Тут будет много букв о поездке в ИК-6 ГУФСИН по Свердловской области (Нижний Тагил). Позже будут фото от nucl0id@lj и буквы от Светланы Толмачевой, которая запросила массу полезных сведений.

1) Почему и зачем поехал?
Мне лично было вполне достаточно того, что поездку организует Светлана Толмачева - редактор новостей портала Е1. Плюс организатором поездки блогеров выступил проект ЦГЖ, первый раз полностью за свой счет (транспорт организовал finnskij@lj), причем не я выступал главным организатором. Плюс за два дня до поездки на Москотаке я познакомился с движением Дорогами добра и его руководителем Валерием Басаем. Плюс выяснилось, что Валерию помогает Дмитрий Вершинин, с которым у нас давно никак не получалось переговорить, а хотелось. Плюс pavlinoff@lj записал с "правой рукой" Валерия Екатериной Суминой свой "Заповедник бабочек". Да и с nucl0id@lj после выборов толком еще не поговорили. Так что не ехать я не мог.

2) Про что, собственно, была поездка
ГУФСИН занялся вопросами поддержки, да просто обеспечения осужденных матерей. Только что в колонии-поселении №48 открылось общежитие В колонии №6 отремонтировали "Дом матери и ребенка" (прямой ссылки не нашел. новость от 22 февраля). По сути - ясли-сад для детей от рождения до трех лет. Все хорошо, но расходы на предметы гигиены заложены так, что всякие памперсы в них не входят. А исправительная колония - не то место, в которое благотворительные организации выстраиваются в очередь, чтобы оказать помощь. В обсуждении на Е1 многие (по словам Светланы) были резко против того, чтобы помогать детям осужденных. Даже для опытного Валерия собрать помощь оказалось непросто. Вот ее мы и поехали передавать, а заодно посмотреть, что там и как.

3) Что я ожидал увидеть
Заранее понятно было, что увидим мы не сильно более того, что нам захотят показать. Понятно было, что будут хвастаться достижениями, а не расписываться в неудачах. Но я уверен в том, что даже малейшая попытка открытости меняет ситуацию. Уже тут можно сказать: в выходной день вышло на работу руководство колонии, видимо, полный состав работников Дома матери и ребенка. Валерий Басай. в общем-то, тоже госслужащий. Светлана Толмачева с кровью вырвала время для поездки, у них сейчас проблемы с кадрами. Осужденные увидели не официальную делегацию, а обычных людей. Это капля, но такие капли камень и точат.

4) Как мы попадали на территорию
Отношение к нам было суперлояльным. Нас попросили оставить в машине сотовые телефоны и зарядные устройства. Выполнение просьбы не проверили (пользуясь случаем: ИМХО, mborodin@lj крайне не прав, когда на такое же доверие отвечает провокациями). На реакцию "рамки" внимания не обращали. Нас, очевидно, пытались не напугать. Да и шли мы в сопровождении И.О. начальника колонии и пресс-службы ГУФСИН. Ожидаемо просили не фотографировать системы безопасности, а лица осужденных крупным планом фотографировать только с их разрешения.

5) Что видели в Доме матери и ребенка
Как и ожидалось, сам Дом матери и ребенка отремонтирован и оборудован на зависть любым "гражданским" яслям. Отделка, пожарная сигнализация, фильтры-увлажнители, новая мебель. Там на данный момент содержится 113 детей ("паспортная" заполняемость - 105). Лица у сотрудников вполне себе человеческие. Дети в большинстве (многие интересовались) "беленькие". Мам мы видели около десяти. Очевидно, что из состава "отличников боевой и политической подготовки". Из подслушанного - большинство мам кормить грудью не может или не хочет, хотя это позволяет несколько раз в день из "локалки" попадать в ДМР. Гулять с детьми ходят, два раза в день по часу.

С осужденными мамами дети могут находиться до трех лет (а могут и раньше родственники забрать с согласия матери), потом, если у мамы срок не заканчивается, они попадают в детский дом, дальше - масса проблем. Особенно если мать и не откажется от ребенка, и не заберет - ребенка невозможно усыновить. Из этой колонии в год освобождается около 10 "мамочек", которым и самим-то некуда идти, не то что с ребенком. Всего по области таких освобождается около 20 в год. Сейчас движение "Дорогами добра" продумывает систему "передержки", чтобы хотя бы на год обеспечивать таких работой и жильем.

Если я правильно понял, в колонии думают о том, чтобы "мамочек" выделить в отдельный отряд, как это сделано в колонии-поселении, пока это технически невозможно (некоторые детали будут ниже).

От ВИЧ-инфицированных мам инфекция передается ребенку (если я правильно понял) в 10% случаев.

Для начальника колонии происходящее в Доме матери и ребенка после открытия - не первая головная боль. Тут 113 человек, а всего в колонии - 2441.

В двух словах попробую передать позицию Басая. Эти дети - те, кто будет жить среди нас. Что бы ни совершили их родители, они не в чем не виноваты. Чем меньше у них будет проблем с социализацией - тем лучше будет всем нам. А проблемы у них, по большей мере, именно с социализацией.

Привезенных подгузников хватит на 2,5 - 3 месяца. Басай планирует организовать бесперебойное снабжение. Кроме подгузников, видимо, будут собираться развивающие игрушки, погремушки-"карусели" на кроватки и т.п.

6) Сама колония
"Паспортная загрузка" колонии что-то около 1750 осужденных. Находится там 2441. В один из отрядов нас завели, мы быстро вышли. Басай правильно сказал: нет в этом смысла. Там все отдраено, увидеть можно только специально отобранных людей (остальные - я увидел через приоткрытую дверь - были в соседнем помещении, где присесть-то некуда). По-хорошему все здания в колонии нуждаются в капремонте, а лучше - снести и заново построить. Там все чистенько, окрашено, но это не решает проблемы с состоянием. Тем более - проблемы с превышением численности.

Какое-то количество осужденных получает в колонии среднее образование. Видимо, те, кому меньше 30 лет, вполне вероятно, что таких - большинство (требование всеобщего полного среднего образования возвращено не так давно) По желанию и на платной основе можно получить высшее образование - кажется, этим пользуется пара десятков человек. Судя по всему, это, кроме прочего, источник дополнительного дохода и социального статуса части сотрудников ГУФСИН - я видел визитку, где было указано "доктор (или кандидат?) педагогических наук, профессор".

Большинство осуждено (в том порядке, в каком назвал И.О начальника) за кражи и наркоторговлю, немногие - за тяжкие преступления. Самый большой срок - 22 года. Одна из "мамочек", которых мы видели, вполне славянской внешности, осуждена на 8 лет, отбыла половину, забеременела во время отбытия срока. Ребенка держала на руках, вполне себе развитый мальчик около 2 лет. Отец у ребенка, по ее словам, есть, не отказывается. Разговаривал с нею Вершинин.

Инфицированных ВИС в колонии больше 500 человек, около 20%. Некоторые узнают об этом только в колонии, после сдачи всех анализов. И.О. начальника сказал, что это всегда создает проблему - как такое сообщить родственникам. Терапию ВИЧ-инфицированные получают по назначению врача. каких-то отдельных условий, насколько я понял, для них нет.

Мы зашли в столовую для сотрудников. Полный обед стоит (а для сотрудников - только платно) около 65 рублей. Столовая по-хорошему требует капремонта, а лучше - снести. Все чисто, подкрашено, но этого давно уже мало.

Все сотрудники, которых мы видели, в новенькой форме. Увидеть их отношение к осужденным возможностей не предоставилось. Какое-то напряжение "в воздухе" я лично ощущал.

Когда мы уже уезжали, к КПП подходило трое цыган. Вершинин сфотографировал со словами "специально для Ройзмана".

7) Отдельно
После того, как мы вышли с территории, пресс-служба записывала на видео интервью. Меня зачем-то затащили - вряд ли куда пойдет, я не был готов что-то сказать. Я понимаю, что пресс-службе надо отчитаться о проделанной работе, но это - их работа. Мне не обязательно, чтобы меня еще звали. Я считаю, что произошедшее было полезным для всех участников, но какие-то иллюзии создавать в мои планы не входило. Мало кто из блогеров после посещения будет в восторге от самой колонии, сотрудников и осужденных. Оно все не так страшно, как можно было бы ожидать, но до благолепия еще очень и очень далеко.

Несколько раз за поездку прозвучало, что осужденные нередко сегодня оказываются в лучшем положении, чем те, кто их охраняет. Сотрудникам не приходит гуманитарная помощь, мало кого волнует их социализация, их бытовые проблемы. В одной из колоний, которая находится на острове, за заболевшим осужденным присылают вертолет, а заболевшего сотрудника отправляют на катере (4 часа), дальше - машиной, не положено им вертолетом. Среди тех сотрудников, которых мы видели, много молодых, на глаз - до 30 лет. Говорят, не редкость зарплаты в 10-15 т.р.

Постарался описать то, что увидел. Я не психолог, не социолог, не юрист, не правозащитник. И в фактографию не особо упирался, подслушивал, как Светлана уточняла все необходимое, потом ссылку дам. Просто это еще одна часть окружающей жизни, на которую, если уж хочется обсуждать, можно посмотреть своими глазами. Уточняя те детали, которые более интересны и доступны понимаю в меру образования и опыта. То, что сейчас делается ГУФСИН для детей, безусловно, полезно, хорошо и заслуживает всяческой поддержки. Что касается популярной "в народе" идеи создать такие условия, чтобы роды среди осужденных были невозможны, то она не очень соответствует демографической ситуации; да и малейшим шансом вернуть осужденную к нормальной жизни пренебрегать, наверное, не нужно. Ну и вряд ли это вообще возможно в рамках действующего российского и международного законодательства.