metasilaev )

Насколько я помню из собственных записей, пик производства продовольствия человечеством пройден еще в семидесятые. Видимо, тогда же был пройден пик любого производства. С тех пор упор на распределение. Распределение потоков рабочей силы, продукции, контрактов. Это называется «информационное общество», «постиндустриальная экономика», но мало ли что и как называется. Никто ведь не пробовал звонить по постиндустриальному телефону, печатать на постиндустриальном компьютере, есть постиндустриальное мясо и носить постиндустриальную обувь. Правда в том, что и широко понимаемого мяса, и узко понимаемой обуви хватает, в общем, на всех, кого мы согласны включить в число цивилизованных людей. А кто цивилизоваться не согласный, тот сам себе злобный моджахед.

Таким образом, привычные атрибуты хорошей жизни несколько упали в цене по сравнению хотя бы с пятидесятыми годами прошлого века.

Но в цене упали не только они. В цене упали сами люди.

Их, во-первых, становится все больше, а во-вторых, их роль в создании жизненных благ все уменьшается. Роботы уже сегодня дешевле немецкого рабочего. А завтра сделают китайского робота, который сможет заменить китайскую деревню.

И тут, конечно, можно сделать вывод, что технологии рулят, элиты здравствуют, и наконец-то произошла давно чаемая сегрегация человеколюдей на «умников» и всех остальных.

Если бы не заметная инфляция самих этих умников.

Первый признак удешевления рядового умника – изменение структуры его досуга. Умники больше не умничают 16 часов в сутки, они режутся в компьютерные игры, фанатеют по комиксам, припадают к сиськам и разными другими способами впадают в детство. Никто не требует от нашего умника непрерывного духовного (ментального, интеллектуального, как угодно) роста, если это не непосредственно связано с исполнением им своих должностных обязанностей. Всем как бы насрать. Думаю, за два-три поколения можно добиться полной неотличимости рядового умника от идиота. Судя по кадровому составу Сибирского федерального университета, тех же результатов можно добиться и в более сжатые сроки.

Система работает без сбоев. Чему доказательством – последний мировой кризис. То, что в тридцатые годы закономерно закончилось второй мировой войной, нынче просто рассосалось за несколько месяцев. Буквально само собой. С номинальным участием человеколюдей.

Таким образом, в черновом варианте некая вековая мечта человечества осуществлена, и можно приступать к тому главному, для чего все и затевалось. Но тут выясняется самое страшное: что такое это «главное», уже как-то совсем непонятно. Свободная реализация себя всеми? А на кой эта реализация нужна? Чтобы что? Искусства расцвели? То-то они и расцветают все более пышным цветом. Исключая еще не успевший окончательно скурвиться кинематограф, все прочие искусства давно превратились в шоу-бизнес. Само по себе это, возможно, и неплохо, только вот шоу-бизнес не имеет какой-то внешней цели, упирается сам в себя, как деньги у Пелевина. В рамках этой парадигмы можно что угодно назвать искусством, и что угодно им и будет. Расфасованное дерьмо как арт-объект – уже давно не метафора.

Я ставлю себя в положение человека, ну, скажем, даром наделенного литературным даром. Что мне делать в нынешней ситуации, о чем и зачем писать? Максимы типа «пишут те, кто не может не писать» не проканывают, потому что мы же прекрасно видим – пишут в основном те, кто писать не может и не должен, и с распространением веб-два-ноль этот процесс приобретает лавинообразный характер. Каждый теперь писатель, критик, политик, аналитик и фотограф. Чуть-чуть связное изложение, минимум подтекста и умение улавливать дух времени пальцами – и вот уже новый Довлатов явился. Да и старый, честно говоря, не лучше.

Ну, с этими ребятами все понятно, а возвращаясь ко мне – какой смысл в моих писаниях? Сделаю ли я мир лучше? Да уж куда лучше, без шуток. Система работает. Черный возлегает рядом с белым. Инвалиды колесят по всей земле. Для любого найдется компания, в которой его выслушают, поймут и только потом поджарят.

Умножение прекрасного? Да прекрасное лезет из каждой розетки! Куда ни плюнь на своем рабочем столе, попадешь в чудо инженерной мысли. Подходишь к книжным полкам и начинаешь биться в конвульсиях, как герой популярного сериала: «Я умру, а эти книги так и останутся непрочитанными! И я не досмотрел еще два сезона «Грейс в огне»!»

Наконец, религия.... Гении прошлого были по преимуществу людьми верующими, да у них и выбора особо не было. Ими руководили некие идеалы, сформулированные задолго до их рождения в священных книгах оборотней. Сейчас ситуация другая. Только на моей памяти и только в моей стране представления о том, что такое хорошо и что такое плохо, сменились кардинальным образом несколько раз. Одна такая смена приоритетов была ознаменована (охоругвлена) православным ренессансом. Подробнее мы еще поговорим о том, что это за ренессанс такой. Сейчас хочу только констатировать – из торжества обрядовости никак не вытекает наличия веры. Двоемыслие среди христиан намного превосходит двоемыслие членов КПСС – при том, что в основном это одни и те же люди... Энивей, неоправославная система ценностей внутренне противоречива и уже находится в стадии полураспада. Но и остатки людей истинно религиозных переживают серьезный кризис – просто потому, что Царствие Небесное таки спустилось на землю, и лучше уже не будет. Лучше могло бы быть, если бы человеческая натура в принципе поддавалась необратимым изменениям. Но она, хвала халве, не поддается.

Соответственно, все те ценности, которые проповедовались веками, нынче ничего не стоят ввиду их поточного изготовления в мастерских Китая, Индонезии и Таиланда. Вера, патриотизм, любовь, искусство, труд, гений – это просто такие слова. Единственная реальная ценность на сегодняшний день – это развитое чувство вкуса, соответственно человеческий идеал, к которому стоит стремиться – гениальный потребитель, до конца продвинутый юзер, убивающий свое время с таким аппетитом, что посторонним кажется, будто он живет.

Ну, а вы все можете продолжать делать вид, что впереди вечность.