Вчера, Медведев


Ты засыпал под напев турбин, просыпался под храп коней,
То ли от воли, то ли от ветра пьян,
За горизонт уходила степь, и где-то бодро бежал по ней
Поезд, идущий в небо на Сурхарбан.
Тот, что не первую тысячу лет режет фарами темноту,
Веса его не чувствует Мать-земля.
Быть степняком и не ждать его - всё равно, что в чужом порту
Быть аргонавтом, списанным с корабля.

В поле морозно, вьюжно и пусто
Там, где стоишь ты сам себе бюстом
Возле путей в сугробе по пояс,
И что ж ей тебя ждать, если не жизнь- мёд,
Ей позвонят в пять, скажут, что ты мёртв,
В 5.35 ты сядешь в свой поезд.

Не ссы, степняк, ты умер не зря,
Твой поезд идет, морзянкой поют рельсы,
Знай меня, слышь меня, верь в меня, жди меня долго…

Там, в 43-ем под Курском бой, невесёлые там дела…
Танки на батарее - считай, труба…
Вон под огнём твой дед, он наводит в борт сквозь канал ствола,
Он собирается в небо на Сурхарбан.
А поезд - он тут как тут, что ему - он ведь сам себе связь времён,
Рельсы его пронизывают века…
Так повелось испокон степи, что каждый ждущий его клеймён
Быстрою смертью вольного степняка.

Всякий поборник точной науки
Знает - у смерти длинные руки,
Каждый живущий слаб перед нею.
Только коса находит на камень -
Смерти обломно со степняками,
Просто у неба руки длиннее.

Места в том поезде не купить - он всегда остаётся над…
Свистнет, растает вдаль - никаких торгов,
Если не чуешь его движенья, как чувствует аргонавт
Бег своего стремительного Арго.
А по прилёте, когда все выйдут, стюардесса тебя найдёт
К трапу уазик - птица невелика
Ветер откинет с носилок простынь, подивится честной народ
Сладкой улыбке мертвого степняка

Видишь - в полнеба слева от солнца
Алый бунчук над поездом вьётся
Дальше по тексту - все без обмана:
Звонкие версты, дни золотые,
От Порт-Артура до Византии
От Сурхарбана до Сурхарбана…

Видео не с того концерта, понятное дело.