Чухонская Пиявка's Journal

Вальсирующие наверняка (1994)
На прошлой неделе опять был повод для некролога, так как умер действительно важный для меня режиссёр Бертран Блие. Но я решил, что нет реальных оснований заливать в телегу мою любимую чёрную комедию «Buffet Froid» и просто написал про этот фильм в другой канал, куда я пишу о своей физической видеотеке (а так же фонотеке и библиотеке) и на который, пользуясь случаем, советую подписаться.

Однако потом я вспомнил и про удивительную историю о прямой попытке переснять самый известный фильм Блие в рамках жанрового кинематографа девяностых. Пересмотрел эту подделку. Сильно разозлился и ещё раз пересмотрел оригинал. После чего всерьёз задумался о принципиальной разнице между формально идентичными сюжетами. И идеологической составляющей этого противоречия.

Итак, начало девяностых. В постсоветском кино происходит великая сексуальная революция, но она, со стороны, больше похожа на контрреволюцию, поскольку в реальность её воплощают неожиданно раскрепостившееся (от наступившего безденежья и общей безнадёжности) старшее поколение звёзд советского кино. Думаю все, кто хоть раз натыкался в эфире на ранние фильмы Эйрамджана, сразу вспомнят эту удивительную смесь пенсионерской похотливости с плохо скрываемым ханжеством, считавшуюся в тот момент эталоном эротической комедии.

Именно из этой среды явился на нашу голову юный на тот момеет актёр и режиссёр Максим Воронков. Свою актёрскую карьеру он начал в «Бабнике». Режиссёрскую - в «Бабнике 2», и я с ужасом откладываю ознакомление с этой медиафраншизой, хотя знаю, что всё равно придётся. Так вот, после этого эстетического триумфа он и решил замахнуться, так сказать, на Бертрана нашего Блие и доказать, что эротическая комедия может быть молодёжной и контркультурной. Собрал для эпизодов привычных эйрамджановских актёров и поехал с ними в республику Беларусь, снимать почти покадровый ремейк «Les Valseuses», под вывеской фирмы «Кинобабник» и некой «Международной Ассоциации Бабников» заодно. Все кто видел оригинал, реально наглухо отмороженный, могут сразу заподозрить неладное.

Вообще в эротике девяностых было течение, напоминавшее мне лично про великий анекдот о том, как советские люди собираются тайком и слушают вернувшегося из Польши туриста, который разговаривал с поляком, пересказавшим ему сюжет «Эммануэль». Самый яркий известный мне пример такого эстетского пересказа классики - «Яд Скорпиона». Иногда была задействована более сложная схема, к примеру Сергей Гурзо младший пытался спрятать свои сексуальные фантазии (действительно паталогические) за культовой фигурой Теннеси Уильямса, выдавая свой полностью оригинальный фильм «Рабэ вумен» за экранизацию не существующей пьесы последнего (за которую был выдан сценарий к «Baby Doll» Элиа Казана). Но случай с Воронковым выпадает вообще за все рамки. Он реально переснял «Вальсирующих», правда сократив хронометраж почти на половину. И при этом в титрах Блие вообще не упомянут, даже в качестве писателя, за экранизацию романа которого можно было выдать это безобразие. Воронков приписал себе и только себе сочинение сценария. Очень даже узнаваемого.

Получившийся фильм можно сравнивать с оригиналом по кадру, и я реально советую сделать это читающим меня видеоблогерам, может получится прекрасный клип. Разница в реализации просто потрясающая, Воронков не справился буквально ни с одним аспектом. Оригинальные Жан-Клод и Пьеро всегда выглядели естественно, как настоящие бомжующие подонки. В свою очередь их белорусские допельгангеры Большой и Макс выглядят чистенькими и прилизанными даже вылезая из помойки после ночёвки под дождём. Пугающая свобода полной социопатии заменена в ремейке на невинные развлечения двух великовозрастных шалопаев. При этом хорошо видно, что Воронков завидует свободе, с которой снят оригинальный фильм, и старательно пытается её имитировать. Но у него это в принципе не получается. Так как в оригинале есть вещи, на которые никто из съёмочной группы ремейка никогда бы не решился пойти перед камерой. На самом деле эти моменты очень интересно отмечать.

Тотальная аморальность и безразличие к сексуальному насилию у Жан-Клода и Пьеро действительно последовательны, в ключевой для понимания внутренней динамики этой пары сцене фильма Жан-Клод без колебания насилует друга, что ничего не меняет в их отношениях.

В ремейке это заменено на гордый проход в дрэге по минскому рынку под сворованную «Moscow Calling». В принципе можно понять, почему этот эпизод оказался проигнорирован. Западло. Одна проблема, эпизод с продажей Мари-Анж/Маши механику в обмен на незасвеченную машину с последовавшим издевательством над ней за фригидность оказался любовно переснят. Насилие над женщиной - не западло, а повод для шуток.

Что ещё хуже, Воронков вообще проигнорировал всю динамику отношений трёх персонажей. Мари-Анж - не пассивная жертва, она полноценная героиня и соучастница всего беспредела. Её фригидность и тотальное безразличие к собственному телу зеркально отражали эмоциональную незрелость главных героев. За два часа экранного времени эта троица проходит очень схожую внутреннюю эволюцию, обучаясь человеческим эмоциям и эмпатии друг к другу. И оставаясь абсолютно аморальными и враждебными к окружающему их взрослому миру. Но ничего из того, что сыграла Миу Миу, не было предоставлено в сценарии для Ирины Шмелёвой. Её Маша - просто мебель, эксплуатируемая и презираемая. Я прекрасно понимаю всю разницу в таланте между Миу Миу и бывшей «акселератки» и будущей «учительницы первой моей» Шмелёвой, но в данном случае это всё целиком на совести «сценариста». Васильева в своём эпизоде тоже очень старалась играть как Жанна Моро, но Воронков, недрогнувшей рукой, убрал весь монолог, объяснявший причины случившегося. И заменил его на бесконечное саксофонное соло, с затухающими свечами и прочим набором обязательной визуальной пошлости.

Всё, что сказано выше про отсутствие внутренней динамики и эволюции персонажей полностью относится и к главным героям. Самоцензура Воронкова поразительна, его моральной гимнастикой можно просто любоваться. Его Макс в принципе не способен ни на что по настоящему плохое. Там где Жан-Клод грабит только что заштопавшего его друга врача, причём угрожая заглянуть с пистолетом в комнату к его спящим детям, Макс наоборот, благородно делится заранее награбленным. В роли более удачливого врача, кстати, сам Моргунов, у меня от таких камео всегда портится настроение. Не менее щедро он делится деньгами с молодой матерью, которая едет к ребёнком на встречу к мужу солдату. Весь монолог про желание обеспечить идеальную встречу в лучшем отеле при этом перенесён из фильма в фильм практически без изменений. Но полностью лишён своего контекста. Никакого соблазнения и покупки сексуальных услуг, жена солдата - это святое!

Это всё кажется пародией, но снято абсолютно всерьёз. Берётся по настоящему циничный фильм с огромными тестикулами (что отражено уже в оригинальном названии, смысл которого тоже не был понят Воронковым) и последовательно кастрируется. После чего возникает неизбежный парадокс, убрав все реально подлые поступки персонажей, Воронков заодно лишил их самой возможности развития и изменения к лучшему. Герои Блие - живые, отношение к ним зрителя (по крайней мере в моём лице) в ходе фильма меняется от полного раздражения до иррациональной грусти в связи с их очевидрой обречённостью. У Воронкова весь фильм кривляются совершенно статичные пластмассовые пупсы.

Что, в принципе, тоже можно назвать адекватным портретом определённого социального явления.

Да, в отличии от многих подобных жанровых ремесленников Максим Воронков вовсе не потерялся среди меняющихся трендов. В нулевые он вернулся к комедиям. Там, судя по фильмографии, целая медиафраншиза образовалась, про путешествия некого Степаныча. Не знаю, сколько он на этом заработал. Возможно достаточно для возвращения к своей реальной мечте, последовательно переснять всю классику мирового кинематографа. Именно он в десятые переснял «Кавказскую Пленницу», к бешенству критики со зрителями. И «Les Aventuriers» заодно.

Настоящий король ремейков, Киркорову до него далеко.

Вальсирующие наверняка (1994)
[Файлом с телеги]