Ницше то фиг бы с ним, хотя неглупые книжки писал. Но ведь на татарский нет переводов и многих других замечательных книжек. Переведён ли Бальзак сколь нибудь в серьёзном объёме? Пруст, Джойс, Томас Манн, Гессе, С.Беккет... Список можно длить. Есть ли в языке слова и способы создания смыслов достаточные для перевода... да вот, кстати, Евангелие есть в сколь-нибудь приличном переводе на татарский? Это я просто не знаю, интересно же. Меня эта проблема очень волнует. Я когда экзамены принимаю по русской литературе у студентов-татар нередко возникает тема. Иногда они жалуются, что им трудно читать по-русски, иногда говорят, что татарская литература им ближе и понятнее. И я пытаюсь у них узнать, а есть ли возможность читать по-татарски? Обычно студенты не в курсе. А есть ли возможность у меня почитать татарских писателей по-русски? Тоже неизвестно. Язык, который не способен передать важнейшие смыслы культуры, который закрыт... он может и блажен, нищий, но таки - нищий. Не случайно же Геннадий Айги перестал писать стихи на чувашском.
Вы ставите очень важный вопрос. Дело в том, что в конце двадцатых годов прошлого века, когда коммунисты взяли курс на коренизацию, то есть привлечение к участию во властных органов представителей местного населения, была организована массовая кампания по переводу на языки народов СССР, в том числе башкир и татар, произведений классиков русской литературы и некоторых важных партийных книг. Отголоски этого были еще в шестидесятые годы, когда переводили еще кое-каких классиков мировой литературы - Аристофана, например. Но затем эти процессы практически прекратились. Переводить, конечно, продолжают, но очень в малых количествах и в основном местных русскоязычных авторов. Уровень переводов очень низкий. Практически не осталось переводчиков ни в одной национальной республике России, не только с русского на национальный язык, но и с национального языка на русский. Разумеется, с тех же шестидесятых годов никакая литература- ни русская, ни зарубежная на языки не переводятся. Есть исключение, которое подтверждает правило - башкир Талха (Анатолий) Генатуллин практически полностью переведен Амиром Аминевым, главным редактором башкирского литературного журнала "Агидель". Говорить о себе всегда трудно, но хотя бы то, что я уже пятнадцать лет постоянно занимаюсь переводами, думаю, что-то да значит. Мои переводы можно посмотреть на сайте www.husainov.com. На этом же сайте можно увидеть мое собрание переводов с языков народов России на русский язык. Мне хочется привлечь внимание к этому делу всех, кому это интересно. Однако уверен, что без принятия широкомасштабной программы перевода с и на языки народов России наиболее важных произведений ХХ векалитератур как русской, так и зарубежных стран, мало что изменится принципиально. Кстати, и по башкирски и по татарски Библию и Евангелие скоро можно будет прочитать, такая программа принята и исполняется Международным библейским обществом. Собственно, это и есть пример для подражания и постановки работы.
Тем не менее я бы не согласился с Вами в оценке языка как нищего. Один из переводчиков Библии башкирская писательница Гульсира Гиззатуллина мне говорила, что любую библейскую мысль она может и выражает по башкирски, что это возможно. Я бы скорее говорил о том, что изолированность друг от друга никому не идет на пользу, даже такому великому языку, как русский. Если это не будет нескромностью с моей стороны, я бы порекомендовал посмотреть мои переводы с точки зрения круга идей и мыслей, которые ныне свойственны башкирской литературе, не претендуя, впрочем, на то, что они целиком передают всю их полноту.
я про нищету имел вот что в виду. Я не представляю себе русский язык без Шекспира. Да, конечно, язык УЖЕ был готов к тому чтобы на нём звучал Шекспир, более того был готов к вариантам и потому Шекспира на русском столько. Но без Шекспира в русском не было бы, например... "Роза пахнет розой, хоть розой назови её хоть нет". А это - как воровство. Поэтому я был до подпрыгивания счастлив увидев в магазине "Маленький принц" по-татарски. Я не знаю татарского, но как я рад за людей читающих по-татарски был... Но вот мне говорят, что это скорее всего пересказ с русского перевода. Сие есть кошмар. Мысль апостола Павла, конечно можно - и необходимо перелагать на языки. И языки - уверен - если они ещё живы - найдут в себе ресурс, чтобы выразить невыраженное. Хоть бы и понятие "сверхчеловек". Но этот ресурс - это в общем-то наличие конгениальных интерпретаторов-переводчиков. Тот же Айги - переводил на чувашский французских поэтов, некоторые из стихотворений до сих пор отсутствуют по-русски. Вот - переплюнул, обошёл же - не в смысле соревнования, конечно.
Казанский поэт Руст Галеев в интервью сказал как-то, что до Пушкина мы не умели любить, не знали, что это такое любить. Под сим понятием в языке хранилось не то значение и смысл, что сейчас. И русский любит Пушкиным. Ну в каком-то смысле. А вот опять же на экзамене. Разбираем с татаркой "Крейцерову сонату" графа нашего Толстого. И она - прочла ведь! - искренне полагала, что проблема была в том, что любовь ушла у героев и что жена была неправа, любила меньше чем муж. Я когда её слушал я вообще сначала подумал, что она перепутала книжки. Ну тут не только национальное, но и личное непонимание было самого факта, что институт брака и понятие любви может быть подвергнуто критике.
Или вот Айгуль Гайсина, поэт и переводчик (с татарского). Жалуется: в татарской поэзии рифма практически не используется (в силу особенностей языка), но когда переводишь татар на русский вольным стихом - им кажется, что ты схалтурил, потому что на русском стихи должны быть в рифму и классического размеру. А ведь вольным-то лучше, органичнее, точнее. Но как объяснить?
Любопытно, что Вы привели как пример из Шекспира. Если Вы считаете, что до перевода Шекспира на русский, русские не отличали имя от сущности, то у башкир, например, есть специальное понятие "мон"( н носовое, с черточкой, у меня нет такой буквы в клавиатуре), которое как раз означало не только наличие присутствия сущности в предмете, но вообще образовывало и образует целое смысловое гнездо. "Монлы" означает например, что к примеру в песне выражена сущность и ее исполнение вызывает катарсис в душе слушающего! Причем это понятие существует с самых незапамятных времен, лингвисты не могут определить, когда это слово возникло.
Что же касается Крейцеровой сонаты, то человек иной национальности может понимать по своему и это не значит, что он неправ. Где-то я читал, как какая-то исследовательница рассказывала африканским своим друзьям содержание чуть ли не Трех мушкетеров. И они были поражены и понимали текст совсем иначе, чем мы. Уверен, что человек любой национальности может почувствовать полноту бытия, а не только европоцентричный.
Римфа в тюркских языках действительно ограничена, но традиция рифмовать пока жива. Но тут есть такой парадокс- нерифмованные переводы в сознании русского читателя заняты европейской и японской поэзией. Хотя к примеру японская рифмованная. Но вот сложилась такая традиция, и если переводить с татарского белым стихом, обвинение в "японщине" не замедлит себя ждать. Я и сам с этим сталкивался.
Но вообще был бы рад если бы Вы поделились со мной ее емайлом, может быть, я выставлю на своем сайте и ее переводы.