Мамье-паше

aculeata

24th April, 2024. 11:33 pm. Дождь перечеркивает воздух, Но не свежо и капель нет, Едва умножит эхо возглас, Едва рябит фонарный свет: Песок течет путями молний, Распределяется по дну, Как будто кто-то что-то вспомнил И вдруг часы перевернул, И прошлое словно потеряно -- И ребер нехитрый узор, И печени горькое дерево, И сердца столовый прибор, И кто там, незваный, непрошеный -- Столовый прибор, а болит -- В беспамятстве вязнет с калошами, С калошами вместе забыт? Ну, не тужи, в любой кабак Мы завернем в соседнем мире, Приманим обещаньем благ Ундин, а может быть, валькирий, Там нас забывших города, Там улицы забытых нами, Там музыканты без стыда Водяру хлещут под мостами, Гуляет Богомяков там В ночном халате и без денег, И скоро сделает он нам Какой захочет понедельник. И как я расскажу тебе Все эти сказки незнакомые, Когда ты только насекомое На уходящей вбок трубе? Ступай, пройди метаморфозы, А там и к делу перейдем: Дождь перечеркивает воздух, Но только кажется дождем. Make Notes

aculeata

21st April, 2024. 7:25 pm. 1. В Израиле, к сожалению, кончилось хорошее лето и началось плохое лето. Здесь всего три сезона. Через два с половиной месяца, когда на улицу нельзя будет выходить и ночью, начнется ад. Он будет продолжаться два или два с половиной месяца. (Кроме хорошего лета, плохого лета и встроенного в него ада, местные выделяют еще "зиму". Зима -- это когда они включают кондиционеры на обогрев. Я тоже раза два или три так поступала в этом году.) 2. Ввиду подступившей к горлу смены сезона мои друзья дважды брали меня с собой на прогулку. Позавчера Лена К. повезла нас с Гошей сперва на маковое поле, где один из нас ел лошадиное говно, а маки росли, но к ним нужно было уже пробираться по колючкам, чтобы попасть в поле. Лена не велела мне идти дальше, туда, где было маковое поле побольше: она сказала, что в Израиле начался сезон змей. Думаю, так она называет плохое лето. Потом мы поехали в лес. Мы искали лес, глядя по сторонам, но находили только иллюзию и обман. Издалека кажется, что вот он, лес, а по приближении становится ясно, что это просто деревья растут, не отбрасывая тени и не зная ничего друг о друге. Обыкновенной для этих прогулок голливудской мистики тоже не было, то есть, ее не было сначала, и я думала, что раз мы едем днем, то и вовсе не будет. Но тут погас экран телефона, который Ленке служил навигатором. Чтобы зарядить телефон, Ленка достала зарядку с новым проводом, чтобы она точно работала, но контакта не было, и солнце поворачивалось к закату. Мы заблудились где-то под Иерусалимом. Гоша был привязан сзади, чтобы у меня не началась аллергия, когда он ходит по мне лапами и смотрит в мое окно, просовывая голову над стеклом. Он на это очень сердился и линял, а потоки воздуха несли его шерсть, почему-то совершенно белую, ко мне прямо в нос. Ленка его уговаривала, что мы уже очень скоро приедем, хотя это была ложь, никуда приезжать мы не собирались. Иногда телефон включался, что-то произносил страшным головом и выключался на полуслове. Мы ехали, ехали и вдруг приехали. Мы приехали в убийственно красивое место. То есть, сначала оно было -- ну просто, колючки, камни, деревья какие-то. Я ходила по колючкам в сандаликах на босу ногу, как Рахметов. Гоша тоже ходил, как Рахметов, а Ленка нет. Тут оказалось, что мне пишет Люся, и я стала искать тень, а то без тени солнце мне в телефоне засвечивает все буквы. Тень нашлась под колючим кустом. Там в телефоне слова были очень хорошие, и я сильно обрадовалась, да могла бы и поплясать на этих колючках. Колючки нам нипочем. А потом мы сквозь колючки куда-то вышли. И была дорога вдоль огромного обрыва, поросшего лесом, как бывает в Рио де Жанейро. А по ту сторону оврага виднелся великолепный лес. Конечно, если бы мы к нему приблизились, он бы тоже оказался иллюзией, но ведь мы смотрели издалека. Иногда по этой дороге проезжал человек на огромной черной мохнатой лошади. Я никогда еще не видала таких больших лошадей. Гоша на нее очень сердился и лаял, а мог бы взять в толк, что она производит для него питательное говно. Но он еще пока молод и не знает, что говно просто так на дороге не валяется. Мы шли долго, и я надеялась, что мы опять заблудились, но теперь уже без машины, и никогда к ней больше не выйдем. Ленка мне что-то втолковывала, как все топографически подкованные люди, в общем-то, какую-то муть, я и не слушала -- у них аргументация на уровне, что Земля круглая, так что мы обязательно вернемся к машине, от которой ушли. Это абсурд. Так было бы, если б поверхность Земли была одномерна. Впрочем, она говорила про какой-то холм, который мы, по ее мнению, обходили по кругу. Ленка, вообще, когда находится снаружи от помещения, всегда пребывает в убеждении, что она по кругу обходит холмы, судя по тому, как она отвечает на мои вопросы о топографии. Мы обошли холм по кругу и вышли к машине, а солнце все еще не зашло, но закатывалось и закатывалось. Ленка волновалась, потому что к ней должны были приехать гости, и я ей нашла у нее в машине другую дырку, от которой телефон все-таки зарядился. От меня друзьям бывает очень много пользы, поэтому они иногда сажают меня к себе в машину. Ну а потом Ленка с Гошей отвезли меня домой, где я стала учиться спать. Тогда еще это получалось совсем плохо. На другое утро позвонила М. и велела мне собираться в дорогу. Днем обещали +25, и это может показаться немного, но под израильским солнцем это абсолютно убийственно. М. сказала: "Мы все не любим солнца." Поэтому она думала, что мы будем идти в лесу, в приятной тени. Нас должен был вести Сема, Митькин сын, и он сказал, что градусов не 25, а 23. По Цельсию. Но Сема приехал сюда младенцем, он вырос под местным солнцем, ему все равно. Он не различает толком, где тень, а где ее нет. А градусов было +26 в тени. Но самой тени не было. Я знала, что очень скоро перестану что-либо соображать, но не отследила этого момента, даже некоторые характерные признаки не смогла распознать. Потому что я уже перестала соображать. Однако, и там тоже было очень красиво. Все дети поранили ноги. Но не мои. Мои спали дома. Они просыпаются ближе к ночи. У меня есть на правой ладони огромный синяк, он немного мешает мне печатать, но я понятия не имею, откуда он взялся. Наверное, мы там куда-то падали или с кем-то подрались, во всяком случае я. А на левой ладони синяк поменьше. Он не мешает. М. рассказывала, как она возила девочек в Грузию на международную олимпиаду для девочек. Она в принципе такого не одобряет, но раз девочки довольны, то что уж тут. Что-то я из этого помню, и это очень смешно, но я не знаю, что мне можно записывать, а что нет. Митька говорил по телефону, по делам другой олимпиады. У него покраснело и распухло ухо. Ему пришлось сменить ухо. Анька дала мне кусок яблока. У девочек всегда что-нибудь есть. В лесу была библиотека. Точнее, библиотечный ящик, раскрашенный в цвета украинского флага. Ронька, хрупкое создание, нашла в нем книгу "Одиночество простых чисел", переведенную с итальянского на иврит. Меня уговаривали взять ее почитать, но потом я не смогла перевести эту фразу на французский, и мне не дали никаких книг. В. перевел сразу, но и ему ничего не дали. М. пристрастилась к мусору. Она собирала его пакетом в пакет. Я хотела ей помочь и положила к ней в пакет одну пустую бутылку, которую подобрала на дороге. Она на меня за это ругалась на том основании, что на эту бутылку могла пописать бешеная лиса, так что голой рукой ее брать нельзя. Мне это показалось несправедливым, я тоже могу пописать на что угодно, но я побоялась ей возражать, потому что она уже совершенно вышла из берегов. Она полезла на какой-то откос, чтобы собрать там битое стекло, ее потом снимали оттуда, чтобы она перестала его собирать, у нее уже было много. Потом мы вернулись. М. взяла весь свой мусор с собой в машину. Но ей все казалось мало. Когда мы проезжали мимо помойки, она высовывалась в окно и кричала: "Помойка!" Но в помойке было слишком много мусора, даже если нас всех высадить из машины, он бы туда не влез, так что В. ехал дальше. Они меня отвезли к моему дому и там высадили, так что дальнейшая судьба мусора, собранного в лесу, мне неизвестна. Солнцем меня пришибло настолько, что я научилась спать, проспала все, что на сегодня было назначено, чем, скорее, довольна, хотя и жалко. 3. Тем временем Алешкин проект заморозили, и с начала мая он без работы. Он считает, что в Израиле не делают компьютерных игр, только мобильные, а Инка с Левкой говорили нам, что нет, делают. 4. Зато я прочитала все семь томов Гарри Поттера на иврите. Или сколько там у него томов. Не прошло и двух лет. Но почти прошло. 5. Сделать себе отпуск на две недели у меня не получилось, но вот уже три дня я совсем не работала, и два из них не подходила к компьютеру. Наверное, завтра кончится отпуск. Make Notes

aculeata

18th April, 2024. 9:46 am. Теофилы правы: человек от животного отличается чувством божественного. Но не очень сильно. Pecking order глубоко вписан в сакральную матрицу: ведь и любой народный бунт либо религиозный, либо идейный, в поддержку атеистического эгрегора. У социальных животных оно так и устроено: лейтенант, желающий скинуть начальника, собирает себе группу поддержки из низов (соперников из верхней части алфавита лучше не вербовать, потом все равно придется делать им тепель-тапель). А человек просто догадался апеллировать к убитому прежде начальнику: он никогда не разочарует, потому что никогда не проявит слабости. Это хорошо, потому что появился архетип Революции (Свободы). Во-первых, она топлесс, во-вторых, она преобразует смыслы и добавляет сложности. Но, конечно, ее то пытаются обожествить up beyond recognition, то гоняются за ней с целью нахлобучить на нее все-таки паранджу. У животных тоже бывает сакральное, это мы знаем как минимум от Конрада Лоренца. У них бывают ритуалы, и это модус вивенди, они, как люди, изобретают их себе на ходу. Но мертвым они не поклоняются. Make Notes

aculeata

17th April, 2024. 8:00 am. Вместо "лошадей" на иврите я всегда пишу "извращенцы". E. g. "Она осталась на дороге ждать, когда прибудут извращенцы, чтобы сделать несколько кадров". Read 1 Note -Make Notes

aculeata

15th April, 2024. 10:00 pm. У неба берега крутого, Костями предков шевеля, Лежит нетронутая словом, Асфальтом скована, земля. Что нам с ней делать? как немая, К сугробу привалясь плечом, Молчит, живых не понимая, Уже не просит ни о чем -- О, только облака не трогай! В небесный и коварный мед Не уходи кривой дорогой, Жукообразный самолет! Мы заблудились между картой И картой в опустевшей детской, Мы отбракованы стандартом Картографических проекций, Но здесь, в уютном подпространстве Чужих вещей благоразумных, Теней, растущих по приказу, Вторым слагаемым у суммы, Мы больше облака не тронем, Не вскинем крыл крестообразно, И голосов потусторонних Полны светящиеся вазы. Read 1 Note -Make Notes

aculeata

13th April, 2024. 11:41 pm. как люди Навестило меня зеленое насекомое, то самое, которое навещает в морду с размаху. Пришла к сыновьям, потирая морду, говорю: -- Прилетела зеленая фигня. -- Что, надо помочь? -- Алеша встает мрачно. Счастливый Витька тоже выскакивает из комнаты. Он как-то полюбил местных насекомых. -- Нет, это не та, это совершенно другая! -- кричит. Я ушла. Слышу хохот. Входная дверь хлопает. Вернулась. -- Я ее поймал в руку и выкинул в окно, -- объяснил Алеша. -- Прошла секунда, и она влетела обратно. Теперь поймал ее и за дверь выкинул. -- Ничего, -- говорю, -- скоро она опять прилетит. -- Но это другая! -- говорит Витя. -- Та была с большим зеленым брюхом и без головы! -- Просто она еще не беременная, -- говорю. -- Так что еще не сбросила голову. Они, когда беременеют, просто сбрасывают голову. Алеша на меня смотрит внимательно и переспрашивает: -- Как люди? Read 1 Note -Make Notes

aculeata

12th April, 2024. 11:03 am. Ленка К. вчера -- впрочем, уже сегодня -- спросила меня: -- Правда, можно подумать, что это море? -- и показала вбок на ночную бездну, как бы раскинувшуюся вширь и немного светящуюся присущим ей рассеянным космическим светом. На ее фоне довольно отчетливо выделялся подъемный кран. Но, конечно, это мог быть затонувший подъемный кран -- теперь-то он всплыл, чтобы подать нам таинственный знак. Потом происходили события -- Гоша с упоением гонялся за большими машинами, но внезапно испугался велосипедиста с фонариком и скрылся в высокой траве. Ленка боялась, что там его съедят шакалы. Мы искали Гошу, и она сильно волновалась. Но в конце концов они подавились. Потом, как всегда с Ленкой, началась такая гламурная, голливудская мистика. На поля выплыл туман, и этот туман светился мутным светом. Он обнимал некую площадь с резкой границей, если ее перейти, воздух теплел на несколько градусов. У меня не получилось, естественно, сфотографировать туман, а у Ленки да. На обратном пути светофоры и встречные машины размыло в светящиеся разноцветные пятна, и Ленка за рулем стала хныкать: -- Я ничего не вижу! Я хочу, чтобы у меня распотело стекло! -- И давай нажимать в электронике своей сложноукомплектованной машины какие-то кнопки. Едем мы, едем в море разноцветного и чорного пламени, и она вдруг задает вопрос: -- Я же правильно делаю, что дую на стекло холодным воздухом? -- А вот, -- говорю, -- ты ебанулась? Тогда Ленка разумно объяснила мне, что вода конденсируется у нее на стекле, потому что стекло холодное, так что она и дует на него холодным воздухом... тут ей как будто пришла в голову новая мысль, она нажала на кнопки, и очертания стали резкими, к сожалению. Make Notes

aculeata

11th April, 2024. 12:04 pm. Выплыла прошлогодняя запись с такой историей: "Вот история -- жил старый человек, страдал от плохого обмена веществ, толстый был и с одышкой. Когда-то он сколотил театральную труппу и писал для нее сценарии, но вот он стал непроворным, и молодой выскочка, тупой, как дрова, зато наглый, увел примадонну, а с ней сбежала вся труппа. Со своими старыми спектаклями на новом месте она прославилась, а старик сел в лужу и не получил ни гроша." Надо еще добавить, что А. Н. Толстой, советский граф, та еще гнида (это чистая правда!), а как человек -- весьма грешный. Так что какая ему может быть вера? Если б Карабас Барабас и сам не был белым и, вероятно, гетеросексуальным мужчиной, мы бы знали, что делать. Read 9 Notes -Make Notes

aculeata

8th April, 2024. 11:18 am. 1. Сегодня день рожденья у М., рубина моего сердца, малахита моих жил, и Л., агата моего зрака. Вероятно, должна существовать и -- ну -- что-нибудь моего мозга, но я ей не завидую. А им да. (Впрочем, есть и другие органы.) 2. Происходило много событий, в результате которых меня уже практически сняли с финансирования (урезали, а потом снимут), вкратце проинформировали о международном положении, а также научили, как будет на иврите слово "аддикт". События в целом очень хорошие или во всяком случае забавные. Конспективно: Инка красивая в свитере, Левке известно многое о перспективах ползучей Третьей Мировой Войны, Симка спасла от красного вина два мобильных телефона, Ирка на реках Вавилонских сидела и плакала, П. и С. довольно красивые дамы, и так дружны между собой, что завели себе общего мужа, который, впрочем, ходит тихо и никому не мешает. Да такого можно и в дом впускать. У меня же есть недопустимые свойства характера, как-то: idealism, perfectionism и over-criticism. (Все-таки perfectionism здесь лишний, Ленин предупреждал только о первом и о последнем.) Read 1 Note -Make Notes

aculeata

3rd April, 2024. 4:32 pm. Читатель с книгой, толстой, как полено, Тюменскими задворками бредет, Хоть сказано, чтоб не искал колена Там, где колено больше не растет. Идет и чистит нос благоговейно, Как чистить заповедовал Господь, И три кривые топора портвейна Врезаются в его тугую плоть, И три кривые тополя, как в парке, Где дерево всегда наперечет, Тот подошел, другой как в ухо гаркнет, А третий пятернею за плечо, Четвертый -- и откуда взялся только? -- Казенный нож втыкает под ребро, В булатный дом мозолистой ладони Из кошеля ссыпает серебро, И память быстро движется к началу, Но небо, завернув рукав глазниц, В ней смертью, как резинкой из пенала, Стирает выраженья наших лиц, Read 2 Notes -Make Notes