Эх, было время... ч.2
Н у уж если кому-то показалось интересным начало эпопеи об огневых 90-х, то я, пожалуй, продолжу.


О чем это я? Ах, да - о веревочке, которая вилась весьма причудливо и никак не хотела приходить к своему логическому концу.
Надо сказать, что между бандитами-начальниками и нами, болезными, существовал некий буфер и звали этот буфер Фомич. Тоже человек был очень неординарный. Ну, с "барсиками" нашими он познакомился на зоне, куда попал не то за кражу, не то за мошенничество, не то просто по русскому закону "от сумы да от тюрьмы..." Рожу Фомич имел шире форточки, сложение грузноватое, а внутри черепной коробки у него творилось нечто удивительное. Дело в том, что он в свое время был чемпионом Москвы по шахматам среди юношей. Кроме того, был в курсе, что "Юнону и Авось" написал композитор Рыбников. Еще он точно знал, что его бригада (то есть мы) - сборище отъявленных негодяев и жуликов. Но на фоне той публики, которая ошивалась в торговых сферах столицы в то время мы выглядели сущими ангелами, потому что ни за кем из нас не числилось мокрых дел, судимостей мы не имели, героином не кололись и... Стоп! Вот тут, про то, что "героином не кололись", надо бы поподробнее.
Как известно, на углу Театрального и Николькой и по сию пору находится знаменитая 1-я аптека. Да-да-да, та самая - московский наркоманский форум. Купить тогда возле 1-й аптеки можно все что угодно - от героина до солутана для производства "винта", а уж про такие мелочи как "спид", LSD, траву и ханку с ангидридом и говорить нечего. Соседство было более чем опасное, прямо скажем. У нас, понимаешь, ежедневный тремор в конечностях от перенапряга и вообще очко играет, а тут такая малина. Ой, граждане, я не знаю, как мы не загремели в эту яму, ой не знаю. Должны были. Но не загремели. Может быть, на нас сильное впечатление производили герои форума с огромным стажем. Одна девушка-тетенька-бабушка, сторчавшаяся окончательно, время от времени заявлялась в магазин и заявляла:
- Ребята, денег-то дайте. Ну хоть доллар дайте, жмоты, а то не уйду!
Существовала и другая опасность: не знаю как к другим, а ко мне не раз подкатывали пушеры с очень заманчивыми предложениями. Я на них не велся, и правильно делал.
Так вот про Фомича. Он высоко ценил нашу относительную порядочность и, кроме того, ему тоже надо было как-то воровать. Без нашей помощи это было невозможно, конечно и палить нас перед барсиками было так же глупо, как курить в корабельной крюйт-камере. Таким образом, существовал нейтралитет, склонявшийся скорее к дружбе, чем к войне.
Крал Фомич не очень оригинально и, на мой взгляд, пошловато. Он просто говорил время от времени:
- А вот эту продажу не фиксируйте!
Забирал деньги и больше к теме не возвращался. А потом, конечно, была ревизия. Колдовство, которое мы мутили, чтобы след этого пальто (костюма, пиджака) потерялся раз и навсегда, его не интересовало в принципе... гада такого.
Что касается нашей норы в Балашихе, то жизнь там была довольно однообразна. Хотя происходили и забавные штуки. Скажем, Ужо, измученный мытьем на ощупь (как я говорил, электричество в ванной вырубилось наглухо в первую же неделю) изобрел оригинальную систему освещения. Он взял пару одноразовых защигалок, заклинил их и таки помылся. Получилось очень готично. Прикол в том, что кроме Ужо никто не мог этого осуществить - мы с Флаем не курили и зажигалок, соответственно, при себе никогда не имели.
Далее вспоминается явление мужа хозяйки квартиры - гуманоида Геннадия. Как-то после напряженного рабочего дня мы скромно отдыхали: на журнальном столике стояла пара бутылок шампанского, на кровати валялись журналы с порнухой, на которых лежал полуразобранный "Вальтер", а в креслах лениво развалились мы с Ужо - в рубашках с картинно засученными рукавами и приспущенными галстуками. Флай как раз только-только попросил примерить мою наплечную кобуру, натянул ее и красовался перед зеркалом. Вот Флай и пошел посмотреть, кто там трезвонит в дверь. Геннадия он вообще никогда не видел в жизни, а потому вежливо пропустил смертельно бухого пролетария в квартиру и провел его в комнату.
При виде картины, которую он раньше наблюдал только по телевизору в бандитских фильмах, Гену переклинило сразу и он даже немного протрезвел. Во-первых, раньше он встречался только с хиппаном-Джимми. Во-вторых, мы мало походили на джимминых "друзей-студентов", декларированных при аренде хаты. В-третьих, сзади его блокировал Флай (90 кг живого веса плюс повышенная мохнатость), в наплечной кобуре.
Геннадий нервно сглотнул и проблеял:
- Ээээ, ребята, вы чего? Я-то как раз ничего... Я... А Дима?
- Нету, - лаконично ответил Ужо.
- И не будет, - весело добавил я.
- Денег бы... - робко сказал Геннадий.
- На, - хором ответили мы. - Всё?
Геннадия я после этого видел только два раза: в первый он поскребся в дверь и униженно попросил поспать на полу, так как его жена выгнала из дому (разрешили). Второй - Гена пришел, чтобы забрать ковер в чистку. Во внутреннем кармане куртки у Гены была открытая бутылка водки, поэтому каждый раз, когда он наклонялся за ковром, огненная вода выливалась на пол. После нескольких попыток Геннадий понял, что проблема сама собой не решается. Тогда он решительно вытащил бутылку, винтом из горла выпил водку, икнул, взял ковер и, покачиваясь, унес его. Из окна я видел, как Гена поставил ковер на попа на тротуар, обхватил его руками, достиг относительного равновесия и заснул.

Ту би континуед