Абай как бла бла бла
Большая цитата из Павла Руднева:

"Объяснить". Режиссер Иван Вырыпаев. Школа современной пьесы
Иван Вырыпаев пытается объяснить, я пытаюсь понять. Иван ставит спектакль о том, что есть вещи в мировой культуре, которые невозможно ни объяснить, ни понять. Он ставит спектакль о позе молчания, о немоте. И сам спектакль Ивана становится немотой, неопределенным мычанием вместо внятного дискурса. Это как поставленный отдельно от остального текста финал пьесы Ионеско "Стулья": всю пьесу мы готовимся к тому, что придет лектор и скажет нам всю правду, готовим аудиторию и расставляет стулья для нее, а приходит лектор и говорит: "Мгнм... нмнм... гм... ыгм..."

Это спектакль про интенцию. Я хочу поставить спектакль про Абая. И я не могу его поставить. Я не в состоянии поставить спектакль про Абая. "Объяснить" - это про это самое "не могу".

И это очень понятно. Я, скажу честно, читал Абая до возникновения этого проекта. И читал Конфуция. У меня по отношению к этим "формирователям нации" тоже позиция немоты. Я головой понимаю, что Абай для казаха, а Конфуций для китайца - это их всё, это символ веры, это основание нации, парадигма. И это действительно так, без шуток, без ёрничания. Это глубокие моральные авторитеты, глыбы самосознания, самоидентификация. Но в переводе на русский их тексты поражают нас... банальностью. Обычной, привычной моральной проповедью, прямолинейной нравственностью: не делай зла людям, слушайся родителей, воспитывай детей, думай о вечном, бла бла бла бла.
Лишенные главного своего оружия - языка, - эти тексты лишаются смысла или, по крайней мере оригинальности, пронзительности смысла. Вырыпаев пытается понять, что такое Абай - человек, о котором можно рассказывать только в унылом жанре экскурсии (как это совершенно блестяще в начале спектакля показывает актер Валерий Караваев), или же подлинный философ, мыслитель. И не может доказать последнего.

Это спектакль - против глобализма и против моды на этническую культуру. Он - про то, как невозможно разъяснить Востоку Запад, а Западу Восток, о том, что перевод с языка на язык возможен, а перевод культуры в культуру абсолютно невозможен.
Главное, что есть в спектакле Вырыпаева - это чтение артистами стихов Абая на казахском языке, чтение довольно изящное, красивое, аутентичное. Собственно тексты Абая можно только заучить, заучить с аутентичной интонацией, можно прочесть их более-менее правильно. и выйдет чистая красота, лишенная смысла для русского уха. Но понять их невозможно, не включившись глубоко внутрь обстоятельств казахской культуры. И когда Абай звучит в финале в переводе, мы ведь, правда, с вам разочарованы: не той поверхности смысла мы ожидали от таких красивых, завораживающих стихов. Абай для русских - это необъяснимая, необъятная стихия, которая может существовать только в зашифрованных языком метафорах, невозможных к переводу. Перевод в данном случае - это расколдование, это снятие магии. Это принцесса, оказавшаяся чернавкой.

Но выше - это про суть. А ниже - про сам спектакль.
Мысль мне понятна. Я понимаю спектакль Ивана Вырыпаева. Вернее, мне кажется, что я его понимаю. Я его чувствую, но, возможно, не так, как его чувствует Иван. Другое дело - форма спектакля. И тут я буду резок и тверд.
Время таких спектаклей ушло. Это спектакль-манифест, спектакль - жест и поза. Это антиспектакль. Так вот. Время таких спектаклей ушло. И теперь от молодого поколения, от идеологов нового искусства, среди которых Иван Вырыпаев - один из первых, если не первый, ждут не манифестов и "поз молчания", не "антиспектаклей" и "позерства". Ждут больше искусства и больше смысла.
Нет, это не халтура и не насмешка над публикой, как оценили "Объяснить" многие сразу после премьеры. Но это спектакль, в котором не слишком заметны художественые усилия . Это спектакль не художника, а акциониста, перформера. А я хочу, чтобы Иван Вырыпаев оставался, как и прежде, художником. Я хочу не голого радикализма, а радикальных художественных решений.

---

А начиналось все в ЦИМе. Как-то после одного кинопоказа в черном зале ЦИМа ко мне подошел скромный, простой парень. Представился Олегом Архипкиным и рассказал о своей идее спектакля про Абая. Он вызвал у меня мгновенную симпатию, хотя было понятно, что это его личная идея. Идея частного человека, у которого, кроме идеи, не было ничего в кармане. Олег, кажется, жил в Казахстане долго и проникся фигурой Абая. Это все показалось интересным, но не сбыточным. Я связал Олега с Николаем Рощиным, и они довольно долго такой спектакль разрабатывали - у Рощина на столе лежали стопками книги про Казахстан и Абая, диски с казахским фольклором. Потом кажется, Рощин охладел, и Олег попросил контакты Ивана Вырыпаева. Они связались и начали работать. И для меня спектакль "Объяснить", это, прежде всего, победа Олега Архипкина. Он сделал то, чего хотел, хотя для этого ему понадобилось года три, не меньше.


Чтобы я хотел сказать об этом?

Москва сегодня - одно из мест в мире, где идет интенсивное развитие. Кстати, такое же развитие идет в Екатеринбурге. Люди ежедневно встречаются с чем-то новым и пытаются адекватно (или как могут) реагировать, создавая новую культуру.  И когда эти люди встречаются с провинцией, а тем более с национальной культурой, то их реакция разумеется более всего напоминает анекдот про Вовочку:
-"Марья Ивановна, мне бы ваши проблемы!"

Да, когда москвич испытывает бесконечно тонкие чувства(какие трусы надеть на день рожденья  любимой ящерицы  брата жены любовницы соседа мясника садовника мэра), то банальными кажутся призывы  - не убий, не укради, и проч.

Банальна жизнь самого человека,  вот он родился, вырос и умер. Все!  А как же прелести  супертрансгалактического секса с  живой формой с планеты №";%:123? А поход в Макдональдс с поеданием  разогретых членов пыроглотов с  подводных  ферм в Атлантическом океане со скидкой?

Какой несчастный Пушкин!  Он не дожил  до сериала "Санта-Барбара!"

Что же мне сказать как переводчику национальной литературы? Возможен ли перевод стихии ( то есть бессмысленной зверушки) на осмысленный московский язык? Или -  они любить умеют только Гришковца?

Слова тут бессмысленны. Истерика - тоже. Бег велосипедика может остановить только лом кризиса, который  уже воткнули и который пока крушит спицы, чтобы затем заломать хребты.

К сожалению.  А ведь еще столько всего можно было купить в кредит, ведь уже было готово тело Терминатора, в который пересилиться можно со скидкой...

Неужели придется возвращаться к банальности
человеческого существования?