А вдруг вы подосланы местной контрразведкой, и это повредит его карьере?

Кадровому дипломату опасны лишние знакомства. Его дело — прошелестеть бумагами в кабинете с девяти до шести и бегом домой, к телевизору. Можно пойти и на светский раут, но вести себя строго по протоколу, чтобы не приняли за разведчика. Для дипломата это самое страшное, потому если за оскандалившегося разведчика вступится его ведомство, то чужому для него дипломату оно помогать не будет.

Да, дипломаты тоже работают с русской эмиграцией, но только в общем и целом, в форме собраний и заседаний, без перехода на личности. И только разведчик норовит завязать с вами личную дружбу. Если он приглашает вас в ресторан в нерабочее время, тратит на вас выходные дни, то перед вами — военнослужащий, чей рабочий день не нормирован. А сами вы находитесь в вербовочной разработке. Нужно рвать это знакомство как можно скорее. Но как?...

Ведь путинская разведка действует открыто и нагло. Она больше не боится Запада, потому что все его лидеры — путинские друзья. Они все у него в кармане. Это в советские времена можно было пригрозить чекисту-разведчику публичным разоблачением, и он в страхе ретировался, мысленно благодаря вас за то, что вы не разрушаете его карьеру.

А сегодня ему шпионский скандал не страшен, потому что тогда Путин просто пошлет его в другую страну. Недаром он добивается безвизового въезда в Европу для «некоторых категорий» российских граждан. Да и скандал теперь не раздуешь! Никто не станет брать у вас интервью о российском шпионаже. Ведь Россия — союзник Запада по борьбе с терроризмом! Под видом этой мифической борьбы Путин активизирует разведку против Запада.

Как же отделаться от надоедливого друга-шпиона? Может быть, стоит деликатно сказать ему так: «Я понял, кто ты такой... Но я не знаю секретов, ты зря тратишь на меня время. Давай, забудем о нашем знакомстве?»

Разумеется, вами будет руководить благородное патриотическое стремление избежать скандала, чтобы не нанести ущерба престижу России. Но именно этой фразой вы сами запишете себя в агенты! Ибо заявите о своей готовности держать контакт с разведчиком в тайне от властей своей страны. А это — главное требование, предъявляемое к агенту!

В Москву полетит ликующий отзыв: «Объект вербовочной разработки „Эмигрант“ по собственной инициативе заявил о своей готовности не разглашать факт знакомства с нашим оперработником». И ваша разработка пойдёт с удвоенной силой.

Многие эмигранты говорят так:

— Да зачем я нужен российской разведке? Ведь у меня мирная профессия!...

Нужен тем, что американец, англичанин, француз. Вербовка граждан ведущих стран Запада считается большим успехом, за неё положено повышение в должности или орден. А вербовать людей русского происхождения легче, чем представителей коренных национальностей. Потому что они плачут благодарными слезами, едва услышав магические слова: «Помогите России!» Хотя помощь может требоваться вовсе не ей, а карьере разведчика.

А уж цель вашей вербовки можно изложить на бумаге как угодно: агент влияния для распространения слухов в эмигрантской среде, или «перспективный» агент. То есть ваше использование предусмотрено лишь в неясной перспективе, но получить поощрение за вашу вербовку можно уже сейчас.

Ведь разведку никто не контролирует. Гражданского контроля нет и в помине, а ЦК КПСС, который инспектировал ее в советские годы, больше не существует. Но даже «липовая» вербовка для вас опасна. Потому что очередной перебежчик из ГБ может передать ваше досье на Запад, и вами займется собственная контрразведка.

Впрочем, даже такая вербовка для России небесполезна. Она делает вас частью ее государственной машины. Критиковать Путина вам уже будет не с руки.

3. ГБ или Родина?

Многие эмигранты уверены в том, что Россия считает их своими в доску только лишь потому, что они русские. И, кажется, сама жизнь подтверждает это: когда они посещают свою историческую родину, их там всячески привечают, хвалят за русскость.

Но происходит это только потому, что они — американцы, англичане, французы. От них можно получить валюту, использовать их в пропаганде или разведке. Однако к русским жителям бедных стран, вроде Таджикистана, российская власть относится совсем по-другому. Я собственными ушами слышал, как милиционер в паспортном столе говорил им так:

— Да откуда вы взяли, что вы русские? Вы таджики, потому что там родились. Вот и уезжайте в свой Таджикистан!...

Спасла положение только взятка.

Российская власть относится к зарубежным соотечественникам потребительски. И ее можно понять: если она не заботится о своих жителях, почему она должна печься об эмигрантах? Каждый год Россия теряет около миллиона человек, но правительство относится к этому с олимпийским спокойствием: у него есть дела поважней.

Сейчас Москва отбирает у нас знаковые реликвии. Туда потянулась вереница гробов деятелей Белой эмиграции, словно приносящих некое посмертное покаяние перед генералами ГБ, правящими ныне Россией. Так Путин подчиняет себе наше прошлое, нейтрализует его, перекрашивает в красный цвет. Ведь Россия по-прежнему поддерживает большевиков. Она так и не уравняла белых с красными. Почетный титул Участника гражданской войны, дающий льготы, относится только к ним.

Осенью 2005 года в московском Донском монастыре были перезахоронены генерал Антон Деникин и эмигрантский философ Иван Ильин. Деникин теперь не опасен большевикам. Он больше не сражается с Красной армией, а упокоился под ее почетным караулом. И одновременно Путин возвратил красную звезду на кокарды российских военных фуражек, убрав с них двуглавого орла. Никакой Белой России не было. Она всегда была красной.

Кем станет Антон Деникин для нового поколения россиян, окончивших упрощенную путинскую школу? Думаю, кем-то вроде маршала Жукова. А главное, они будут знать, что невозможно быть русским и выступать против российской власти. Она настигнет тебя даже после смерти и привезет.

В России сейчас строят монастырь всего для одной иконы — Курской Коренной Божией Матери, чтобы вытянуть ее, словно мощным магнитом, из эмиграции. Здесь она — святыня Белого Движения, главная икона Зарубежной Церкви, духовный центр Русского Зарубежья, его Одигитрия, объединительный символ.

Станет ли она главной иконой России? Об этом и речи нет. Там она затеряется среди других чудотворных икон. Наши белогвардейские реликвии Москве не нужны. Ей нужно, чтобы их у нас не было.

Потому что Зарубежная Русь растёт! Россияне бегут от Путина. Россия занимает первое место в мире по числу своих граждан, попросивших политического убежища на Западе. Поэтому Путин заранее хочет лишить нас духовной опоры, чтобы мы чувствовали себя неуютно, стремились душой в Москву. Чтобы именно туда мы ездили поклониться святыням Белой России, под телекамеры ГБ.

Но это нам, здесь нужны русские чудотворные иконы! Патриарх Алексий, пожертвуйте нам несколько штук, ведь у вас их так много! Но нет, пожертвования идут только в одну сторону.

Мы хотим оставаться русскими вне контроля чекистов. У нас нет времени ждать, когда они отдадут государственную власть. Мы будет сами обустраивать Зарубежную Русь, ибо на родине наступил ледниковый период. Эта будет свободная Русь без вороватых начальников, продажных и запуганных судей, без хамства. Такой, какой должна была стать, но не стала наша Россия.
 
http://rpczmoskva.org.ru/stati/konstantin-preobrazhenskij-kovarnyj-grad-kitezh.html