Много раз уже писал, и возвращался к этому. И снова, раз уж мы у Сергея коснулись, не поленюсь освежить.

Вот отсюда продолжу:

гномическая типа воля - выбор, маета.

физическая - естественная.

физическая работает с примесью и равнодушна к добру-злу.

руководствуясь обычным "хочу".

в хотения вправлены посторонние хотения - она и их хавает.

то есть ей все равно щас - она во всем видит жаркОе и секс.

гномическая воля образовалась в уме - из-за этого раздвоения.

она способна регулировать хотения.

это естественное, а это лажа.

или наоборот, лажей считать естественное.

она может регулировать, а может усугублять порочные хотения.

животное в хотениях руководствуется запахом, инстинктом (хорош.фильм есть "запах женщины"), то есть отклонения во "зло" чисто нервические, не усугубленные.

человек же может усугубить неестественные хотения.

то есть - вот это у Максима - вполне как схема хороша, он, считаю, справился с задачей.

неровно так, непоследовательно, но - верно.

мне видится неверной его учение об изменении природы _из-за_ "первого выбора"

 «Физика» греха у Максима обсмотрена и выявлена верно. Еслиб не так муторно писал, то учение о двух волях падшего человеческого естества – изящнейшее учение, просто, почти на пальцах, кратко объясняющее как работает в человеке грех. Ошибка начинается тотчас, как Максим переходит ко грехопадению, и технике избавления от греха – по нашему – спасения. По Максиму в человеке первым изменилось произволение. Было - правильным, стало – неправильным. Это общая ошибка святоотеческой мысли, просто у Максима она приобрела вид довольно законченный, оттого, что встроил эту мысль во всю свою систему взглядов. Надо сказать, что Максим был достаточно умен, и, поэтому христология у него не сразу приобрела тот вид, который мы сейчас имеем как образец правоверия. Максим – вкрадце – считал так: Адам допустил в себя греховную мысль, и изменил свое произволение. В общем – и все. Изменение естества наступило на автомате, как только он откусил плода греховного, зафиксировав свое – уже свершившееся по сути – грехопадение. Сатана предложил, перед Адамом встал выбор, и он – выбрал. Вот так. Тоже самое примерно у Августина, но там просто наказание, а тут – система защиты естества порвалась. Понятно, что по этой схеме Адаму нельзя было думать. Вообще. Объяснять, наверное, не надо, что раз по Максиму «Христос не принял моего произволения», то, значит, произволение Адама еще до плода было гномическим, ибо им он сделал свой выбор. Вторая грубая ошибка в том, что воля вообще наделена самостоятельной физикой. Христос принял поврежденное грехом естество, но не принял измененного произволения. Ну это вообще кошмар, ибо, понятно, что Христос просто обуян был борьбой с помыслами, дабы произволение не влетело нифкоем. Ну и, наконец, спасение получается – монашество. Радикальнейшее. Делать так, как «научил делать» Христос. Мистически там еще ожидается от Христа и помощь…

Уже писал ранее, что подобное учение считаю откатом православия в несторианство, причем – в грубейшей форме. В «удобопреклонность» Феодора Мопсуетского. В Максимовом учении как бы сошлись обе крайности – изуверство практического монофизитства, и доведение до логического конца теоретического несторианства, где обойдены интеллектуальные попытки вернуть  человечеству Христа индивидуальность. Она заменена просто грубо у Максима «грехом естества». Христос по Максиму: «стал ради меня грехом, по страстности, тленности и смертности, добровольно облачившись в мое осуждение по природе. Он по собственной воле, Бог Слово, воспринял худшее, падшее естество, дабы спасти Образ Свой».  Это в ответ на вызов монофелитов: «Мы исповедуем Господе Иисусе Христе и одну волю ибо ясно, что наше естество принято Божеством не греховное, не то которое повреждено после падения, а естество созданное прежде грехопадения» (Гонорий). Собственно, Максим не сумел найти интеллектуального решения проблемы. Он вцепился в «цыфру два» только потому, что всего остального по «отцам прежде» было по два. Божественная воля у него играла роль вышибалы греха из бренного Тела Христа, и вышибла-таки все помыслы, доведя до Креста. Понятно, что все последующий века мы имели практику, держащуюся на грубой интеллектуальной ошибке. Правильно сказать - ереси.