"Для монаха нет безразличных вещей. Монах все переживает как историю, а именно как историю своего спасения и  мирового спасения. Только монах есть универсалист в смысле  всеобщего  историзма,  и только монах исповедует историзм, не будучи  рабски  привязан  к  тому,  что толпа и улица считает "историей". Он умеет поставить свою  личность  и  своиличные привязанности на правильное место; и только монах один - не  мещанин.
Только монах понимает правильно и достаточно глубоко половую жизнь; и только он один знает глубину и красоту женской души. Только  он  один  ощущает  всю глубочайшую антиномию продолжения человеческого рода, которую  не  знает  ни блудник,  ни  живущий  умеренной,  "законной"  супружеской   жизнью.   Пишет величайший  аскет,  мировой  наставник  монашества:  "Некто  поведал  мне  о необычайной и самой высшей степени непорочности; он сказал: "Один [св.  Нон, еп. илиопольский; см. Четьи-Минеи  8  окт.],  воззрев  на  женскую  красоту, прославил при сем Творца и от единого взора погрузился в любовь  Божию  и  в источник слез. И чудно было видеть, - что  для  другого  послужило  бы  рвом погибели, то для него сверхъестественно стало венцом. Таковой, если всегда,
в подобных случаях, имеет такое же чувство и делание, -  еще  прежде  общего воскресения восстал уже нетленным" (Лествичник). Может ли сравниться тонкость чувств  и глубина созерцания  монаха  с  мещанством  того,  что  называется  "мирской" жизнью? Может ли, кроме монаха, кто-нибудь понять, что  истинное  монашество есть супружество, а истинный  брак  есть  монашество?  Может  ли  кто-нибудь увидеть историю, подлинную настоящую историю духа, с  своими  революциями  и войнами, неведомыми миру, - в блаженном безмолвии  тела  и  души,  в  тонком ощущении воздействия помыслов на кровообращение, в  просветлении  мыслей  во время поста и  особенной,  невыразимой  легкой  тонкости  тела,  в  сладости воздержания, в  благоуханной  молитве  отверстого  сердца?  Все  бездарно  в сравнении с монашеством, и всякий подвиг в сравнении с ним  есть  мещанство. Только ты, сестра и невеста, дева и мать, только ты, подвижница и  монахиня, узнала суету мира и мудрость отречения от женских немощей. Только ты,  худая и бледная, узнала тайну плоти и подлинную историю плотского человека. Только ты, больная и родная, вечная и светлая, усталая и умиленная, узнала постом и молитвой, что есть любовь, что есть отвержение  себя  и  церковь  как  тело."

Лосев. "Диалектика мифа".
- Это совершенно другое монашество. Какое то настолько идеальное, что кажется Лосев все это выдумал. Нет, не выдумал – создал миф о монашестве, в своем понимании мифа.

Политизированное, запугавшее себя и народ ужастиками, презрительное к женщинам, сквозь подзаконное, угрожающе учительствующее современное монашество играет роль церковного пугала, установленного «при дверех»…. Оно заразило православный мир собою. Заразило своим пустоватым безлюбовным взглядом, пригвождающим нас к их бездарным монастырям, бездарным духовникам, бессмысленным благословениям….