Продолжим тему чеченского сопротивления. Моя
скромная заметка про Саида Бурятского создала-таки небольшой резонанс. Это хорошо. Мы ещё не один раз будем возвращаться к опыту кавказских муджахидов (да и вообще современных исламских фундаменталистов), ибо их опыт нам важен и интересен. По всему миру салафитские террористы реализуют сейчас самые смелые мечты европейских ультраправых. В плане средств, конечно, а не целей. И если многим НС только
очень хочется быть субъектами мировой политики, то мусульманские террористические сети этого уже добились. Причём за достаточно короткий срок и без наличия колоссальных ресурсов. Что же послужило толчком к возрождению Уммы, несколько столетий находившейся в глубочайшем кризисе, мы ещё поговорим. А пока вернёмся к чеченским сепаратистам.
1. Иллюзия «общей борьбы»
«Только джихад и автомат: никаких переговоров, никаких конференций, никакого диалога»
Шейх Абдалла Аззам.
gleb-borisov@lj пишет:
«С таким персонажем как Рамзан, в общем и целом, и правильная Русская власть могла инструменты взаимодействия наладить. С ним понятно на каком языке говорить — на языке силы, опирающейся на собственные национальные традиции. С такими как Саид вообще разговора быть не может. В его вселенной ислам — это все. А все, что категорически остается вне ислама, рано или поздно, просто должно быть истреблено. То есть, он рад вас видеть или братом (обретшим как и он Иман), или трупом. Если Рамзан чеченский националист, то для исламиста Саида не было ни народов, ни рас, а только моджахеды с одной стороны, а с другой — кафиры да муртады».
( Читать далее )